Бродяга: Побег - Заур Зугумов

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+
1 ... 35 36 37 38 39 40 41 42 43 ... 86
Перейти на страницу:

Это был воровской ритуал, которым не посмел бы пренебречь ни один бродяга, если находился в здравом уме. Так что в зоне отнеслись к этому обстоятельству с пониманием. Разве мало было у каторжан на памяти случаев, когда менты или бляди отбивали у человека все, даже память, да так, что человек не помнил, как его зовут. Все сочли, что этот случай с Матвеем именно такого рода, и не докучали ему в надежде на то, что он со временем отойдет, таких случаев тоже было немало.

Но все были ошеломлены, когда однажды выяснилось, что Матвей стал киномехаником. Дело в том, что режима как такового здесь, в лагере, никогда не было. Начальник по режиму или начальник оперчасти, то есть кум, были в зоне в виде фортецалы, а хозяина за все наше пребывание здесь с Французом мы вообще ни разу не видели. Что же касалось места киномеханика, то его в любой зоне занимает подмастерье, который ни к мужикам, а тем более к блатным не принадлежит. Разве что старый и больной «некрасовский» мужичок, который и был прежде на этом месте, мог претендовать на него. Этот его «выход из-за сцены» был уже непонятен никому и мог здорово осложнить ему жизнь. Впрочем, все по порядку.

Матвей по-прежнему ни с кем не здоровался и вообще в упор не хотел никого узнавать. Чуть ли не круглыми сутками он не выходил из своей будки, которая, кстати, располагалась прямо напротив кабинета кума, либо торчал в этом самом кабинете по полдня, всех вокруг игнорируя и ни на кого не обращая никакого внимания. Это уже было даже в какой-то степени забавно. Но самым интересным стало то, что на дурака он как раз таки похож и не был — на кого угодно, но только не на дурака. Это подчеркивали и те, кто знал его еще со свободы, характеризуя его только с положительной стороны.

В связи со многими факторами воровской этики и морали в зоне могли возникнуть нежелательные эксцессы, поэтому вердикт Дымка на этот счет был сдержанным: «Не трогать и вообще не обращать никакого внимания, время покажет». И оно действительно показало. Ведь недаром же говорят в народе, что время хороший учитель.

Глава 7 Казнь через повешение

Прошло некоторое время после этих событий, всколыхнувших всю зону, как вдруг однажды — а случилось это перед Новым годом, в середине декабря — Матвей ни с того ни с сего пожаловал к Дымку. О чем они говорили, не слышал никто, потому что они были одни, но говорили очень долго. Затем, после вечерней поверки, Дымок позвал к себе шестерых самых достойных и уважаемых немолодых каторжан, среди которых оказался и Француз, и все они после недолгих переговоров отправились в будку киномеханика, к Матвею.

Вся зона, естественно, была в большом недоумении, но здесь привыкли к сюрпризам, которые нередко предоставляла нам лагерная действительность, поэтому оставалось одно — ждать. В полночь они вышли от Матвея, и я одним из первых в зоне узнал, что же произошло на самом деле.

День тот выдался солнечным. И морозная, снежная зима, как по заказу, принарядила зону в это ясное утро:

прикрыла белым пухом лагерные строения, заровняла болотистую лыжневку, побелила сверху изумрудные льдины-края темно-лиловых прорубей на реке, расшила серебряными узорами окна бараков и кацебурок. На просторной лагерной территории пахло остро, свежо, как пахнет обычно после лютой метели…

По подъему, прямо у порога кабинета кума, на старом фонарном столбе висел один из самых близких людей Коли Дымка — Леха Колымский. Место казни было выбрано неслучайно. Зона, конечно, поняла все, поняли это, к сожалению, и легавые.

Через несколько дней после описанных мною событий Колю Дымка, Француза, Матвея и еще 22 арестанта вывезли с этой командировки. Среди этих достойных каторжан был и я.

