Лилия - Ирина Гутовская

если Хаджарата Муратовича не будет рядом. А пока Теймур не получил прав на дочь, его родитель из принципа может всячески препятствовать, и чем всё закончится — как знать… Стать причиной чужих неудач и бед? — нет. Уже сейчас это гложет её, разъедая изнутри словно ядом. Поэтому, давать какие-либо обещания бессмысленно. — Прости… я так не смогу…

— Я не отпущу тебя! — с нескрываемым отчаянием сказал он. Встретить такую девушку — без преувеличения, ту самую! Осознать, что влюбился, впервые в жизни! Начать строить планы на будущее, чтобы… Лишиться этого по чьей-то прихоти? Да никогда! — не в его привычках сдаваться, едва столкнувшись с трудностями. — Не отпущу! — повторил в очередной раз, и впился в её губы, порывисто и жадно целуя.

Глядя на них, Хаджарата внутренне перекосило от отвращения, злости, презрения, зависти и ревности. Более того, когда Лиля вышла из ванной комнаты, заметил на нежной девичьей шее здоровенные засосы, похожие клеймо — в знак принадлежности другому мужчине. Но упорно изображает непринуждённый равнодушный вид, по факту это не так. Всё равно мысленно прикидывает варианты, ищет способ разлучить их и выиграть время, чтобы показать и доказать, что она сделала неправильный выбор. Ведь станет очередной женщиной, которую Теймур не оценит и бросит, как только та надоест ему, наиграется и пресытится ею.

— Пусть уезжает, я сильно ошибся в ней, — добавил «бесценный» комментарий, наблюдая за влюблённой парочкой. Его воротит до тошноты, наблюдая за ними. — Подстилкам не место в моём доме.

Отец перешёл всякие границы. Стерпеть это сын не мог. Он оторвался от Лили, отодвинул её в сторону, пряча за своей спиной, и, как гигантская скала, начал наступать на родителя.

— Если продолжишь оскорблять, если скажешь ещё хоть слово в адрес моей девушки… то я расквашу тебе рожу… — раздражённо прошипел сквозь сомкнутые зубы. — Не посмотрю ни на твой возраст, ни здоровье, ни на то, что мы с тобой близкие родственники.

— Пожалуйста, не реагируй на провокации, — она вцепилась в руку Теймура.

Только драки не хватало.

— Это и мой дом тоже! — ответил он, разгневанно взглянув на отца. — Ты тут ничего не решаешь! И не будешь устанавливать свои правила!

— Я, значит, с ней как с королевой обращался, пылинки сдувал, весь мир к ногам готов был кинуть, замуж звал… — Хаджарат посмотрел хмуро на девушку. — А, получается, надо было просто прийти и взять своё. Нравится, когда силой берут? — вспомнил, как она сопротивлялась тогда… и даже представил весь процесс в действии…

— Лиля не твоя и не была ею! Не подменяй понятия, не придумывай то, чего нет.

— Ты здесь лишний! Лезешь куда не просят. Приехал и всё испортил.

— Ну конечно, кто угодно виноват, только не ты. Начни с себя.

— Если «твоя девушка» не уедет, то ты никогда не станешь законным отцом Беллы, уж я об этом позабочусь. Выбирай: дочь или любовница — кто из них тебе дороже и важнее?

— Вот как… условия ставишь… — Теймур нервно усмехнулся и заметно напрягся. — Ты совсем спятил? Собираешься впутать ребёнка в наши разборки? Опустишься до такого? Нестыдно? — он машинально сжал кулаки, но, почувствовав, как Лиля нежно погладила его по плечу, выдохнул и расслабился. Эмоции делу не помогут, только навредят, усугубив и без того непростую ситуацию. Поэтому, мужчина дал себе мысленную установку — не реагировать на отцовские выпады и угрозы, и, само собой, ему надо искать выход из положения, чем и планирует заняться немедленно. — А что будет лучше для внучки, учесть её потребности — не думал, нет? Это низко и подло с твоей стороны, так поступать, манипулируя Беллой, лишь бы помешать мне. Заботишься исключительно о собственных интересах.

— Не дави на совесть… Я же не шучу, и пока предупреждаю. Выбор за тобой. Либо она уезжает, — Хаджарат показал пальцем на девушку, — либо, максимум, на какие перспективы можешь рассчитывать — установить своё отцовство, платить алименты на дочь и периодически навещать, разумеется, в моём присутствии. Ну а законным опекуном по-прежнему останусь я. И не факт, разрешу ли видеться вам, как вариант — приведу убедительные доводы в суде. Например, что родитель из тебя никакой, впрочем, так и есть, ты же не захотел раньше им стать, и, соответственно, ничем хорошим эта история не кончится. Тогда любые встречи с ней будут под запретом, а рискнёшь подойти ближе чем на несколько метров — загремишь в тюрьму. Есть иной сценарий развития событий — если договоримся, то… — он изогнул бровь, намекая сыну, чтобы дальше выводы делал сам.

— Поразительный цинизм… Точно чокнулся. Хотя, чему удивляюсь, другого поведения от тебя я не ожидал… ты в своём репертуаре… — у него в голове не укладывает, как можно быть таким — редкостной прожжённой сволочью, прогнившим душой насквозь и потерявшим человеческий облик. Ничего святого не осталось!

Конечно, Теймур догадывался о последствиях и заранее предполагал, какие именно ответные меры предпримет отец и будет «вставлять палки в колёса», по сути используя ребёнка в корыстных целях, наплевав на элементарные людские нормы… Но не до такой ведь степени! Масштабов проблемы он не представлял. А хуже всего осознавать, что причина, послужившая этому, кроется только в Лилии, и при прочих обстоятельствах, этого не случилось бы… И как теперь быть? — до банальности не хватило времени продумать планы до мельчайших деталей. Где-то не успел, где-то поторопился — всё пошло не так и не в том порядке…

— Это уже перебор, я уезжаю, — девушка решительно направилась к шкафу и, открыв дверцы, начала доставать одежду, швыряя на кровать.

— Ты никуда не поедешь, — Теймур подошёл к ней. Схватив её за локоть, развернул к себе передом и прокричал в лицо. — Я не отпущу тебя! — он готов говорить эти слова до тех пор, пока она не поймёт его.

Идти на поводу у отца тоже не станет. Разберётся с возникшими трудностями, в конце концов, перехитрить родителя не очень-то сложно, зная, чего ждать от него и на какие поступки тот способен. Действовать нужно на опережение, застать врасплох. Озвученные требования могут быть не более чем пустой провокацией, лишь бы добиться своего.

«Значит, мы подыграем ему» — мысленно подытожил Теймур.

— Разве есть выход? — судорожно произнесла она, и вот-вот расплачется опять, — я не прощу себе, если Белла пострадает из-за конфликта взрослых. Выбирать между мной и твоей дочерью нельзя! Это недопустимо! Ребёнок важнее!

«Я и не собираюсь выбирать, не откажусь ни от одной из моих девочек» — но вслух сказал другое:

— Полностью согласен с тобой, — он подмигнул ей. Потом склонился к ней и