Кодекс Крови. Книга II - М. Борзых

не успел ничего ответить, когда за спиной услышал голос Тильды:

— Имяул — фамильяр, она чувствует, когда партнёру угрожает опасность.

— Вот и я о том же! — поддержал Андрей фиолетововолосую красавицу. — Что-то не так, и кошечка это чувствует, но сказать ничего не может.

Мальчик пытался успокоить котёнка, но тот мяукал, и чем дальше, тем заунывней. В какой-то момент Имяул вздыбила шерсть, зашипела и… исчезла.

* * *

Полозов Иван Николаевич недоумевал, поднимая свой отряд по тревоге. Им и раньше случалось уходить на задания в ночь, но чтобы ориентировка пришла лично от Турова, да ещё и на штаб Геральдической службы в Адлере…

Полозову сунули под нос газету с портретом какого-то графа Комарина и приказали вытащить того из лап геральдистов, стараясь при этом никого не убить.

Приказы не обсуждаются, но про себя пластун подумал, что влезать в разборки двух ведомств себе дороже. Ещё больше бесило, что времени на проработку операции не дали совершенно, ссылаясь на применение пыток и наркотиков к похищенному графу. Вот как-то нихрена такие методы не вязались с Геральдической службой.

Соваться без разведки куда-либо было против правил, но выбора им не оставили. Время неумолимо приближалось к рассвету, а результат нужен был максимально быстро.

Переходя свитками из Сухума в Адлер, отряд Полозова всё же решил не соваться в авантюры с ходу. Решено было брать языка. Для этих целей прекрасно подошёл водитель автомобиля, стоя́щего недалеко от штаба геральдистов. Парня технично вырубили и отогнали вместе с автомобилем в неприметное место.

Спустя десять минут Полозов знал, что Комарин действительно находится в здании, ибо водитель автомобиля как раз и ждал его. Правда, граф сильно задерживался. Обещая выйти через полчаса, он не появился ни через час, ни через два, ни через три.

Ну да эта информация хотя бы косвенно подтверждала исходные данные. Показав газету, пластуны уверились, что искомая цель и задержавшийся пассажир — одно и то же лицо. А значит, следовало по-тихому обыскать здание, забрать цель, попутно вырубив всех встречных и оказавших сопротивление.

Оцепляя здание, Полозова несказанно удивил обильный белый дым, поваливший из трубы над Геральдической службой.

«У них там документы по ночам уничтожают, что ли?» — мелькнула мысль у командира пластунов, но быстро исчезла под гнётом выполнения насущных задач. Проникновение прошло штатно. Достаточно было одному из бойцов обернуться ужом и проникнуть в здание, чтобы затем вновь принять человеческий облик и отправить в отключку охранника на входе.

Местное отделение Геральдической службы встретило их пустыми тёмными коридорами. Обыскивая кабинет за кабинетом, пластуны не находили ничего необычного. Обычное логово бюрократии, не более. Первый человек повстречался им на втором этаже. Полозов лично его вырубил. Примечательно было даже не то, что он работал в четыре утра, а документы, которые он готовил.

Командир пластунов бегло просматривал кипу бумаг на столе в надежде обнаружить какие-либо зацепки по Комарину. Начальник специального отдела с абсолютно неизвестной аббревиатурой скрупулёзно составлял протокол допроса некого Виноградова Павла Петровича. Протокол включал дотошную процедурную последовательность в виде проверки менталами и ментаторами, не принёсшей результатов, применения активных физических и психологических воздействий, читай мордобоя и пыток, также оказавшихся бесполезными, и, наконец, использование сыворотки правды, под влиянием которой Виноградов Гаврила Петрович признался в подделке личности. Под подделкой личности понимался «захват тела, души и жизни настоящего Виноградова Гаврилы Петровича сущностью из другого мира, заблудшей в результате оккультных практик».

Полозов присвистнул, дочитав документ до конца. Дальше прилагались копии медицинского освидетельствования, по результатам которого выходило, что двоедушник Виноградов случайно помер от аллергической реакции на сыворотку правды и подлежал немедленной кремации в целях недопущения освобождения иномирной сущности.

Так, теперь хотя бы стала понятна природа белого дыма над зданием.

