Августовские танки - Константин Мзареулов

Его попытку отрапортовать гость выслушал невнимательно и, добродушно улыбнувшись, буркнул:

– Отставить, старший лейтенант. – Козырнув, он представился: – Полковник Мадригайлов. Служу тут поблизости… тяну лямку до пенсии.

Полковник добавил, что услыхал про необычную воинскую часть и решил полюбоваться коллекцией древнего железа. Приободрившись, Аркадий подозвал Серегу. Вдвоем они помогли ветерану вскарабкаться на платформу и показали Мадригайлову всю бронетехнику. Полковник вроде бы даже расчувствовался, поглаживал и похлопывал горячий металл, бормоча что-то неразборчивое.

Ветеран явно не собирался насмехаться над старинной рухлядью. Реутову гость понравился, и старлей сказал уважительно:

– Настоящая броня, товарищ полковник. Только современная, то есть лучше, чем в сорок первом году была.

– Неужели броневой прокат поставили?! – вскинулся полковник. – На эти декорации не пожалели?

– Частный заводик заказ выполнял, товарищ полковник. Тот самый, который простые лимузины бронированными делает. У них этих листов толщиной три четверти дюйма – хоть закопайся. Установили в два слоя. И движки современные поставили – дизеля от большого самосвала. Вместо доисторических смотровых щелей – вполне пристойные триплексы.

– Постарались… – в голосе Мадригайлова прозвучали неожиданные нотки раздражения, даже злобы. – Ты еще скажи, что пушки настоящие.

– Так точно, настоящие. Хоть сейчас в бой. – Аркадий поспешно добавил: – Пулеметы тоже сравнительно новые – ПКТ. Боеприпасы, само собой, только холостые.

Расхохотавшись, полковник закашлялся, но продолжал смеяться. Потом подвел Аркана к сцепке двух платформ, за которой открывался вид на унылый сельский пейзаж.

– Видишь груду шпал, а за ней, в километре примерно, серый каменный амбар?

– Вижу, – не стал отпираться старший лейтенант.

– Между прочим, это склад очень старого барахла, – сообщил Мадригайлов. – Полигон еле-еле живого НИИ баллистики. Я случайно узнал анекдот: недавно туда завезли унитарные боеприпасы самых доисторических образцов, включая ваши сорокапятки. Специально наштамповали тысчонку-другую выстрелов для каких-то экспериментов… Так что можете загружать боекомплект и штурмовать Варшаву.

Реутову показалось вдруг, что старик не шутит. Однако полковник не стал продолжать разговор, а попрощался, в последний раз оглядел бронетехнику на платформах и, кряхтя, спустился на насыпь. Сам слез, без помощи бойцов «отдельной кинематографической роты». Стоя возле своего БТ-5, Аркадий смотрел, как ветеран идет, прихрамывая, к машине.

УАЗ развернулся и укатил. Пожав плечами, Реутов вернулся в тень. Солнце подбиралось к зениту, день обещал быть жарким.

Полковник Кирьян Мадригайлов дослуживал последние дни перед отставкой. Он благополучно достиг отмеренного законами предельного возраста, заканчивались и прибавленные президентским указом дополнительные годы, так что буквально на следующей неделе будет подписан неизбежный приказ об увольнении. Генеральских погон ему, конечно же, не видать, ибо чиновники арбатского министерства люто не любят офицеров, имеющих опыт реальных боевых действий, а потому всячески препятствуют их продвижению по служебной лесенке. Остается лишь утешаться армейской мудростью: дескать, полковник – это звание, а генерал – диагноз.

Повоевать же выпало ему с избытком. Мадригайлов и сам не всегда мог точно перечислить все страны и войны, разве что континенты называл, не задумываясь. Голаны, Синай, Ангола, Афганистан, Эфиопия, Югославия… также побывал во всех горячих точках предательски умерщвленной Империи – как в горах, так и в глухих провинциях у моря. И под занавес бурной биографии был сослан командовать никому не нужным доисторическим хламом.

Офицер охраны, козырнув, открыл ворота, и «козлик» въехал на территорию части, когда-то чрезвычайно секретной, выполнявшей важнейшую функцию в оборонительной системе сверхдержавы. Теперь же всеми забытый «Объект-43», он же ЗКВЦСУ – запасный командно-вычислительный центр стратегического управления – «Дубрава», существовал только потому, что на самом верху хватало других дел кроме ликвидации воинской части на полпути между Брянском и Смоленском. Когда-то здесь был глубокий тыл, а теперь – почти граница. Хорошо хоть, не с НАТО, а с дружественной Белоруссией.

Мадригайлов отправил водителя в гараж, а сам прошел через парк. В этом парке не было дорожек и аллей, но стояли массивные боксы-бункеры – противоатомные укрытия тяжелых танков. Здесь встали на долговременное хранение машины, предназначенные для действий в эпицентрах ядерных ударов. Древняя мощь Империи постепенно дряхлела и поддавалась коррозии. Скоро «Дубраву» закроют и наверняка построят на освободившихся площадях развлекательный комплекс: казино, сауны, бордели…

В мерзком настроении полковник спустился на лифте в глубокое подземелье, где под метрами бетона и стали находился оперативный зал. Здесь тоже царила старинная техника. Несколько соседних комнат занимала дюжина доисторическая ламповых ЭВМ типа М-50, в том числе две машины скользящего резерва. Магнитные барабаны и ленты, перфовводы, примитивные цифропечатающие машинки, которые стыдно назвать «принтерами» – точно так же, как не поворачивается язык назвать «компьютерами» этих динозавров вычислительной техники.

Впрочем, новая техника в бункере тоже имелась – несколько персональных компьютеров позапрошлого поколения. Однопроцессорные устройства обеспечивали связь с внешним миром.

– Что происходит снаружи? – осведомился Мадригайлов, опускаясь в жесткое кресло.

Большой ракетно-ядерной перестрелкой, ради которой создавался «Объект-43», давно не пахло, боевых задач ЗКВЦСУ не имел, поэтому командир «Дубравы» приказал операторам отслеживать перемещения звездолетов инопланетян. Три офицера старательно наносили на прозрачную карту траектории приближавшихся кораблей. Полковник рассеянно вспомнил, что за операторами-рисовальщиками закрепилось в армии прозвище «обезьяны».

– Вышли на высокую орбиту, – доложил оперативный дежурный. – Параметры орбиты…

– Вижу параметры, – буркнул Мадригайлов, разглядывая нарисованные «обезьянами» линии на прозрачном щите. – Что-нибудь интересное случилось?

Дежурил подполковник Казаринцев, тоже немало повоевавший. Танкист от бога, он был вынужден уйти на штабную работу после тяжелого ранения в горной войне. Понимающе кивнув, подполковник произнес:

– Сигналов с приветствиями не передали. Час назад с обоих кораблей запущено по шесть малотоннажных объектов – вышли на разные орбиты в пределах двухсот-трехсот километров. Эксперты полагают, что спутники нужны для картографирования и ретрансляции, мое мнение – спутники-шпионы.

– Это почти одно и то же.

– Согласен… Центр компьютерной войны заметил странное соединение, сейчас ждем подтверждения от АНБ. Вроде бы, проходя над Европой, один из этих малых спутников подключился к базам данных и скачал архивы Хельсинкского института стратегического баланса и разоружения.