Сломанные крылья - Марина Безрукова

— Ну и вот…Я с давлением, отец с сердцем, а тут хорошо муж Женьки решил еще раз все точно узнать. Он же математик…Ну вот…Ему ж надо все по полочкам чтоб… Ругали его там, ругали, что звонит поздно…Ну вот…

Лана слушала эти бесконечные «ну вот» и никак не понимала, что же в итоге хочет сказать женщина. В душе все так же было пусто, в голове тоже. Но она продолжала внимательно слушать. Не потому что надеялась на что-то, а потому, что невежливо бросать трубку. Ведь, наверное, маме Андрея очень плохо. Вот она и силится поделиться важной для нее информацией. Странно, что она вообще ей звонит…

— Ланочка…Андрюша жив… Пока в реанимации после операции, но врачи говорят стабильный, — и она тихо заплакала в трубку.

— Алло, Лана? Ты слышишь?

— Да, — тоже тихо ответила Лана.

Всхлипывая, Татьяна Александровна продолжала со своими бесконечными «ну вот» рассказывать, как Женька всё перепутала, как они ее ругали потом, и она рыдая, не верила, как всех напугала, сама того не желая. Как Женя любит брата и до сих пор не верит, что не случилось страшное. Как они потом напоили Женю сначала валерьянкой, а потом коньяком и теперь она спит. И только сейчас ночью, когда уже немного всё улеглось, нашли ее, Ланы, телефон, и вот она звонит ей.

— Ты прости, что ночью, — вдруг закончила Татьяна Александровна так, будто у нее иссякли все силы, и она сдулась, как воздушный шарик.

Лана попыталась сглотнуть огромный ком, который вдруг набух в горле и не позволял вымолвить ни слова.

— Когда к нему пустят? — с усилием хрипло спросила она.

— Не знаю, Ланочка! Не знаю…Завтра, то есть уже сегодня утром позвоню туда, всё узнаем…Я тебя наберу потом, всё скажу, как он, что он…Господи, хоть бы теперь только на поправку пошел…

Татьяна Александровна еще что-то говорила, снова извинялась, несколько раз прощалась с Ланой, снова говорила, а она, как китайский болванчик, просто кивала головой, как будто мама Андрея могла ее сейчас видеть.

Наконец разговор завершился. Лана тихо зашла в комнату к детям. Кирюшка опять сбросил одеяло, она аккуратно прикрыла его ножки. Катя спала, обняв своего любимого слона.

Лана подошла к окну, было тихо, темно, а в доме напротив горело одинокое желтое пятно. Она долго стояла и смотрела на светящийся прямоугольник. «Интересно, почему там не спят? А ведь я не умею молиться. И в церковь не хожу».

Голову перестал сжимать тугой обруч, но Лана не шевелилась. Ей казалось, что как только она шелохнется, этот кошмар опять обрушится на нее, разрушив хрупкое чудо, которое только что произошло.

Глава 30

Солнечный луч упал прямо на лицо Ланы, и она резко открыв глаза, села на диване. «Который час? Проспала всё на свете, а вдруг звонила мама Андрея?» Торопливо схватила телефон, пропущенных вызовов не было, никаких сообщений нет. В квартире было тихо, дети еще спали, хотя на часах было уже начало десятого. Обычно к этому моменту все уже были на ногах, а Лана хлопотала на кухне, придумывая, чем же вкусненьким угостить домочадцев.

Она умылась и внимательно посмотрела на себя в зеркало — бледная, под глазами залегли синие тени, а взгляд тревожный. Но это не страшно, ведь всё познается в сравнении. И то, что Андрей жив, полностью перевесило все неприятности, которые, возможно, последуют дальше. Всё остальное сейчас неважно, главное, он дышит и живет.

От мысли о том непоправимом, что еще вчера вечером грозило уничтожить ее жизнь, она старалась даже не вспоминать. Вычеркнуть из памяти, как кошмарный сон и всё!

Занимаясь рутинными домашними делами, Лана то и дело поглядывала на телефон. Тревога так никуда и не делась, только чуть отступила, поэтому внутренне нужно быть готовой к любым новостям. Лана даже не допускала мысли, что это будут новости неутешительные, хуже, чем вчера просто быть не может. Даже если Андрей еще пока слаб и ему потребуется длительное время для восстановления — всё это решаемо. Он молодой, крепкий мужчина, он занимается спортом, играет в футбол, он не курит и не увлекается спиртным — значит, он справится и быстро пойдет на поправку.

Осталось только дождаться звонка его мамы и момента, когда уже можно будет навестить в больнице. Хотя бы на минуточку, хотя бы просто услышать его «привет» в телефонной трубке.

Без предупреждения накатил ужас: ей показалось, что она всё придумала и вчера ночью ей никто не звонил. Она даже зажмурилась, ее затошнило.

«Ты совсем уже…Ты же сама разговаривала по телефону…»

Чтобы удостовериться в том, что не сошла с ума, Лана взяла телефон, и он сразу же ожил. Татьяна Александровна! Слава Богу…

— Да? — взволнованно сказала она. — Здравствуйте, Татьяна Александровна! Как он?

— Здравствуй, Ланочка! Сегодня с утра доктор сам позвонил. Ну вот…Я испугалась, номер незнакомый, меня теперь любой чужой номер пугает, вдруг что? Андрюшка в сознание пришел после операции.

В трубке было слышно, как женщина шмыгает носом, хотя и старалась говорить она спокойно.

— Доктор сказал пока в интенсивной терапии побудет, понаблюдают…

— Он сильно пострадал? — спросила Лана, и сердце ее замерло.

— Сотрясение у него, ушибов много, два ребра сломано. Ну вот…А главное, разрыв селезенки, кровотечение было большое. Врач говорит, пока в скорой везли, он ничего себе был, а уже в приемном покое ему резко худо стало…Ну вот…Сразу и операция.

«Ничего, ничего», — думала Лана, слушая Татьяну Александровну, — он справится. Всё самое сложное позади, теперь хороший уход и покой».

— Врачи хорошие, ничего не могу сказать. Внимательные, — продолжала мама Андрея. — Но боюсь за него, переживаю, — и она опять всхлипнула.

— Вы держитесь, Татьяна Александровна. Андрюша сильный, он справится. Мы ему поможем. Его скоро переведут в палату, вот увидите, и мы сможем навестить его. Вы только, пожалуйста, мне сообщите, когда к нему можно будет.

— Да, конечно, скажу…Дай Бог, чтоб всё обошлось, — она помолчала.

Лана тоже не знала, что еще сказать, все слова казались глупыми и неправильными.

— Ну ладно, Лана, я пойду…Как что узнаю, наберу, ты не переживай, — женщина видимо, уже собиралась завершить разговор, как вдруг, как будто вспомнила:

— Забыла совсем…Женька извиниться перед тобой хочет, позвонит потом. Ну вот… Такая она…Надо же…Хорошо хоть бабушке не написала, та не читает сообщения. А бабушке нашей уже под девяносто…Вот как она? Ой, как теперь…

— Конечно, пусть звонит…На таком стрессе всякое бывает…Теперь, главное, чтобы Андрей поправился…

Они распрощались. На душе по-прежнему было тяжело, легче станет