Индийская жена исследования, эссе - Маканин

уже прекрасно справлялась со всеми обязанностями по ведению дома и с большим почтением относилась к дедушке и бабушке Экнатха (его родители умерли, когда он был совсем маленький. — И. Г.), выполняя все, что ей приказывали. Старики не могли не заметить добродетельности невестки и, успокоенные, говорили: "Милостью Дзанарданы сбылись наши надежды". Молодая пара тем временем "усвоила образ жизни, при котором оба существовали на то, что им подносилось, ну а одежда и еда поступали к ним в изобилии. Так что и прочим брахманам перепадало, и голодные были накормлены".

"Усвоенный образ жизни", о котором сообщает Махипати, — это образ жизни, предписанный варновой дхармой брахманов, посредников между богом и людьми. Именно это посредничество обеспечивало брахманам материальное вознаграждение, регулярно поступавшее от остальной части общества (что лишний раз свидетельствует об "экономической" невыгодности бхакти, подразумевающего личностный контакт между верующими и богом, для варны наследственных жрецов). И Экнатх, и Гирдзабаи, генетически подготовленные к такому жизненному стилю, прекрасно ладили друг с другом: исполняющий песнопения или предающийся благостным размышлениям, Экнатх не совершал ничего не совместимого с той дхармой, которую исполняла в качестве брахманки и супруги Гирдзабаи, а следовательно, он не разрушал надежд партнера по браку. Никак не обманутая в своих ожиданиях, Гирдзабаи безропотно подчинялась Экнатху. Так, на страницах жизнеописания Экнатха неоднократно рассказывается о появлении в доме неожиданных ночных гостей, и, кто бы это ни был — голодные брахманы, воры или неприкасаемые, Гирдза беспрекословно поднималась и принималась за стряпню (стоит только вспомнить о Джидзе, которая нередко отправляла гостей Тукарама несолоно хлебавши). А когда однажды в доме не оказалось хвороста, чтобы развести огонь и накормить странников, Гирдза не перечила, увидев, что Экнатх разламывает деревянную лежанку и прочую деревянную утварь. Как идеальная супруга, она не прикасалась к еде, пока не был накормлен Экнатх, и, словно зеркало, воспроизводила все его мысли и поступки.

Таким образом, традиция варкари — религиозная разновидность общеиндийского бхакти ~ может дать практически только один пример абсолютного совпадения эталона с реальной супругой.

Любое явление можно описать с привлечением различных доминант. Историю приобщения к традиции варкари можно воссоздать через столкновение ортодоксального индуизма и бхакти, выраженное в противодействии брахманской Варны приверженцам религии непосредственного контакта с божеством В этом случае популярность идей бхакти в средневековой Махараштре может быть проиллюстрирована примерами общественного признания проповедников традиции, большинство из которых относилось к самым низшим слоям общества -шудрам и неприкасаемым Так, среди последователей Тукарама появляются в числе прочих и брахманы, бывшие ранее его ярыми гонителями, — их имена и история обращения зафиксированы различными источниками. Многие из них (такие, как Бахинабаи, Махипати Тахрабад-кар и др.) стали самоценными величинами традиции. Личная судьба Бахины является одним из самых ярких свидетельств торжества бхакти: носительницей новых взглядов становится женщина-брахманка, принадлежащая к ортодоксальной жреческой семье — оплоту ритуального брахманизма. Бахина к тому же преуспевает в сфере, традиционно закрытой для индийских жен, — в интеллектуально-эмоциональном воздействии на супруга: прежде занимавшийся произнесением пураниче-ских текстов, Гангадхар из кичившегося недоступным для непосвященных знанием превращается в скромного и преданного бхакта.

Ту же самую историю приобщения к традиции варкари можно реконструировать через призму семейных конфликтов, т. е. низвести ее до домашнего уровня, выявив мощный противодействующий фактор в лице родных и близких, прежде всего жены (в случае с Бахиной — мужа) бхакта. При таком подходе случаи противостояния брачных партнеров можно интерпретировать как нарушение обеими сторонами различных видов дхарм: адепт Витхобы, погружаясь в созерцание любимого божества, вольно или невольно уклоняется от следования варновой, родовой и супружеской дхармам, а противостоящая сторона, жена, нарушает дхарму пативраты — добродетельной супруги и остается в истории культа как каркаша — перечащая мужу, не сдержанная на язык женщина. Джидзу, супругу Тукарама, например, острую на язык женщину (ненормативная лексика, кстати, в большом ходу и у самого Тукарама), в современной Махараштре любят сравнивать с сократовской Ксантиппой. Сварливость других — например, Дзанабаи, Радзаибаи, Санти — отмечается на определенных этапах духовного усовершенствования их мужей. И только брахманка Гирдзабаи предстает как живое воплощение понятий патисева и патибратъя — основных компонентов дхармы идеальной супруги.

В истории индийского общества нормативные дхармы, определенные семеркой мифологических мудрецов, легко пропутешествовали по векам благодаря брахманской письменной традиции. Брахманским же изображением создан и идеальный конструкт добродетельной супруги. Основанный на брахманских представлениях, стереотип упорно преподносится и небрахманскими традициями: он просматривается в творчестве поэтов варкари: тот же Тукарам, ущемленный злонравием Джид-лы, в своих песнопениях постоянно эксплуатирует образ пати6раты биограф традиции варкари Махипати, брахман по происхождению, воссоздавая жизнеописания известных бхактов — большей частью псбрахманов, к слову и не к слову вспоминает об обязанностях идеальной супруги. Махипати даже позволяет себе небольшие сюжетные «ставки или сюжетно не связанные моральные сентенции на эту тему. Ike это в результате создает впечатление, что навязчивый лейтмотив необходим для того, чтобы затушевать иную картину — отраженных элементов действительности, не приближающейся к идеалу. Или же действительности, основанной на приверженности другим дхармам, каковыми являются дхармы небрахманских варн. Ведь, по существу, и садовник Сайта, и портной Намдев, и горшечник Гора, и подметальщик Цокха, и лйвочник Тукарам, а также многие другие представители традиции варкари отказываются от своей варновой дхармы (наряду с уклонением от четкого следования родовым и супружеским). Но если Савта, Гора и Цокха создают вокруг своего ремесла фон из имени Витхобы, то Намдев и Тукарам полностью устраняются от дел, бросая на произвол судьбы свои семьи. В случае с Намдевом это предположительно происходит, когда его сыновья уже стали взрослыми. Тукарам же как бхакт прогрессирует в условиях постоянного пополнения численности своего семейства, и можно только восхищаться незаурядным мужеством и упорством Джидзы, поддерживающей жизнеспособность большой семьи.

Дхарма женщины из производящей касты — общеварновая или супружеская ~ безусловно предполагала ее соучастие в профессиональной деятельности супруга и, следовательно, допускала ббльшую свободу для ее самовыражения. Сварливые спутницы жизни поэтов—проповедников традиции варкари заслуживают пристального внимания уже потому, что факт их существования стал постоянным признаком традиции. И этот факт можно интерпретировать как нарушение навязанного иной средой канона, а можно — как следование другой, текстуально не выраженной модели. Немецкий ученый В^Сальбфасс, кстати, замечает, что "дхарма вовсе не то, что объединяет "хороших" и "уважаемых", наделенных знанием вед, с остальными, но то, что их разъединяет". В свете этих размышлений ни одна из каркаш небрахманского происхождения не может считаться недобродетельной супругой: недаром Махипати все время выгораживает Джидзу. Супруга же брахмана Бахиры Дзатведа, подавшая мужу недосоленные овощи и его же за это