Леди и авантюрист - Лиз Карлайл

– Я собираюсь проявить неслыханное нахальство, мистер де Роуэн, и хочу вам сказать о том, что вы вряд ли скажете мне. – В ее шепоте можно было отыскать какие угодно нотки, кроме дерзости. – Мне хотелось бы снова с вами встретиться. Это возможно?

Макс судорожно втянул в себя холодный ночной воздух и медленно-медленно выдохнул.

– Вряд ли ваше желание будет благоразумно, леди Кэтрин.

– Я только спросила, возможно ли это, – мягко перебила она его. – Что касается благоразумия, то я с удовольствием готова обсудить ваше мнение, но только не на ледяном каменном пороге.

Тут только Макс заметил, что зубы Кэтрин выбивают мелкую непрерывную дробь. Господи, неужто рыцарство умерло? У него-то оно явно впало в беспамятство. Он шагнул вперед, чтобы взять у нее ключ, но в тот самый момент, когда руки их встретились, налетевший неизвестно откуда порыв ветра буквально выхватил прядь из аккуратной прически Кэтрин и бросил де Роуэну в лицо. Она оказалась так близко от него, что он слышал ее дыхание. Мог снова вдыхать запах ее волос. Внезапно собственное самообладание показалось ему ... нет, не благоразумным, а малость глупым, особенно теперь, когда всего несколько минут назад ее едва не задушили до смерти. Жизнь – ненадежная штука.

Ему стало казаться, что самым мудрым сейчас будет заключить ее в объятия, чтобы хоть как-нибудь отогреть своим теплом. И Кэтрин с негромким вздохом удовольствия прижалась к нему, ухватившись обеими руками за отвороты его плаща и прижавшись щекой к его плечу.

Сдержав охватившую его дрожь, Макс возвел глаза к небу. «Боже, спаси и сохрани», – прошептал он по-итальянски, прижимая молодую женщину к груди.

То, что когда-то виделось ему безумием чистой воды, сейчас представлялось простой необходимостью, по-другому и быть не могло. Он обнял Кэтрин за плечи и робко прижал ее к своей груди. И тут же услышал, как что-то металлическое звякнуло о мраморную ступеньку и, подпрыгивая, скатилось вниз. Проклятие, упал ключ!

Однако ему уже было все равно. Его заботило только одно: еще чуть-чуть продлить ощущение того, что леди Кэтрин Вудвей – часть его сердца. Она находилась рядом, он чувствовал ее и даже исхитрился наклонить голову чуть вбок и коснуться губами ее губ. К его изумлению, Кэтрин тоже слегка наклонила голову набок, невольно приподнялась на цыпочки и поцеловала его в ответ. Все произошло на удивление простодушно, в чистосердечном душевном порыве. Желание, сметая внутренний страх, опалило Макса с неведомой ему прежде силой, и он резко, почти грубо притянул ее к себе, продлевая поцелуй.

Кэтрин задохнулась от неожиданности, но не попыталась отстраниться. Напротив, пальцы ее еще сильнее вцепились в плащ, так что она сама приникла к нему. С ее губ слетел тихий удовлетворенный вздох. Он еще раз припал к ее губам и, забывшись, невольно оцарапал ей щеку щетиной своей бороды. Тело его буквально гудело от переполнявшей страсти с того самого мига, когда он взял ее за руку в бальном зале Уолрейвенов.

Как бы в ответ на его мысли губы Кэтрин легонько приоткрылись в робком отклике, и Макс порывисто обхватил ее лицо руками. Когда он протиснул язык в ее влажный рот, его окатила жаркая волна страстного чувства, необузданного, пылкого, неподвластного его воле. Полы его пальто распахнулись, и он сквозь манишку чувствовал тугую округлость ее груди. Он понял, что сердце вовсе не забыло, что значит колотиться в любовном жаре. Голова кружилась от вдыхаемого слабого аромата духов. И дыхание само собой участилось.

