Операция "Фарш" - Бен Макинтайр

Была образована Исследовательская компания Сакамбая. Накануне Великого краха деньги можно было чеканить из грез, и в инвесторах, которым обещали 48 000-процентный доход, недостатка не наблюдалось.

Хиллгарт и Зандерс стали набирать в свою группу «людей, имеющих значительный опыт пребывания в суровых условиях»; эти условия были описаны в деталях: «Сакамбая — гиблое место, темная, грязная долина между горами, которые вздымаются почти отвесно на 4 тысячи футов. Тут либо очень сухо, либо настоящий потоп. Днем обычно сильнейшая жара, ночью — почти мороз. Местность кишит клопами, блохами, мухами, муравьями, москитами, мошками, гремучими змеями, другими видами змей. Это место знаменито среди индейцев как рассадник малярии. А еще имеются скунсы». А еще — бандиты, отсутствие каких-либо гарантий успеха и высокая вероятность гибели. Но то была эпоха, чтившая Шеклтона и Скотта.[6]На основе таких качеств, как опыт, жизнестойкость и веселый нрав, были отобраны примерно двадцать три человека, в том числе фотограф, врач, горняк из Сербии и американский инженер по имени Джулиус Нольте.

1 марта 1928 года экспедиция отплыла из Ливерпуля — начался первый этап 9000-мильного путешествия из Англии в Сакамбаю. В трюм были погружены 40 тонн оборудования, в том числе два шестиколесных моррисовских трактора, четыре мощных компрессора для пневматических подъемных устройств, кирки, лопаты, буры, два насоса, шесть кранов, бензиновый мотор, лебедки, электрогенераторы, кузнечные горны, палатки, москитные сетки и циркулярная пила, чтобы валить лес для железной дороги, которую необходимо было проложить на конечном отрезке. Доктор П. Б. П. Меллоуз из больницы Святого Варфоломея, помимо обычных медикаментов, запасся 28 тысячами таблеток хинина от малярии и 5 тысячами таблеток аспирина. Хиллгарт купил двадцать винтовок, двадцать самозарядных пистолетов, четыре дробовика, две автоматические винтовки и столько боеприпасов, что хватило бы на небольшую войну.

В чилийском портовом городе Арика экспедиция наняла поезд, чтобы проехать 330 миль до Ла-Паса, а затем, повернув на юг, добраться до станции Эукалиптус, где рельсы кончались. Оттуда шла обычная дорога до Понго, захудалого шахтерского городка, который был построен для обслуживания шахт семейства Гуггенхайм и где всем заправляла внушительного вида американка Алисия О'Рирдон Оувербек (участники экспедиции окрестили ее «миссис Старберд»). До Сакамбаи оставалось еще 45 миль горных троп, местами размытых дождями. Вот где начались настоящие трудности. Небольшие механизмы и оборудование были распределены на порции по 500 фунтов и погружены на строптивых мулов, а более массивную технику, в том числе полуторатонные компрессоры, тащили по горным тропам люди и быки.

«Это было определенное достижение», — писал Хиллгарт с красноречивой сдержанностью. В некоторых местах тропу надо было прокладывать заново, пробиваться сквозь камень. На других участках тяжелую технику приходилось спускать с помощью блоков и тросов. Как-то раз компрессор, два быка и несколько человек сорвались с обрыва, их спасли только кроны деревьев 30 футами ниже. Хиллгарт, пять других белых человек и двадцать индейцев успешно переправили все оборудование в Сакамбаю за пять недель и четыре дня. Потери на маршруте свелись к «одному ящику с 200 фунтами макарон».

Но этот успех оказался последним.

Вооруженная современной техникой и ветхим документом, Исследовательская компания Сакамбая принялась кайлить, бурить, выкачивать воду, взрывать камень: в поисках золота иезуитов надо было «углубиться в горный склон на 100 футов». По десять часов в день, по шесть дней в неделю с июня по октябрь люди вгрызались в гору, делая огромную выемку. Было удалено примерно 37 тысяч тонн скальной породы.

Условия в Сакамбае оказались в точности такими скверными, как их описывали загодя. За считаные недели у трех четвертей экспедиции завелись песчаные блохи — паразиты, внедряющиеся в ступни. «Полное отсутствие в нашем рационе свежих фруктов и овощей вызвало хронические запоры, но к услугам людей был большой выбор слабительных на все вкусы, различающихся по действенности», — жизнерадостно отчитывался доктор Меллоуз. Мулов и быков атаковали летучие мыши-вампиры, которые не отказывались и от человеческой крови, если могли ее заполучить. «Недавно один участник экспедиции проснулся ночью и, к своему изумлению, обнаружил вампира, который рвался к нему через москитную сетку». Меллоуз идентифицировал новую болезнь, которую назвал сакамбаит: «клаустрофобия, вызванная пребыванием месяц за месяцем в замкнутой нездоровой долине между высокими горами, тяжелой работой, однообразным питанием, отсутствием развлечений, постоянным страхом перед возможным нападением бандитов».

Единственным членом группы, который не заболел сакамбаитом, был Алан Хиллгарт. На фотографиях, оставшихся после экспедиции, он неизменно свеж, бодр и весел: копает, улыбается, неизменно при галстуке — даже когда ассистирует в операции по удалению аппендикса в походных условиях.

Не песчаные блохи, не клаустрофобия, не запоры, не летучие мыши и не бандиты в конце концов прикончили Исследовательскую компанию Сакамбая. Это сделала вода. Она лилась с неба потоками, била из земли струйками, заполняла каждую едва выкопанную яму, как ни откачивали ее насосами. В конце концов даже Хиллгарту пришлось признать поражение, хотя он полагал, что до стены пещеры осталось, может быть, всего 15 футов.

Экспедиция окончилась полным, блистательным провалом. Компания с треском обанкротилась. Двое из участников экспедиции направились в глубь страны, и их никогда больше не видели. Главный инженер остался в Понго: «Он всерьез влюбился в миссис Старберд и, судя по всему, не намерен никуда уезжать». Сербского горняка отравили в Ла-Пасе «либо работники гостиницы, либо полицейские».

Зандерса посадили в боливийскую тюрьму. Несколькими месяцами раньше он понял, что боливийская полиция читает его почту, и, чтобы разоблачить перлюстраторов, написал подложное письмо, где речь шла о поставке в страну горчичного газа. Но боливийские власти приняли все за чистую монету: Зандерса обвинили в намерении свергнуть боливийское правительство, ради чего он якобы пытался ввезти в страну пятьдесят пулеметов, другое оружие и 100 тонн ядовитого газа.

Хиллгарт вернулся в Великобританию, где, помимо гнева инвесторов, его ждало осознание того факта, что его полностью обвели вокруг пальца. Документы Зандерса оказались фальшивками. Тот, кто их писал, даже не владел как следует испанским языком: в них было много грамматических ошибок и встречались современные английские идиомы, буквально переведенные на испанский.

Катастрофа под Сакамбаей преподала Хиллгарту благотворный и незабываемый урок. Огромная яма в боливийских джунглях не только стала памятником героической бессмысленности, но и заставила его понять, что в людей, в иных отношениях абсолютно вменяемых, довольно легко вселить страстную веру в то, во что им хочется поверить. Все, что требуется, — это несколько аккуратно подделанных документов и склонность читателя принимать желаемое за действительное. Экспедиция в Сакамбаю дала Хиллгарту материал для его пятого романа «Черная гора», имевшего наибольший успех. Роман, опубликованный в 1933 году, удостоился похвалы, в числе прочих, Грэма Грина.