Отчаянная тигрица - Джейд Ли

— Что ты сделала? Как называется то место, куда я попал?

— Фэн Ду, — прошептала Маленькая Жемчужина. — Это преисподняя, — пояснила она дрожащим голосом.

Он положил голову на подушку, пытаясь разобраться в своих путаных мыслях. Она так же сильно напугана, как и он. Может, она такая же потерянная душа, ставшая на путь порока? Не злая фея, а еще один человек, которого заманили в ад? Похоже, она не притворяется. Она действительно очень напугана. Но он не мог доверять ей, поскольку она уже обманывала его.

— Я не могу разобраться, — растерянно пробормотал Джонас. — Я ничего не понимаю.

Опустив глаза, Маленькая Жемчужина посмотрела на его бедра. Он даже не стал вытираться — у него не было на это сил. Но они оба знали, что он взорвался, как распутный юнец.

— Теперь ты умрешь, — мрачно произнесла она. — Я говорила тебе, чтобы ты не выпускал свое семя. Ты не послушался моего совета и ослабил себя. И теперь, белый человек, ты умрешь. — Она резко выпрямилась, покрывало соскользнуло с ее плеча, и капитан увидел изящный изгиб ее шеи. — Ты умрешь, но ты не заберешь меня с собой. Я не поддамся тебе!

— Я не умру, — возразил он и добавил: — И никуда с тобой не пойду, ведьма. — Он посмотрел на женщину. Ее кожа блестела в свете свечей. Черт возьми, она просто прекрасна!

— Теперь я могу оставить тебя. Если ты умираешь, то в этом нет моей вины. Ты не должен преследовать меня. Я предупреждала тебя. Я говорила, чтобы ты не тратил свою энергию ян. Ты не можешь преследовать меня.

— Я не умру! — заорал Джонас, ничуть не сомневаясь в том, что это чистая правда.

— Я выполнила свое обещание, — заявила Маленькая Жемчужина. — Я обещала задержаться и поговорить с тобой. Мы поговорили. Значит, я выполнила свое обещание.

— Я не умру!

— Поклянись, что ты не будешь преследовать меня, белый человек.

Он провел рукой по своему телу. Похоже, его силы восстанавливаются. Да, он очень устал, но на его теле не было ни одной новой раны. Он не может умереть. Но эта женщина говорит с такой уверенностью, что он начал сомневаться.

— Клянусь! — дрожащим от страха голосом пообещал Джонас. — Я действительно не собираюсь преследовать тебя! И я не умру! — снова сказал он и приподнялся, чтобы посмотреть на нее, но было уже поздно. К тому времени как он собрался с силами, чтобы сесть на кровати, она уже исчезла. — Маленькая Жемчужина!

Никто не отозвался. Он увидел, как мелькнули покрывало и перламутровая кожа, и услышал, как, стуча своими ножками о деревянный пол, она побежала по коридору.

— Маленькая Жемчужина! — закричал Джонас, не надеясь на то, что она отзовется. Интересно, кроме них, в доме еще кто-нибудь есть? — Сет! Томпсон! Эй, здесь есть кто-нибудь?

Никто не отозвался. Он снова лег, положив голову на подушку, и закрыл глаза. Он сможет встать. У него для этого хватит сил. Он пойдет и разыщет своих парней. Если, конечно, будет передвигаться медленно и осторожно. Но зачем кого-то искать? Что он им скажет? Я боюсь, что я могу сегодня умереть. Я боюсь закрыть глаза. Мне страшно спать одному. Как будто, если в комнате будет еще кто-нибудь, это облегчит ему расставание с жизнью. Он должен встретить свою смерть так, как подобает мужчине. Старуха с косой не увидит его прячущимся в углу, словно трусливая собака.

— Сет! — снова крикнул он. — Здесь есть кто-нибудь?

Тишина. Даже сверчки умолкли, прекратив свое стрекотание.

— Черт возьми, — в сердцах пробормотал Джонас и закрыл глаза, решив встретить то, что ему уготовано, мужественно и спокойно. И тут капитан понял, что он только что сказал.

— Дева Мария, Матерь Господа нашего, Иисус Христос, Спаситель наш… — Он не знал, что в этом случае нужно говорить, и складывал фразу из того, что помнил. — Спаси меня от безрассудства моей собственной плоти и глупости. Я не ведаю, что говорю. Прости мои грехи. Убереги меня от искушений…

30 мая 1888 г.

Дорогой отец Альберт!

Ты мужчина и волен сам принимать решения. Я не вправе сомневаться в их необходимости или навязывать тебе свои взгляды на жизнь. Я давно уехал из дому, мы с тобой не видимся, и поэтому я до сих пор представляю тебя крепеньким восьмилетним мальчиком, который любил плевать маме в воду и бить меня по голове. Если ты доволен своим выбором, то я могу только порадоваться за тебя.

Джонас

Р. S. Моя свадьба не состоится, брат. У меня больше нет невесты.

Первый раб вполз в комнату и прижался лбом к полу, ожидая, когда господин Су обратит на него внимание. Обычно он докладывал хозяину о делах утром, но сегодня был особый случай. Произошло нечто непредвиденное, и он рискнул побеспокоить хозяина во время его вечерних занятий.

Восьмой раб застонал и выпустил свое семя. Он стоял на коленях за спиной господина Су, который, закрыв глаза, с наслаждением впитывал энергию ян. Он крепко сжимал руками обитую мягкой тканью ритуальную скамью. Восьмой раб всегда отличался силой и решительностью, но не благоразумием, однако господину Су это нравилось. Чрезмерное рвение — признак сверхпотенции.

Восьмой раб вытащил свой орган и, пошатываясь, отошел в сторону. Из корзины, стоявшей возле скамьи, он взял шелковую салфетку и вытер зад господина Су. Затем он поклонился хозяину, забыв о том, что должен был стать на четвереньки и почтительно отползти от него. За это его непременно высекут. Этот юноша должен знать свое место.

Тем временем господин Су, вздохнув, обратил свой взор на первого раба. Раб номер один, еще раз почтительно прижавшись лбом к полу, выпрямился. Он стоял на коленях, слегка склонив голову, и смотрел только на торс хозяина, не смея поднять глаз. Он не хотел выказывать неуважения к священному месту, называвшемуся комнатой ян.

— Можешь говорить, — сказал господин Су.

У раба не было времени на то, чтобы сочинить стихотворение. Кроме того, красноречие необходимо демонстрировать по утрам; вечером же, если доводится прерывать ритуал в комнате ян, нужно выражаться кратко и по сути дела.

— Таможенный офицер Чэнь Вен Ли конфисковал груз без всяческих объяснений.

— Капитан Джонас уже знает, где находится его товар?

— Его первый помощник Сет сегодня узнал об этом.

Господин Су принял первую позу для медитации. Он сел, подогнув под себя ноги икрами наружу, так чтобы большие пальцы ног не касались скамьи. Он говорил, склонив голову.

— Таможенный офицер Чэнь выпьет бутылку виски, — сказал он. — К несчастью, виски будет отравленным. Товары белых людей очень часто наказывают тех, кто, забыв об осторожности, прикасается к ним.