200 мифов народов мира - Юрий Пернатьев

Когда Вэнь Ши умерла, драконы долго оплакивали ее, а затем приняли человеческий облик и достойно похоронили Вэнь Ши на северном склоне гор Чжуншань. Впоследствии драконы обрели человеческий облик и даже стали знаменитыми учеными.

Некогда к востоку от Небесной реки жил в каменной пещере белоснежный Нефритовый Дракон. А в большом лесу к западу от Небесной реки пребывал пестрый Золотой Феникс. Оба были соседями. В один прекрасный день Нефритовый Дракон и Золотой Феникс нашли на острове камень, переливавшийся всеми цветами радуги. Находка так понравилась счастливцам, что они решили выточить из него жемчужину. Для этого Нефритовый Дракон наточил когти, а Золотой Феникс заострил клюв, и работа закипела.

Долго они трудились – может, год, а может, два – и наконец выточили из камня идеально круглую жемчужину. Не хватало ей только яркого блеска. Тогда Золотой Феникс принес с горы Небожителей росу, а Нефритовый Дракон добыл со дна Небесной реки чистейшую родниковую воду. Окропили они жемчужину, и тотчас она засверкала неотразимым блеском.

Лишь только сияние коснулось Нефритового Дракона и Золотого Феникса, как оба тотчас преобразились: Нефритовый Дракон превратился в красивого юношу, а Золотой Феникс – в прекрасную девушку. И сразу между ними вспыхнула любовь – и друг к другу, и к своему творению в образе сверкающей жемчужины. Без долгих раздумий влюбленные поселились на острове посредине Небесной реки.

Очень скоро выяснилось, что жемчужина была волшебной: под ее сиянием зеленели леса, распускались цветы, созревали урожаи. И однажды ее небесный блеск достиг глаз самой Сиванму – Матери-императрицы Запада. Всем сердцем возжелала Сиванму обладать драгоценной жемчужиной. Для этого она отправила своего доверенного выкрасть дар небес. Посланец ночью пробрался к влюбленным, завладел жемчужиной и принес хозяйке. Спрятала ее Сиванму в золотой шкатулке в самых дальних покоях, запертых на девять дверей девятью замками, а ключи спрятала в свой пояс.

Утром Нефритовый Дракон и Золотой Феникс встали и не обнаружили своей прекрасной жемчужины. Опечаленный Нефритовый Дракон спустился на самое дно Небесной реки, Золотой Феникс поднялась на гору Небожителей – все тщетно.

И вот однажды Сиванму устроила в своем дворце грандиозный праздник. Все небожители съехались к императрице Запада. Самые изысканные яства, прекрасные вина были на столах. Сиванму, захмелев, обратилась к своим гостям:

– Небожители! У меня спрятана прекрасная жемчужина, и сегодня я вам ее покажу. Ни на земле, ни на небе подобной не сыскать!

Сняв с пояса связку из девяти ключей, Сиванму отперла ими девять замков от девяти дверей, открыла шкатулку, выложила сверкающую жемчужину на золотую тарелку и понесла показывать ее гостям.

Блеск и великолепие жемчужины ослепили присутствующих. Увидев свой бесценный талисман, Нефритовый Дракон и Золотой Феникс ринулись в небесные чертоги, восклицая:

– Это наша жемчужина!

Разгневалась Сиванму и закричала:

– Ложь! Все сокровища мира должны принадлежать мне, ибо я – мать самого небесного владыки!

Тогда Дракон и Феникс рассказали, как они день за днем, год за годом вытачивали жемчужину, стирая в кровь когти и клюв. Но Сиванму позвала стражу и поспешила спрятать жемчужину.

Зеленый дракон (символ востока). Рельеф на каменном гробе, найденном у горы Лушань в провинции Сычуань. Рубеж нашей эры

Крепко ухватились за золотую тарелку Нефритовый Дракон, Золотой Феникс и Сиванму, и каждый тянул ее на себя. В пылу борьбы жемчужина скатилась с тарелки и полетела вниз, на землю. Запричитала Сиванму, опешили гости, застыла стража. А Нефритовый Дракон и Золотой Феникс ринулись вниз за своей жемчужиной. В полете юноша снова превратился в Дракона, а девушка – в Феникса. Так они и летели, охраняя сокровище.

Едва коснувшись земли, жемчужина превратилась в прозрачное Западное озеро. Не в силах расстаться со своей драгоценной жемчужиной, Нефритовый Дракон и Золотой Феникс превратились в гору Нефритового Дракона у берега озера и гору Феникс, покрытую изумрудной зеленью. С тех пор эти две горы надежно охраняют драгоценное озеро Сиху.

Когда и как зародились первые предания Древней Греции, сказать сложно. Возможно, это наследие критской цивилизации (3000–1200 гг. до н. э.) либо же отголоски микенской культуры (до 1550 г. до н. э.) Во всяком случае, уже в них встречаются имена Зевса и Геры, Афины и Артемиды. Эти легенды передавались из поколения в поколение певцами-аэдами, которые аккомпанировали себе на лирах или кифарах. Как полагали греки, народные исполнители вдохновлялись самими богами.

Арес (т. н. Арес Боргезе). V в. до н. э.

В тех песнопениях о богах и приключениях божественных детей, которых называли героями, угадывались следы и других, более древних сказаний – либо вавилонских, либо египетских. Примечательно, что у многих героев были общие признаки солнечного божества, а подробности их приключений напоминали борьбу бога солнца со своими недругами. Однако были очевидны и различия: у греков деяния богов и героев происходили в совершенно конкретных греческих городах или островах.

Первыми записанными произведениями, донесшими божественные образы и запечатлевшими памятные события, были поэмы Гомера «Илиада» и «Одиссея» (примерно VIII в. до н. э., хотя есть попытки отнести их к IX или к VII вв. до н. э.). По мнению Геродота, Гомер мог жить около IX–VIII вв. до н. э. Но, будучи сам аэдом, он использовал творчество еще более древних певцов, самый ранний из которых, Орфей, жил приблизительно во второй половине II тыс. до н. э.

Собственно, гомеровские поэмы завершали развитие догомеровских, давно исчезнувших песен, а Гесиод лишь закрепил эту традицию, представив в своей «Теогонии» полную родословную богов. Великие творцы расширили характеры и образы олимпийцев, которые с того времени существенно не менялись. Беспорядочной массе богов они придали определенный порядок, который опирался на вполне понятные родословные и родственные отношения.

Гомеровская религия была настоящим переворотом в мифотворчестве. Она существенно отличалась не только от самой древнейшей греческой религии, но и от верований греков послегомеровского времени. Это произошло потому, что поэзия Гомера была аристократической, светской. Поэт пытался максимально отойти от народных суеверий. Как представитель высшей цивилизации, он отбросил первобытные страхи, демонизм и слепую жестокость. Его неизбывная фантазия создала ясные, осмысленные и прежде всего человечные образы.

Эти боги отличались друг от друга полом, возрастом, характером и границами власти. Но все вместе они представляли одну большую семью или, скорее, государство во главе с «монархом» Зевсом, которое правит всеми «провинциями»: небом, землей, морем, раем и адом. Так Гомер навсегда закрепил вселенский характер греческой религии.