К медицинскому освидетельствованию был прикреплён скрепкой миниатюрный отчёт с базовыми данными умершего:

Ф. И. О.: Виноградов Гаврила Петрович.

Социальный статус: аристократ.

Возраст: восемнадцать полных лет.

Прогнозируемая магическая одарённость: седьмой уровень (информация подтверждена Слоновым И. И.).

Фактический прогресс развития магического дара: пятый уровень (информация подтверждена Слоновым И. И.).

Магическая одарённость со слов обвиняемого: прогноз — пятый уровень, прогресс — третий уровень.

И всё бы ничего, но последней к отчёту была приложена миниатюрная гравюра, с которой на Полозова смотрел граф Комарин Михаил Юрьевич.

— Твою мать! — не сдержавшись, выругался в голос командир пластунов. Уже было глубоко плевать на скрытность. — Всем искать печь! Цель кремируют! — заорал он, что было мочи.

Глава 20

— Всем искать печь! Цель кремируют! — заорал Полозов, что было мочи.

Крик ещё не успел затихнуть в тишине предрассветных коридоров, как разведчик сообразил, что у него под ногами валяется самый достоверный источник информации. Быстро стянув руки служащего за спиной, пластун привёл в чувство геральдиста.

— Где печь крематория? Отвечай быстро! — свой вопрос Полозов подкрепил парочкой ощутимых ударов. Про цельность и сохранность служащих смежного ведомства речи уже не шло.

— Какого?.. Вы кто? — просипел геральдист. — Что вам надо?

— Печь! Виноградов! Вспоминай! — разведчик, не церемонясь, сломал тому нос.

— Да пошёл ты! — сплюнул служащий кровь и упрямо сцепил зубы.

Послышался отчётливый хруст коленной чашечки, а следом сдавленный вой.

— Ты отвечаешь и остаёшься жив, либо я за минуту ломаю все кости в твоём теле, — тихо проговорил Полозов, глядя в глаза служащему. Время стремительно улетало в трубу белым дымом из печи крематория.

— Ты не посмеешь, — мелькнула тень страха на лице у геральдиста. — Я — служащий короны, мои пытки — гарантированный смертный приговор!

— Ты, тварь, пытал и убил командира разведывательного подразделения, подчиняющегося напрямую министру обороны! — пластун кровожадно улыбнулся, — да меня наградят за это!

Не дожидаясь ответа, Полозов провёл ладонью над левой рукой геральдиста от ключицы до кончиков пальцев, силой дара сломав ему больше дюжины костей меньше чем за секунду. Об отсутствии осколков он уже не заботился. Служащий заорал во всё горло, катаясь по полу. Полозов занёс ладонь над правой рукой, вопросительно приподняв бровь.

— В подвале… вход в каморке возле уборной, — прохрипел геральдист со слезами на глазах, — тебе это так с рук не сойдёт.

Полозов сорвался с места, но не успел добежать до выхода, как воздух перед ним замерцал, словно раскалённый мираж над пустыней. Следом на пол рухнуло обожжённое и замаранное в копоти и саже тело в обгоревшей одежде. На груди тела отчаянно орал комок тлеющей шерсти, некогда бывший котёнком, а сейчас больше напоминающий покрытый волдырями кусок мяса.

— Ох, ты ж мать моя… — Полозов, не скрываясь, подал звуковой сигнал срочного сбора, сгрёб бумаги со стола и активировал артефакт срочной эвакуации. Товарищи заберут служащего, а ему оставалось молиться Полозу, чтобы этот кусок жареного мяса смогли реанимировать лекари.

* * *

Трель звонка правительственной связи разбудила Орлова, уснувшего на сложенных руках за столом.

— Орёл на связи! — ещё не до конца проснувшись, активировал министр обороны артефакт.

— Поднимай задницу из своего гнезда и лети на Кавказ, — гаркнул Туров, — здесь нереальный замес намечается.

— Что случилось? — остатки сна мигом слетели с министра обороны, — персы? Турки? Кто?

— Медведь, бл***! И Зубр в придачу!

— Кто? — растерянно пробормотал Орлов, но Туров его услышал.

— Нашли твоего Комарина, — резко сменил тему командующий Кавказским военным округом. — Он в Сухуме, жив только благодаря дежурящему у его постели магу смерти, который его регулярно воскрешает, лекари даже