Что же произошло в ту ночь в будке у Матвея? Сразу начну с того, что о Матвее братва, которая его знала, отзывалась абсолютно точно. Вдобавок ко всем положительным качествам, которыми он обладал, он был еще и умен, что, согласитесь, дает определенного рода преимущество над большинством людей, которые вас окружают в заключении.

За несколько лет до описываемых мною событий в Тобольской «крытой» умер один старый и авторитетный уркаган по кличке Букет. В это время рядом с ним находился только Матвей, они сидели в камере вдвоем. Перед смертью Букет взял слово с Матвея, что он выполнит обещание, а затем рассказал Матвею историю, которую я не берусь здесь пересказывать, расскажу лишь суть.

Одна конченая сука сдала ментам всю воровскую бригаду прямо в делюге, и этой нечистью был Леха Колымский, который сам был членом той бригады и, видно, по совместительству еще и иудой. На тот момент, когда Букет поведал Матвею эту историю, из живых ее свидетелей оставался только он один, но и он вскорости умер.

С тех пор прошло четыре года, и вот тут-то и произошла эта роковая встреча, невольными свидетелями которой оказались все мы, обитатели этой командировки. Матвей прекрасно понимал, что голыми руками такую шельму, коей он по праву считал Леху Колымского, взять будет невозможно. Теоретически — да, все складывалось, казалось бы, просто. Рассказать обо всем Дымку, тем более что тот знал некоторые подробности этой делюги, а там справедливость восторжествует или, по крайней мере, должна будет восторжествовать.

Но это, к сожалению, было только теоретически. Главным аргументом для иуды было отсутствие свидетелей его предательства. А при таком раскладе на воровские весы всегда ставится прошлое тех, кто качает базар друг против друга. И хотя жизнь Матвея и не была замарана никакими позорящими бродягу поступками, а, наоборот, была посвящена всему воровскому, к тому же он был честный малый, — все же этого оказалось явно недостаточно. Леха Колымский был вдвое старше Матвея, а если исходить из того, что всю жизнь он провел рядом с ворами и никто ничего порочащего его честь не слышал, то уже одно это сводило к нулю все заслуги Матвея. Я уже не говорю о тех моментах в жизни этой падали, которые были отмечены воровскими подвигами, а такие действительно были. Так что при воровском раскладе чаша весов однозначно склонилась бы не на сторону правды — и так порой бывало в нашей жизни… Это являлось «заслугой» легавых первого отдела, — они могли работать!

Что там говорить, на моей памяти были случаи и похлеще этого. Когда между двумя достойными идет подобного рода качалово, миром это не кончается никогда, точнее одного из них ждет неминуемый приговор — смерть. Так что в преступном мире, для того чтобы обвинить человека в предательстве, да еще и повлекшем за собой человеческие жертвы, необходимо иметь очень веские, бесспорные аргументы его вины. В подобных щекотливых ситуациях сто раз приходилось отмерять, чтобы один раз отрезать.

Не многих знавал я людей, которые бы на свой страх и риск стали действовать так неординарно, разыгрывая умопомешательство, чтобы быть исключительно верными данному покойному вору слову, тем самым подчеркивая свою масть, как это рискнул сделать Матвей.

Но главным фактором успеха его предприятия стал исключительный случай — этот справедливый провидец Божий. В самое ближайшее время на зоне должен был состояться воровской сходняк. Воры, заранее предупрежденные об этом мероприятии, уже находились в пути, съезжаясь на нашу зону со всего края. В зоне помимо Дымка знали об этом, как и положено, всего несколько человек. Среди этих нескольких был и Леха Колымский.

1 ... 35 36 37 38 39 40 41 42 43 ... 86
Перейти на страницу:

Комментарии

Обратите внимание, что комментарий должен быть не короче 20 символов. Покажите уважение к себе и другим пользователям!

Никто еще не прокомментировал. Хотите быть первым, кто выскажется?