На метле двоим не место, или Ведьма для жреца - Наталия Журавликова

магия у меня получалась, поскольку удалось войти в резонанс с этим миром. Он волшебный, у меня как у любого человека на свете, есть некая энергетика. Ее хватило, чтобы фокусы совершать.

– Сказал бы ты раньше об этом, а? Я бы метлу в экипаж закинула.

Возвращаться к карете не хотелось, мы вышли довольно далеко от храма, Омерфор сказал, что на территорию с лошадьми не положено, чтобы не нарушать общую атмосферу созерцательности и благоговения.

– Никто твой артефакт не утащит, здесь только свои, – примирительно произнес жрец, – но с колдовской атрибутикой и правда совсем нельзя. Извини, что не предупредил.

Что? Он сказал “Извини”??? О, великая Оделамора, у Омерфора сбились настройки! Я так обалдела, что безропотно оставила драгоценную метлу в междверном пространстве, там было что-то вроде тамбура.

Жрец приветственным жестом распахнул передо мной внутренние двери и я застыла на пороге от великолепия, представшего моему взгляду. Правда красиво было! Без расписных икон и чего-то такого прямо очень культового. Начать с того, что стены были отделаны хрусталем или каким-то белым кварцем. Сразу и ограненным, и оформленным резьбой. Просматривались пейзажи и человеческие фигуры. Под потолком висела люстра, утыканная местными негасимыми магическими светочами. Она вовсю сияла, и ее свет миллионы раз отражался в хрустальных гранях и усиливался ими. По храму бегали разноцветные огоньки, словно от огромного дискотечного шара.

В центре зала я увидела что-то похожее на очаг, выложенное из кирпичиков, но так же из этого прозрачного ограненного камня.

С первого взгляда казалось, что интерьер соткан из лучей света и этих огоньков. Все такое прозрачное, эфемерное.

– Это так великолепно! – не сдержала я своего восхищения. И тут увидела ее. Оделамору. Чье же еще изображение может занимать половину стены в храме, на всеобщем обозрении? И это была единственная рисованная картина в помещении. Выполнена, я бы сказала, под гжель, но у них тут нет такого промысла. Нет, были и другие краски кроме голубого: желтый, зеленый и охристый. Но они достаточно приглушенные.

Нет, надеждам моим сбыться было не суждено. Сестры – вовсе не близнецы. Оделамора на Иналуру походила разве что формой и цветом глаз. Хрупкая, стройная девушка, блондинка с распущенными блестящими волосами. По бокам пущены две тонких косички, перевязанных василькового цвета ленточками. Белое длинное платье с голубой отделкой украшено вышивкой в виде полной Луны. Руки богини вытянуты перед собой, ладонями вверх, из одной в другую перекинулся хрустальный мост. Лицо бледное и спокойное, ни следа румянца. Они с Иналуру точно как день и ночь.

Оделамора пристально глядела на меня с портрета, словно хотела спросить, зачем я выдаю себя за ее посланницу. Стало неуютно.

– И как тебе? – спросил жрец.

– Красивая! – сумела выдавить я. – Как живая прямо. Такой ее и помню.

– Вот, собственно, все, что могу тебе показать, – сказал Омерфор, – тут ничего лишнего нет, все атрибуты мы приносим на церемонию.

– Спасибо, – сказала я сдавленным голосом, – мне было очень важно побывать здесь, к богине поближе. Как домой слетала.

Краем глаза я увидела промелькнувшую тень. Кажется, кто-то скрылся прямо в стене. Обернувшись, заметила там нишу.

– Это вход в служебное помещение, только для жрецов, – сказал Омерфор, проследив за моим взглядом, – и там сейчас никого.

Что ж, могло показаться. Мы пошли к выходу, Омерфор вновь открыл передо мной двери, пропуская… и я застыла. Метлы не было!

– Все свои, говоришь? – я повернулась к жрецу. – Где мой веник?

Блаженное выражение, проступившее на лице Омерфора, когда мы зашли в храм, разом померкло.

– Может, метла помешала кому-нибудь из жрецов, или ее приняли за обычную, и унесли в подсобку.

– Где подсобка? – рявкнула я, не боясь потревожить эту обитель спокойствия. Гнев Оделаморы мне уже был не особенно страшен.

Омерфор вывел меня на улицу, провел вглубь двора.

– Доброго дня, валл верховный жрец! – услышали мы молодой звонкий голос. Нас догонял Морестен, один из юных послушников, встретивших меня на поляне, когда я влетела в этот мир и неудачно приняла участие в ритуале. Кажется, это так давно было!

– Показываете Посланнице храм? Может, я могу помочь?

Надо же, какой он стал приветливый. А то ведь на дух меня сначала не переносил.

– Нет, мы ищем метлу валимеи Ларисоли, – спокойно ответил Омерфор. Держать лицо он умеет.

В подсобке, построенной из серого камня, было три метлы, и ни одна из них не умела летать. Я на всякий случай проверила, хоть и видела, что модель не моя. Но мало ли, стащили и замаскировали под местную. Никому верить нельзя.

– Вернемся в храм? – попросила я. – Может, похититель там. Кажется, я видела, как кто-то забегал в вашу тайную жреческую комнату.

Омерфор с явной неохотой пошел мне навстречу. Мы вновь оказались в наполненном хрустальным светом храме. Пусто и гулко.

Жрец заглянул в эту их вип-подсобку, но быстро вынырнул.

– Там никого, тебе и правда показалось.

Да сколько у меня уже эту метлу воровать будут? Теперь уже и у Оделаморы под носом.

– Вы не это ищете? – голос Морестена вырвал меня из грустных раздумий. Молодой жрец придерживал двумя пальцами метлу за древко, как будто запачкаться боялся. Я так обрадовалась, что чуть не расцеловала и его, и инструмент. Но не стала. Храм все-таки.

– Где она была? – поинтересовался Омерфор.

– Там же, между дверьми, не знаю, как вы ее не заметили.

Не может такого быть! Я же не слепая, да и Омерфор тоже! У меня появился, кажется, еще один подозреваемый. Неужели Морестен сначала умыкнул метлу, а затем вернул? Зачем ему это? От этого места у меня уже голова шла кругом.

20.1

Из храма меня привезли прямиком в “Мешок”. Гулять по городу больше не хотелось, я чувствовала себя уставшей и разбитой, сказывались нервы последних дней.

– Я договорился, завтра утром за тобой приедет кто-нибудь из жрецов, устроим тебе встречу с твоей ведьмой, Кюргеной. Естественно, за вами присмотрят. Если я не буду очень занят, сам постараюсь к вам присоединиться.

Я помахала инквизитору ручкой и убежала в свой “Мешок”, населенный подозрительными личностями. Одна из них, Гирик, встретил меня внизу. Не специально, он с Фалюком о чем-то беседовал. Прислушавшись, я поняла, что студент излагает администратору гостиницы свой проект по созданию прибора или станка, который будет вязать свитера автоматически. Я вспомнила, что у нашего любителя приторговывать водой замечательное хобби – вязание.

– Я планирую вставить шесть спиц в манипуляторы, задать скорость и через час мы получим изделие идеального вида, с петлями одинакового размера, – чирикал будущий изобретатель.

– Бредовая идея! – неодобрительно гудел Фалюк. – Человека машиной заменить