Черная Принцесса: История Розы. Часть 1 - AnaVi

прижался к ней с еще большей своей прытью и отдачей, будто бы и уже окончательно с цепи сорвавшись. И ведь она тоже была готова и вместе же с ним, с раем и адом, со всеми же мирами и вселенными сразу. Да и пусть — только сейчас и в этом же конкретном моменте. Но и мысли же усердно продолжали штурмовать ее же собственную голову пусть и без царя же в ней, зато и с явным же величием в один шах и ход, хоть и тут же вновь не без мата, во всех же уже его смыслах, королевы, начав и сам же штурм ее тут же, а это уже что-то да значило: как минимум и то, что остановить их теперь будет так же, как и им оставить ее же саму, очень трудно и от слов же еще никак и невозможно, да и, что уж там, практически нереально и совсем. — Прекращай! — Шикнул он, провалившись уже и в глубокую хрипотцу своим голосом и тут же затем еще беря передышку: не только себе и для набора нужного количества воздуха, как и восстановления голоса, но и ей самой и им же обоим. И не для дальнейшего обмозгования всего и вся, всех ей же, а для рас- и прочувствования, взявшись в этот момент вновь, но уже и именно сцеловывать оставшуюся муку со щек и носа ее, дабы не перегибать окончательно палку, но и не терять общий настрой и атмосферу ситуации. — Здесь разума, как и никаких же мыслей и слов, вообще быть не должно — только сердце и душа… чувства и эмоции… ощущения! Максимум, да, действия… Но и тоже ведь — от них же все самих. Больше — ни от чего и кого как внешнего, так и… лишнего. Только — внутреннее! Понимаешь?

— А я же и как раз — про внутреннее. Твое… внутреннее! — И вновь же ее руки поднялись вверх посредством скольжения по его же груди в том же самом направлении, схватившись за его же лицо по обе его стороны, только в этот раз еще и отстраняя его от себя и обращая же тем самым и на себя же саму его куда более пристальное внимание контактом лишь его темно-синих и своих таких же карих глаз и не вне его же, как и встречи же губ, вышибая и из него же параллельно еще тем самым весь воздух своей же засохше-высохшей сиренью: что сначала забрала же своей горечью всю его соль, буквально и впитав же ее в себя, а затем и произвела взаимообмен, оставив с сухостью и снедающей все и вся травяной кислотой. — И где ты все, хоть и уже, но и еще ненавидишь ее не этим… — и сама уже ткнулась своим лбом в и о его, — …а этим! — И тут же опустила свой взгляд на его грудь, чуть правее для себя и левее — для него. — Не говоря уж о сравнении, похожести… замене. И том, что… ее уже и нет. Ты куда проще и быстрее прощаешь и отпускаешь действия, нежели слова. А уж и тем более, когда они о высоком!

— Я не… — начал и тут же осекся Егор, уже и сам чуть больше от нее отстранившись, чтобы иметь простор не только и для более-менее свободного чистого дыхания, но и для своего уже обдуманно-продуманного встречного рывка. — Не смогу тебе и сам так же сказать и рассказать… пусть и так же все-не-все… но и как Влад же это сделал чуть раньше и сам. Не потому, что не хочу, а и именно потому, что… пока не могу!

— А я и сама не прошу тебя прям здесь и сейчас… да и вообще же в принципе… становиться горсткой пепла, будучи прокаженным и пораженным же собственными громом и молнией, а там еще и сверху… и буквально же уже… кем-то из, а может, и всем же сразу… во главе и на коне с моим же все отцом… Советом! — Проговорила мерно она, меж тем еще и знатно так удивив, ко всему же, именно таким своим подходом и поведением, а не каким-то и иным его, готового же, как и все, изначально и ко всему, но и точно же не к такому вот ее более-менее осознанному понятию и принятию как самой игры, так и ее же правил, а что уж говорить и за саму же не свою-их территории, на которой так или иначе, а придется су- и сосуществовать им всем до самого же явления-нисхождения перво-первейших же из нелюдей всея и всех. — Примерно знаю уже со слов-намеков все того же Влада… представив еще ранее, чай, «Гарри Поттер» для меня тоже в этом не пустой звук… как может и выглядит непреложный обет. Пусть даже вы и рук-то не жали и не скрещивали… Но и он же — не на действиях, а на словах! Да и уж с кем-кем, а с ними, чьи приоритеты и цели порой, а там и всегда, везде и со всеми же — дороже и выше всего, вся и всех же иных… Это же и явно уже: одно и то же! Спрошу лишь и… как ты же уже ранее сам… сама отчеркну… за нас. Я и ты. Мы! Помимо отношений же и самого же по себе этого весьма обширно-растяжимого названия-понятия… Что это? Повтор-продолжение? Или нечто новое и снова-чистое же? Копия? Или все же оригинал?

И вот где, как не тут мог наступить тот самый момент, когда равно не только и слова подбирались плохо, вообще же никак, формируясь в словосочетания, а там и предложения с явным скрипом, писком и стоном боли, но и сами эмоции, чувства и ощущения могли еще больше помешать и напортачить, хотя и куда уж больше, сменяя друг друга в его же глазах и паля всю контору окончательно и бесповоротно, если и было же вновь еще что, по мановению и мигу того же самого все «ока» помноженного на два и вместе с их же все цветом, как и размером их же зрачков, что и тоже ведь не отставали, пока наконец не вернулись к себе и в образцово-синий же с крапинками зеленого и серого, как огоньками же во тьме и на дне: будто и у всех же в них чертей разом в один и тот же момент-миг, как по сигналу, зажглись одни и те же лампочки, чуть