Измена. Месть подают холодной - Рита Ардея

что хочешь, но и мне позволь то же самое». Я знаю, многие пары, особенно среди аристократов, живут именно так. В контексте наших отношений… разве я предлагаю ему не отличный компромисс?

— Ты странно себя ведёшь, — задумчиво тянет муж. — Этот подонок Райден тебя загипнотизировал?

— Что? — изумлённо приподнимаю брови. — Вечный иней, при чём тут опять Райден? Как он всплыл в этом разговоре?

Эйван подходит ко мне вплотную, мне приходится отшатнуться и выйти в коридор, чтобы не соприкоснуться с ним. Он презрительно кривит губы.

— Что же, мне теперь и прикасаться к тебе нельзя?

— Смотря с какой целью, — отвечаю я.

— Ты не похожа на себя, Вилле. Я хочу, чтобы ты оставалась дома, под присмотром. Если это затянется, позову врача.

— Что? Домашний арест? С какой стати?

— Я всё сказал, — рычит он. — Мама права, что тебя не стоит выпускать из дому! Твои прогулки каждый раз заканчиваются какой-то выходкой! В прошлый раз ты заморозила мне руку, теперь хамишь. Я не узнаю свою милую покорную жену.

Мне невольно становится интересно.

— С рукой всё настолько плохо?

Эйван внимательно смотрит на меня, затем, всё так же не сводя с меня глаз, медленно тянется к узлу, ослабляя его. Тугая ткань отпускает конечность, и я, наконец, вижу то, что сотворила. Рука Эйвана до локтя покрыта кристаллами льда.

— Можешь объяснить, почему эта дрянь не проходит? — спрашивает муж нормальным голосом. — Я вбухал в неё столько огненной магии, а всё, что мне удаётся — просто поддерживать в руке жизнь.

Узоры льда завораживают меня. Залюбовавшись, я помимо воли протягиваю пальцы, ощущая знакомое веяние магии. Совсем как от стены. Но то заклинание подпитывалось самим моим существованием. В этом же я чувствую совсем иное. Свою обиду: горькую, злую, подпитанную несправедливости.

От такого руку хочется скорее одёрнуть.

— К врачу не пробовал сходить?

— Из-за такой ерунды? — фыркает он. — Настоящий мужчина идёт к врачу, только когда копьё в спине мешает ему смеяться!

— Смеяться над трупами поверженных врагов, надо полагать, — вздыхаю я. И как эта страна варваров умудрилась завершить войну с Дахрааром вничью? — Знаешь, подобное отношение к врачам и болезням косвенно объясняет, почему Аделаида с лёгкостью пережила твоего отца.

— Так ты расколдуешь мою руку? — недовольно спрашивает он.

А ведь ему тяжело далась эта просьба. Наверняка он считает это унижением. Я задумчиво молчу. Драконица внутри довольно урчит: она не собирается снимать заклятие.

— Сними его, и мы обсудим твой выход из дома, — немудро добавляет Эйван.

Да что уж там, драконица — теперь я тоже не собираюсь идти ему навстречу. Кем он себя возомнил, хозяином?

— Нет ничего проще, — улыбаюсь я. — Извинись — и всё тут же пройдёт.

— Что? Это шутка?

— Я такая шутница?

Эйван смотрит на меня с раздражением, но всё же пытается мягко протянуть:

— Вилле, не дури. Я понял, что тогда перегнул, со всеми бывает. Но и ты сама хороша…

— Всё ясно, — сухо кивая я. — Разговор исчерпал себя. Я собиралась выехать вечером. И выеду. Ты не имеешь права меня запирать.

Он снова делает шаг ко мне, но в этот раз я не отступаю, а выдерживаю его взгляд.

— Ну попробуй, — говорит он угрожающе. — И я покажу тебе, что бывает с теми, кто меня ослушивается.

Резко развернувшись, он стремительно уходит по коридору в сторону своей комнаты. Провожаю его хмурым взглядом. Я покину дом, так или иначе. Но, похоже, что с диким скандалом. Только бы до рукоприкладства снова не дошло: за меня тут же вступится Руби, а дальше… Так и до убийства недалеко.

Впрочем, неплохой выход из ситуации.

Задумчиво касаюсь пальцем губ, и тут слышу за спиной шорох ткани и тихие шаги. Обернувшись, натыкаюсь взглядом на приткнувшуюся за колонной Лисанну. Она наверняка слышала весь разговор в коридоре, а зная её, не удивлюсь, если она подслушивала и то, что было в комнате.

— Вилле, — говорит она тихо, глядя на меня широко распахнутыми голубыми глазами. — Пожалуйста, давай поговорим.

— А есть о чём? — иронично спрашиваю я. — Если тебе нужны советы по поводу того, как ублажать Эйвана, я тут не помогу. Ты явно справляешься лучше.

— Ну зачем ты так, — лепечет она, выходя из-за колонны.

Она приближается ко мне неуверенно, опасливо, то заглядывает прямо в лицо, то спешно отводит взор. Робкая лань, ни дать ни взять. Я испытываю укол дичайшего раздражения.

— Как — так? Честно?

— Жестоко.

— Что ж, я никогда не отличалась излишней нежностью в общении, — отрезаю я. — Или ты думала, что можешь одолжить моего мужа на пару вечеров, а я за это поцелую тебя в лоб при встрече?

Больше не в силах общаться с ней, я поворачиваюсь спиной и направляюсь к лестнице. Но вслед мне доносится:

— Эйван не привык смотреть на челядь, да и людей в принципе не запоминает. Но я-то с порога узнала Веспулу Хейз. Интересно, зачем она тебе в доме и зачем ей изображать другого человека, хм-м?

Глава 15. Выход есть всегда

Вот и её истинное лицо, её голос без прикрас и образа невинной снежной девы. Я слышу насмешливые нотки и ясно представляю её лукавую улыбку прежде, чем оборачиваюсь и на самом деле вижу лицо сестры.

Лисанна выглядит чуть ли не счастливой. Заложив руки за спину и склонив голову к плечу, она смотрит на меня, широко улыбаясь.

— Я хорошо помню её. Мы встречались, когда ты ездила на каникулы в Вайшну к своему жениху и брала меня с собой. Веспулу невозможно забыть, ну, если не воспринимать людей, как Эйван, — весело щебечет она.

Врать, что Лисанна обозналась, бесполезно, к тому ложь же вызовет у неё новый приступ любопытства. Как же поступить?

— О, не переживай, — щебечет она, прежде чем я успеваю открыть рот. — Я никому не скажу. Это ваши маленькие секретики. Я сказала это, просто чтобы привлечь твоё внимание и обозначить, что я тебе не враг.

От ей наглости с моих губ невольно срывается смешок. Я смотрю на неё с иронией и изумлением одновременно.

— Ты не враг? — переспрашиваю, разводя руками. — Да, наверное, враг — слишком сильное слово. Ты предательница, Лисанна. Для дахраарцев это хуже, чем самый отпетый кровный враг.

— Ой, да брось. В чём я предала тебя? — спрашивает она, обиженно надувая губы.

— Даже не знаю. Может, увела у меня мужа? — иронизирую я, а сама размышляю, зачем вообще разговариваю с ней. Всё же действие огня не до конца выветрилось, так что я достаточно пассивна.

— И сделала тебе одолжение. Не