Гнев майя - Томас Перри

Сельма поторопилась вернуться к исходной теме разговора.

– Итак, мы согласились, что, имея доступ к кодексу, Лас Касас постарался бы сделать копию. Она почти наверняка хранилась среди других его книг и бумаг; вряд ли он передал ее, скажем, в распоряжение двора. Это собрание, как мы знаем, сейчас в Вальядолиде. Библиотека учебного заведения в Испании – куда лучшее место для рукописи, чем жаркие и влажные джунгли Гватемалы. Если она действительно когда-либо существовала и все это время пролежала там, то вполне могла сохраниться.

– Слишком много «если», – проговорил Кейн. – Небольшой аргумент в поддержку вашей версии: Лас Касас действительно не стал бы оставлять в Новом Свете никаких изобличающих его бумаг, которые могли бы использовать против него враги – францисканцы и защитники системы энкомьенд. Он обязательно забрал бы все с собой в Испанию.

– Словом, шансы, конечно, невелики, – заметила Реми, – но доводов «за» куда больше, чем «против».

– Скажем так – предположение действительно смелое, но небезосновательное. Его обязательно нужно проверить, – добавила Сельма.

Сэм встал.

– Значит, решено. Сельма, подготовь, пожалуйста, нашу с Реми отправку в Вальядолид. И сделай копию записки, чтобы у нас был образец почерка Лас Касаса.

* * *

Сара Эллерсби сидела в огромном кабинете своего столичного особняка. Эмпреса-Герреро располагался в старой части Гватемалы и был когда-то сердцем деловой империи богатой и могущественной семьи Герреро. Те занимали здание еще с колониальных времен, пока последняя гражданская война не обескровила их бизнес и новое поколение не предпочло беззаботную жизнь в Европе.

Особняк находился по соседству с Национальным дворцом – крупные землевладельцы, разумеется, не могли не принимать участия в управлении страной. Весь девятнадцатый и бóльшую часть двадцатого века глава семьи, отодвинув стул красного дерева, просто брал со стойки у двери шляпу и трость, закуривал сигару и отправлялся в резиденцию правительства отстаивать и продвигать интересы компаний Герреро. С фасада здание в стиле барокко, хоть и не особенно высокое, смотрелось более чем внушительно; к массивным двойным дверям пришлось даже приделать электромотор, чтобы легче открывались. Пол был вымощен узорной плиткой, созданной теми же мастерами, что работали в церкви Иглесия-де-ла-Мерсед, потолок терялся где-то в вышине. Через каждые несколько шагов стояло по вентилятору – для субтропического колорита, – хотя температура кондиционированного воздуха, который они лениво перегоняли, не превышала двадцати двух градусов.

Сара подняла телефонную трубку. Антикварный аппарат 30-х годов на столе был подключен к защищенной линии, которую служба безопасности проверяла дважды в день. Подслушивающее устройство изменило бы величину сопротивления, и его бы сразу обнаружили.

– Доброе утро, Рассел. Связь безопасна, можно говорить свободно.

Человек на другом конце имел контракт с одной из ее гватемальских компаний, однако его услугами семья Сары пользовалась еще задолго до приобретения здесь активов. Именно он изображал агента ФБР в Калифорнийском университете.

– Чем могу быть полезен, мисс Эллерсби?

– Дело снова касается того, что мы добыли в Сан-Диего. Сэм и Реми Фарго побывали тут, в Гватемале и смогли пробраться даже на Эстансия-Герреро. Они во всеуслышание порочат меня и мою компанию. По их мнению, плантация марихуаны в поместье принадлежит мне. Как будто я какой-нибудь дешевый наркоделец! Они хотели даже, чтобы полиция обыскала мой дом и прочую собственность, можете себе представить?

– Есть хоть малейшая возможность, что их желание осуществится?

– Разумеется, нет. Но я не могу просто проигнорировать такое. Вчера они вернулись домой. Действовать через местные власти у них не получится, но что эти Фарго предпримут там, я не знаю. Нужно за ними проследить.

– Конечно. Есть два варианта. Можно обратиться к каким-нибудь частным детективам в Сан-Диего. Это означает официальную запись и риск того, что, если дело однажды дойдет до суда, им придется раскрыть личность нанимателя. И…

– Второй вариант, пожалуйста, – перебила она его. – То, что мы провернули в университете, и без того грозит жуткими проблемами с законом. Сэм Фарго внушает мне серьезные опасения – он, похоже, мстителен и просто так этого не оставит. Да и жена ему из одной только ревности не позволила бы. Увидела во мне угрозу их браку – у самой, кроме красивого личика, ничего нет, так стоит рядом появиться кому-нибудь ярче ее, она сразу в панику.

– Что ж… Меня они не знают, так что я мог бы и сам взяться за это дело вместе с одним приятелем. Через пару часов мы будем в Сан-Диего.

– Спасибо, Рассел. Я переведу на ваш счет некоторую сумму для покрытия первоначальных затрат.

– Благодарю.

– Я буду спать спокойнее, зная, что вы лично занимаетесь проблемой. Одной уследить за всеми, кто хочет мне навредить, просто невозможно.

– Будет какой-то лимит по расходам?

– Нет, нет. Если они уедут из Соединенных Штатов, пусть за ними следят хоть на краю света. Я хочу знать, где они, чтобы в следующий раз им не удалось появиться незваными у меня на пороге. Но никаких записей о том, кто заказчик. Я не могу позволить, чтобы моя репутация была разрушена.

Рассел, держа трубку у уха, вытащил из шкафа чемодан и раскрыл на кровати.

– Я сообщу, как только появится какая-то интересная информация.

– Спасибо, Рассел.

Отключившись, тот набрал Джерри Руиса, изображавшего во время конфискации кодекса мексиканского министра культуры.

– Привет, Джерри, это Расс. Хочешь опять поработать со мной? Надо кое за кем проследить.

– Где?

– Там же, в Сан-Диего, а оттуда как получится. Объект – семейная пара, и денежки от Сары тоже можем поделить на пару.

– Платит она? Тогда я в деле.

– Подхвачу тебя через полчаса.

Сбросив соединение, Рассел вернулся к чемодану и начал складывать в него одежду, которую использовал для слежки: черные джинсы и кроссовки, темно-синюю ветровку, несколько разномастных бейсболок, свободные туристические брюки защитного цвета, которые легко превращались в шорты, две спортивные куртки, синюю и серую, камуфляжные штаны… По прилете надо будет арендовать машину, потом через пару дней сдать и взять другую. Годы опыта показывали, что малейшее изменение во внешности Рассела делало его практически другим человеком – достаточно, например, надеть шляпу и пиджак, и со стороны уже не узнаешь. Если поочередно меняться за рулем, а время от времени выходить из автомобиля и следить из-за столика уличного кафе, превращаешься буквально в невидимку.

Следующим в чемодан пошло снаряжение – зрительная труба с шестидесятикратным увеличением на небольшом штативе, оружие и боеприпасы. Напарник тоже будет не с пустыми руками. Руис даже в Лос-Анджелесе не расстается с пистолетом и по давней привычке всегда носит в ботинке нож – начинал-то в уличной банде, еще подростком. Потом некоторое время был копом, а в среднем возрасте по странной прихоти природы так посолиднел, что легко может выдать себя хоть за мексиканского политика, хоть за судью. Для такой работы, как теперь, просто идеально – ни за что не заподозрят. К тому же свободно говорит по-испански, что тоже не раз пригождалось.