Введение в мифологию - Александра Баркова

С вершиной Иггдрасиля связывается образ Асгарда, корень «гард», понятное дело, – «огороженное пространство» (то, что дает русское слово «город» и, в большей степени, слова «огород» и «ограда»). Асгард – некое поселение асов, ряд усадеб (как об этом рассказывает сам Один в «Речах Гримнира»), городом его всё же не стоит называть. Он находится в центре и наверху.

В середине мироздания находится Мидгард – «Средний мир», мир людей (буквально «среднее поселение»). И внизу, у корней мирового ясеня, находится Хель. Это царство мертвых, но далеко не всех мертвых: в Хель попадают умершие плохой смертью. Чем по скандинавским воззрениям плохая смерть отличается от хорошей? Хорошая смерть – пасть в бою с оружием в руках. За что он бился, как он бился – не важно; важно, что он погиб с оружием. Павший воин уходит к Одину в чертог, который так и называется «чертоги мертвых» – Вальхалла. Все, кто не пал в бою с оружием в руках (женщины по умолчанию, погибшие дети и умершие от болезней или каким-нибудь еще другим способом), отправляются в Хель. Даже величайший из героев Сигурд не может попасть в Вальхаллу, потому что погибает, будучи подло зарезанным. Поэтому никакая Вальхалла ему не светит при всём его героизме. Извини – в Хель. Надо было погибать в бою.

Итак, Мидгард, Асгард и Хель – три центральных мира. Им противопоставлен мир великанов, который может называться Утгард («внешне отгороженное пространство», «мир за пределами»), Ётунхейм – о нем говорится, что он находится на востоке или на севере. В скандинавской мифологии север и восток маркированы негативно; но это не означает положительной окраски запада, положительная окраска запада – это у кельтов. И удивительно, что эти два «плюс» и «минус» ни у того, ни у другого народа не слились в некое единое понятие.

Инистые великаны – на севере или на востоке. Кроме того, есть великаны огненные. Они находятся на юге. Южный край – это Муспелль, мир огня. Какие еще есть миры? Мы упомянули небесных богов, из чего следует наличие земных богов. Это ваны – боги плодородия, боги, связанные, в частности, с нижним миром и с силами жизни. Их обитель – Ванахейм.

Есть еще миры альвов. Хотя слово «альв» этимологически родственно всем хорошо известному слову «эльф», тем не менее под словом «альв» скорее подразумеваются существа, в нашем понимании наиболее близкие к гномам, а отнюдь не эльфам. Есть светлые альвы, которые прекрасней солнца, и черные альвы, которые чернее ночи. Все они искусные мастера.

Всё это вместе образует девять миров. Но если мы посчитаем, у нас никак число девять не получится из этого списка. Дело в том, что число девять как сакральное число подразумевает восемь сторон света плюс центр. И оно не нуждается в конкретном наполнении. Формулировка «девять миров» обозначает мироздание в целом, а не конкретный подсчет имеющихся миров. Точно так же, как и понятие «три мира» отнюдь не означает, что миров именно три (имеется в виду иерархия по вертикали). Основные виды живых существ мы разобрали.

Происхождение мира подробно описывается в «Младшей Эдде». Мировая бездна, которую с севера заполняли иней и лед, – там и возникли инистые великаны. С юга, из Муспелля, прилетели искры, и возникает первый великан Имир, имя его означает «близнец»; существо, судя по всему, двуполое. Ученые отмечают, что его имя этимологически родственно индийскому имени «Яма». А Яма – в Индии первый человек, у которого есть сестра Ями. Подразумевалось, что эта пара порождает всё человечество. В Индии это близнецовая пара, а в Скандинавии это единое двуполое существо.

Из тела Имира творят боги мир: «Имира плоть стала землей, стали кости горами, небом стал череп холодного турса, а кровь его морем» («турс» – еще одно название великана).

Из неких соленых камней неизвестно откуда взявшаяся корова вылизывает предка богов, он берет в жены великаншу, и у них рождается сын, который тоже берет в жены великаншу (больше некого), и у него рождаются три сына: Один и два его брата. Причем два его брата практически нигде не будут фигурировать. Зато Один – глава скандинавского пантеона и, безусловно, самый колоритный бог на всю скандинавскую мифологию, к которому мы и переходим.

Само имя «Один» в переводе можно передать как «неистовый». Корень «од» здесь означает «экстаз». Когда мы разбирали критского Зевса, мы выясняли, что экстаз у нас бывает воинский и поэтический. Безумие, о котором мы говорили применительно к грекам, Одина не касается. Зато у скандинавов экстаз еще бывает пророческий. Один связан со всеми этими формами экстаза. И кстати, само слово «эдда» имеет тот же самый корень óðr, что и в имени «Один». Соответственно, Один – покровитель и боевой ярости, и берсерков – людей, которые в бою приходили в неконтролируемое состояние и начинали убивать всех. Берсерков в дружинах не очень-то любили, потому что в бою такой и своего ненароком может зашибить. Но как боевая машина берсерки были страшны и весьма эффективны. С Одином связана эта ослепляющая воинская ярость.

С Одином точно так же связано поэтическое вдохновение. Речь Одина – это стихи. Один из мифов, которые мы будем разбирать, – «Мед поэзии». И с Одином связан пророческий дар. Один – провидец, и с этим связаны многие сюжеты.

Цвет Одина – синий, и цвет этот в скандинавской культуре играет особую роль. Если мы возьмем исландские саги, то там появление синего цвета в одежде будет связано с одним из шести случаев: 1) женщина подстрекает совершить праведную месть; 2) женщина подстрекает совершить подлое убийство; 3) эта женщина – колдунья; 4) мужчина собрался совершать праведную месть; 5) мужчина, как нетрудно догадаться, собравшийся совершать подлое убийство; 6) это Один, спустившийся в мир людей. Колдовство в Скандинавии считалось категорически женским занятием. Мужчине колдовать неприлично. Для мужчины колдовать – значит быть женовидным, что, естественно, в воинской культуре являлось одним из страшнейших оскорблений. Я уж не буду говорить, каким таким современным русским словом передается то, что переводчики очень интеллигентно в текстах передают словом «женовидный». То есть это позор страшнейший.

Но Один не человек, а бог, и бог к тому же верховный. Поэтому то, что недопустимо для человека, для Одина – показатель его божественной силы. Он единственный из мужчин колдует. И соответственно, синий цвет – его атрибут как колдуна. В весьма агрессивной скандинавско-викингской культуре для мужчин это было недопустимо. Позже нравы смягчились, и мужчинам занятия магией, можно сказать, разрешили. И что в итоге?

В итоге в Европе синий цвет – атрибут волшебника. Это приобретает универсальные формы, и везде, будь то даже современная культура, этот цвет будет фигурировать в этой функции: помощник в Word или маг в конструкторе Lego непременно будут синего цвета. А происхождение образа будет именно такое: ярость и магия.

Один – хитер. Один по праву именуется «коварный». И при этом Один мудр. У нас есть три мифа о том, как Один обретал мудрость. Один – бог повешенных. Ему приносят жертвы. Желательно приносить в жертву конунгов, то есть вождей, причем не просто убивая их, а казня через повешение и пронзая копьем. Один, чтобы обрести мудрость, принес себе в жертву самого себя. Надо ли говорить, какую мудрость он от этого получил? В «Старшей Эдде» об этом говорится следующим образом: