Европа против России. 1812 год - Алексей Васильевич Шишов

о поисках продовольствия для подчиненных и жалобами на его недостаток. Все больше воинских команд отряжалось на фуражировку. Процветало мародерство.

Наполеона и его военачальников поражало то, что им все чаще приходилось занимать города и селения, из которых от завоевателей бежала на восток или в леса немалая часть гражданского населения. Преподаватель физики, математики и русского языка в Борисовском училище И.И. Сухецкий оставил потомству «Воспоминания о 1812 годе». В них рассказывается о том, как жители покидали города вместе с отступающей русской армией:

«Борисовский лицей, видя, сколько граждан удаляется из Гродно, Минска, Белостока вовнутрь России, спрашивал совета у генерал-майора Грессера, главнокомандуюего всеми около Борисова местами – как ему надлежит поступать, удалиться ли ему тоже вовнутрь России или остаться на месте?

На что упомянутый генерал отвечал, что поелику учителя не принадлежат к военному сословию и что вообще ученое сословие пользуется уважением всех образованных народов, и посему чиновники Борисовского лицея могут спокойно оставаться на своем месте и исполнять возложенную на них обязанность. Однако же, несмотря на то, когда неприятельское войско приблизилось к Борисову, большая часть поспешно оставила город».

…Во время пребывания в Вильно император французов стремился административно закрепить за собой завоеванные литовские провинции Российской империи. Это свидетельствовало о том, что в случае победного завершения Русского похода он не собирался возвращать их императору Александру I. Создавалась новая администрация, полиция и литовские войска из местных шляхтичей. В Вильно, Ковно и Гродно поставили гарнизоны. Так, виленский гарнизон состоял из 8 батальонов пехоты, 2 рот артиллерии и 2 рот сапер.

Было создано Литовское генерал-губернаторство. Оно делилось на четыре губернаторства – Виленское, Гродненское, Белостокское и Минское. Ими были поставлены управлять так называемые губернские комиссии под председательством французских… интендантов.

Зная бедственное положение Великой армии с провиантом, Наполеон постарался из Литвы решить эту проблему, от которой зависела дееспособность собранных им для Русского похода воинских сил. В Вильно устроили пять больших полевых хлебопекарен. К хлебопечению за плату привлекли немало обывательских семей. В итоге ежедневно выпекалось до 100 тысяч рационов хлеба. Но этого было мало, и половинные рационы хлеба стала получать даже императорская гвардия.

Наполеоновская армия стала нести ощутимые санитарные потери. Холодная и дождливая погода сменила жаркие дни. На человеческий организм стали действовать недостаток в питании и изнурительные марши по плохим дорогам. В войсках развился кровавый понос, и полковые врачи оказались бессильны в борьбе с ним.

Уже через десять дней после перехода через Неман маршал Удино обратился к императору за разрешением оставить в тылу свой понтонный парк под прикрытием… португальской бригады. Такую просьбу он объяснил тем, что солдаты-португальцы предаются такому бродяжничеству, что в походе от них нет никакой пользы.

Общеевропейская Великая армия расстраивалась. Император Наполеон был вынужден отдать распоряжение об остановке на отдых 2‑го и 3‑го корпусов, части сил Мюрата. Сам он задержался в Вильно на 18 дней. Но за это время его главные силы, прежде всего 1‑й корпус маршала Даву, вошли клином в коммуникации армий Багратиона и Барклая де Толли и еще более разъединили их после занятия Минска.

Когда стало известно, что русская 2‑я армия отвернула в своем отступлении на Бобруйск, полководец Наполеон Бонапарт изменил свой план на войну, решив перенести основные усилия на армию Барклая де Толли. Но та 5 июля оставила Дрисский укрепленный лагерь и продолжила отступление в юго-восточном направлении. При этом со стороны французов не виделось никакой опасности, которая могла бы заставить ускорить походное движение.

К тому времени неприятель попытался выйти на дальние подступы к Дрисскому лагерю. Это было сделано маршалом Мюратом, на крайнем левом фланге фронта его кавалерии шла 2‑я легкая кавалерийская дивизия дивизионного генерала графа Себастиани из 2‑го резервного корпуса Монбрэна. Сильный бой конницы произошел у местечка Друя, на левом берегу Западной Двины, в месте, где в нее впадает речка Друйка.

Обстоятельства этого дела были таковы. Здесь стоял авангард 1‑го пехотного корпуса генерал-лейтенанта П.Х. Витгенштейна под командованием генерал-майора Я.П. Кульнева. Он имел приказ «не входить в серьезное дело на левом берегу» Западной Двины. Однако стало ясно, что неприятель ведет себя на войне беспечно, сторожа берег реки только конными разъездами и постами. Это привело Витгенштейна к мысли, что неожиданная атака французов может иметь успех.

Кульневу с его отрядом приказывается перейти на левобережье. В ночь на 3 июля русские навели мост через реку у местечка Придруйск и к пяти часам утра оказались на противоположном берегу. Кульнев, оставив пехоту для прикрытия моста, а сам двинулся с двумя полками – Донским казачьим подполковника Платова 4‑го и Гродненским гусарским, которому суждено будет впоследствии стать в ряды российской лейб-гвардии.

Дело под Друей началось с того, что донцы сбили посты 11‑го польского гусарского полка и пошли в преследование. У местечка Оникшты казаки совместно с гродненскими гусарами подполковника Ф.В. Ридигера атаковали бригаду дивизии Себастиани, состоявшую из полка польских гусар и полка конных егерей.

Преследование разбитой неприятельской кавалерийской бригады велось на протяжении 10 верст. Всего в том бою поляки и конные егеря потеряли до 200 человек, в том числе в плен попало три офицера и 139 нижних чинов (больше половины из них были ранены). Среди них оказался и бригадный командир генерал Сен-Женьес, который был пленен корнетом Глебовым. Потери победителей составили 12 человек убитыми и 63 – ранеными.

После боя Кульнев отвел свой отряд на противоположный берег Западной Двины, оставив на левобережье «для наблюдения» за французами казачий полк. Бой при Друе получил широкую известность: это была первая удача российских войск в войне, в плен попал первый наполеоновский генерал. Имя георгиевского кавалера генерал-майора Я.П. Кульнева стало популярным в русской армии…

События Отечественной войны 1812 года продолжали развиваться своим ходом. От 1‑й Западной армии отделяется сильный по составу 1‑й пехотный корпус генерал-лейтенанта П.Х. Витгенштейна, которому ставится задача прикрытия санкт-петербургского направления.

6 июля император Александр I обратился к народу с воззванием о сборе внутри государства. На следующий день он под уговорами своего окружения (представление сделали три государственных сановника – генерал от артиллерии граф А.А. Аракчеев, министр полиции А.Д. Балашов и государственный секретарь адмирал А.С. Шишков) оставил действующую армию и отправился в Москву, а оттуда отбыл в северную столицу на берегах Невы.

Интересны доводы трех этих государственных мужей, которые желали удалить своего самодержавного монарха с театра войны. Здесь он подвергался и личной опасности, и опасности оказаться в неприглядной роли проигравшего. Составляя верноподданнейшее письмо, Аракчеев, Балашов и Шишков приводили и такой довод тому, чтобы