Дерзкая попаданка для императора - Инна Дворцова

казалось, что Санна, как и любой воин, прямая, как двуручный меч. Чужда хитрости, кроме мелких, по типу подставы дядюшки. Хотя она полна сюрпризов, и я уже не берусь говорить, что знаю её.

Вот и сейчас она светится, как новогодняя ёлка. Отчего? Из-за внимания к своей персоне или из-за того, что она пообщалась с секретарём императора.

Моей фантазии нет предела. Додумалась до бог знает чего. Я даже не видела этого секретаря. Вдруг это мужчина в летах или даже женщина.

Лучше я вернусь к информации об убийствах. А то напридумываю себе ещё, что Санна тайно влюблена в Гио. У меня теперь, что свет клином сошёлся на этом Гио.

Мне же очень интересно кого же пытались убить на отборе? Кто эти «счастливицы»? Пусть это и не гуманно, но всё-таки, может, лучше бы эту вредную Морковку траванули, чем какую-то незнакомую и, возможно, очень хорошую девушку. Как это убийцы твоего совета не спросили, Лиля?

— Две ведьмочки из Лилля, — рассказывает Санна. — Барышня, может, помните их? В общем зале вызывали одними из последних.

Я пожимаю плечами. Напрягаю память. Только неясные лица и толпа народа всплывает в памяти. Не помню никого. Хоть убей, ой, этого лучше не надо. В моём случае даже в шутку такое произносить не нужно.

— Нет, не помню, Санна, — рассеянно говорю я, всё же силясь вспомнить хоть кого-то, кроме заразы Морковки. Интересно кому понадобились простые ведьмы? — Они фаворитками отбора были?

— Нет, — удивляется Санна. — А действительно странно кому это они понадобились.

— Может отбор, это просто замаскированная возможность избавиться от тех, кто чем-то насолил ещё в Лилле? — делюсь я своими подозрениями.

— Вполне возможно. А тогда вас, почему хотели отравить? — задаёт резонный вопрос Санна.

— От злости, — предполагаю я. — К примеру, это могла сделать Морковка…

— Кто это? Я не знаю таких на отборе, — недоумевает Санна.

— Это ведьмочка из Лилля, которую я встретила в первый день своего пребывания в этом мире. Она не назвала своего имени, а я прозвала её Морковкой за ярко-рыжий цвет волос.

Санна задумалась, словно вспоминая всех кандидаток. Вряд ли она помнит всех. Мы же пришли под конец первого тура и с позором выбыли. Тут и вспоминать некого.

— Так вот, к чему это я, — продолжаю гнуть свою линию. — Морковка меня невзлюбила. Как кандидат на роль убийцы вполне подходящая.

Глупо, конечно, но у меня какое-то дурацкое чувство, что Морковка вполне способна на убийство. Может, она знала тех девушек, и они что-то не поделили. Или кого-то…

— А вы говорили об этом его величеству? — вдруг в наш разговор вступает Эми. А Санна выжидательно смотрит на меня. Она будит во мне чувство вины.

— Нет, я же тогда не знала о новых покушениях, — немного виновато говорю я.

Возможно, если бы я поделилась своими подозрениями с Гио, то на девушек не покушались бы.

— Санна, а девушки живы? — с опаской спрашиваю я. Не хочу быть даже косвенной виновницей их гибели.

— Пока живы, — отвечает Санна, — только в очень тяжёлом состоянии. Лекари не ручаются, что смогут их вытащить.

— Интересно, а яд один и тот же? — задумчиво рассуждаю я. — Тот, которым пытались отравить меня и тот, которым отравили ведьмочек?

Надо как-то сообщить Гио, чтобы проверили идентичность ядов. Не думаю, что он не догадался отдать такое распоряжение магам-дознавателям, но лучше, чтобы сам посмотрел. Не доверяю я никому во дворце.

— Барышня, вы думаете, что это один и тот же человек? — Санна забеспокоилась.

— Не понимаю, тебе-то чего беспокоиться? — меня одолели предположения одно похлеще другого. — Ты лучше расскажи императору о наших подозрениях.

— А чего это сразу я? — ни с того, ни с сего заупрямилась Санна. — Сами расскажете при следующей встрече.

Не хочется мне говорить, что встречи не будет. Ни следующей, ни какой другой. Во всяком случае при Эми не хочется говорить. Хочется ещё побыть в её глазах любимой женщиной императора. Врать я не люблю, так что, видимо, придётся сказать правду.

— Мы с императором приняли решение расстаться, — я очень стараюсь, что бы мой голос не выдал истинных чувств.

Выражение лица девушек нужно видеть. Шок — это по-нашему!

Но сколько ни хорохорься, и ни делай счастливое лицо, на душе кошки скребут из-за расставания с Гио. Ну да ладно, пережили голод, переживём и изобилие, как говорила моя бабушка.

Словно почувствовав моё душевное состояние, на колени прыгает Молли Бу. Мой белый пушистый комочек стал утешением в этом мире.

— Девочки, никаких вопросов! Раз так решили, значит, были основания, — не хочу лишний раз ковырять незажившие раны. — Давайте лучше поговорим о чём-нибудь другом.

Глажу шёрстку своей кошечки и физически ощущаю, что уходит боль и разочарование. Я, конечно, знаю, что кошки могут лечить болезни, но не ожидала такого эффекта от моей маленькой Молли Бу.

Девушки переглядываются в недоумении. Но я не из тех, кто любит чесать языки, перемывая кости бывшему. Мне как-то легче, когда в мою личную жизнь не лезут.

— Когда пойдём смотреть новый дом? — спрашивает Санна.

— Завтра! — безапелляционно заявляю я. — И пойду не смотреть, а жить в нём. Сначала купим продукты первой необходимости и только потом пойдём на новое место жительства.

— Может, всё-таки сегодня? — канючат, как маленькие девчонки Эми с Санной. Я же устала и физически, и морально. Нет сегодня ни сил, ни желания тащиться в конец города.

Что за странное желание вытащить меня из дома именно сегодня? Нет! Меня уже травили, топили, уличных головорезов я боюсь, что не переживу. Или это я опять себя накрутила?

В любом случае надо слушать интуицию:

— Завтра и точка!

Глава 36. Новый дом

Утро, это прекрасно, но всегда приходит не вовремя. Меня будят лучи солнца, бродящие по кровати и забирающиеся на лицо.

Открываю глаза и зажмуриваюсь от ярких лучей. Опять забыла закрыть окно. Теперь страдаю. Смотрю на стену, там расположены солнечные часы. Шесть утра. Такая рань. В доме, наверно уже все спят. Я лениво тянусь на кровати. Вставать совсем не хочется.

Стук в дверь и такой знакомый голос. Санна уже бодрячком в утра пораньше.

— Барышня, вставать пора. Нас ждёт… — её весёлый голос сподвигает меня на то, чтобы соскрести себя с кровати.

— Нас ждут великие дела, — перебиваю её я.

Санна открывает дверь и входит с подносом. Завтрак в постель, очень любезно с её стороны. Но на подносе подозрительно много еды.

— Я кого-то жду в гости на завтрак? — подозрительно спрашиваю её.

У моей бывшей телохранительницы такое невинное выражение