Господи, подумал он, безумие, которое он не в силах остановить. Красавица Кэтрин – сущая колдунья. Он должен умерить свой пыл, должен остановиться. Руки его сами собой отпустили ее лицо, коснулись нежной кожи шеи и скользнули ниже.

Кэтрин сумела убедить себя, что ей просто необходимо еще раз почувствовать поцелуй Макса де Роуэна. Но рот его все еще благоухал дорогим бургундским – пряным и дурманящим, – и она сразу поняла, что ей снова и снова хочется ощущать его неотразимо влекущий вкус. Она прикасалась языком к его языку, и обоюдное ласкающее скольжение заставляло ее забыть обо всем. И хотя обнимал он ее сильными руками, а целовал весьма умелыми губами, тем не менее, он трепетал, теряясь от ее близости. Ласки его не пропускали ни единой частички ее тела, то накрывая грудь, то скользя по талии, то поглаживая округлости бедер, как если бы очертания женской фигуры стали для него чем-то новым и невиданным прежде.

Она приподнялась на цыпочки еще немного и порывисто вздохнула, всей кожей чувствуя, как он желает ее. Зубами он легонько прихватил ей нижнюю губу, и ее обдало каким-то непонятным варварским и неодолимым чувством. Он чуть приподнял ее и притиснул спиной к двери. Она с готовностью чувственно выгнулась чуть вперед, навстречу его телу. Страсть вырвалась на свободу, и он, оторвавшись от ее губ, жадно повел губами вдоль ее шеи. Она чувствовала его горячее дыхание с такой остротой, как если бы разом обнажились кончики ее нервов.

Он, мешая английские и итальянские слова, горячо бормотал что-то в коротких промежутках между поцелуями, которыми покрывал ей шею, всякий раз нежно прихватывая губами кожу.

Она слегка склонила голову и, припав к его губам, одарила долгим и глубоким поцелуем.

– Макс, – горячечным шепотом выдохнула она. – О, Макс, пожалуйста ...

Он изо всех сил сжал ее в объятиях и, издав горловой хриплый стон, выдохнул:

– Мое сокровище.

– Макс, войдем в дом. Пожалуйста.

Ее чуть слышно произнесенная молящая просьба вернула его к действительности. Он должен прекратить целовать ее. Обязан. Обязан, черт возьми! И он, наконец, с трудом вспомнил, где, собственно говоря, они находятся.

На пороге ее дома. Черт!

Господь всемогущий! Де Роуэн попытался отодвинуть Кэтрин от себя, но он прижал ее к проклятущей входной двери. И вдобавок она продолжала его целовать.

– Кэтрин, – хрипло выдохнул он в ее приоткрытые губы, – все, хватит!

Руки Кэтрин соскользнули с его плеч, и он наконец смог шагнуть назад. Они стояли в темноте и вглядывались друг в друга, судорожно и прерывисто дыша. От Кэтрин исходила женская обволакивающая томность, делавшая ее еще более желанной. Макс чувствовал себя сейчас как неоперившийся юнец только что попытавшийся поиметь свою первую молодку из таверны. Он ощущал, как горит его раскрасневшееся лицо, и торопливо спустился по ступенькам на тротуар, принявшись шарить в поисках ее ключа.

Наконец он его отыскал и протянул ей.

– Кэтрин, – выдохнул он в темноту, – Кэтрин, это был не я. Я совсем не такой, поверьте.

Она протянула руку и переплела свои пальцы с его.

– И это тоже не я, – еле слышно ответила она. – Господи, я совсем не такая. Но может быть – всего лишь может быть! – вдруг все же это мы, Макс? Вместе?

Она тут же почувствовала, что он ее не слушает. С силой вложив ключ ей в руку, он повернулся к ней спиной и начал спускаться по ступенькам.

– Идите в дом, Кэтрин, – бросил он ей через плечо.