Странные женщины - Елена Белкина

А я с ними — сошлась. Потому что, я же говорю, мне интересно с ними. Я им завидую. Мне интересно наблюдать за их отношениями. Видеть, кто в лидеры лезет, кто в середке, кто в хвосте. Разбираться, кто в кого влюблен.

Половина мальчишек влюблена в красавицу Машу. Она, представь себе, не кто-нибудь, а «Мисс губерния», и у нее совершенно определенное будущее. Это абсолютно взрослая роскошная женщина, именно так, повторяю, роскошная женщина, с трезвым взглядом на жизнь, которая устроится в жизни наилучшим образом и из своей красоты выжмет все.

Я не завидую тем ее одноклассникам, кто влюбился в нее всерьез. Но таких, кажется, нет, потому что все понимают безнадежность такой влюбленности, даже лидер класса, которого все называют по фамилии: Везовой. Помнишь магазин мехов, где ты делал вид, что хочешь купить мне шубу, зная, как всегда, что я откажусь: не могу же я обездолить твою жену и двух твоих детей. Сейчас жалею, что отказалась. Так вот эти меха — Везовой. И еще штук пять дорогих магазинов по городу — тоже Везовой. А наш Везовой — его сын. Он лидер не потому, что папа богат, он от природы лидер. Высок, строен, широкоплеч, нагл, совершенно без комплексов и дурак ровно в ту меру, чтобы не считаться полным кретином. Девочки обожают его. Но и Везовой не рискует приближаться к Маше. Хоть и дурак, но не хочет ловить пустые шансы.

Осмеливается демонстрировать свои чувства только Саша, который сидит с Машей. Ему кличку дали: Мистер Саша. Но он это от робости делает, ты знаешь, как это бывает. Он вообще мальчик тихий, вежливый, но что-то в нем есть такое… Иногда вдруг — всплеск, в том числе и на моих уроках. Глаза другие, голос другой, плечи развернуты… И опять уходит в себя. То ли что-то бережет, то ли что-то обдумывает.

Ты знаешь, у меня сейчас странная мысль возникла, что именно такие вот тихие мальчики совершают вдруг самые громкие поступки. В том числе кончают самоубийством, и никто не знает почему. А лицо у него, между прочим, очень интересное, не сравнить с Везовым. И я очень понимаю Вику, которая в него влюблена, она сидит сзади и сверлит взглядом, стережет каждое его движение, особенно когда Саша обращается к Маше, что он, правда, очень редко делает.

Когда я себя представляю в этом классе, то вижу себя именно Викой. У нее, кстати, если присмотреться, данные не хуже, чем у Маши. В чертах лица есть какая-то неправильность, но очаровательная, и я вижу, что с возрастом это очарование удвоится и утроится. Худенькая, но худоба не костлявая, просто возраст такой, годам к девятнадцати — двадцати это будет почти идеальная стройность. Маша же, роскошная и зрелая женщина, должна приложить много усилий, чтобы не раздулись щеки ее красивого лица и не расползлись формы тела, которое сейчас где-то на грани, еще немного — и уже будет чересчур…

Итак, Вика любит Сашу, Саша любит Машу, Маша никого не любит, у нее взрослый богатый ухажер. Везового больше других любят самая симпатичная после Маши девочка Настя и, по вечному закону подлости, самая умная девочка заурядной внешности — Юля. Везовой же, принимая знаки поклонения, ни с кем в классе не общается, у него какая-то своя компания вне школы.

Еще есть дружная, просто-таки семейная пара, Валера и Люба, чуть ли не под ручку ходят, я вполне допускаю, что они после школы поженятся. В моей школьной юности была такая пара, поженились, завели детей и живут счастливо вместе до сих пор. Подобные случаи внушают надежду на то, что есть какая-то спокойная и простая любовь, верная и взаимная, не правда ли?

Есть всеобщий любимец и весельчак Андрей, у которого вечно романчики, человек легкий, переменчивый, ему все прощают, в том числе учителя, в том числе и я, потому что не могу устоять перед его легкомысленным обаянием. Это ведь, как я поняла, победительное обаяние, ведь все мы втайне хотим быть свободными и легкими. Есть и всеобщий козел отпущения, тоже Андрей, искатель справедливости и вечно обиженный, что его недооценивают. Дай бог ему в жизни удачи, в противном случае из него вырастет брюзга, склочник и семейный тиран.

Есть и юная распутница Лиза, о которой ходят слухи, что она уже зарабатывает известным промыслом. Так это или нет, но на одноклассников-мальчишек она смотрит как на желторотых цыплят, даже на Везового. Учится при этом неплохо, хотя часто пропускает занятия.

Впрочем, на то и гимназия, чтобы здесь хорошо учились. Родители у большинства люди не простые. Я удивилась, когда узнала, что у Маши отец прораб-строитель, но выяснилось, что прораб он тоже не простой, а специализируется на постройке престижных коттеджей и возвел, в частности, в дачном пригороде целый жилой массив маленьких замков за одним общим забором, который горожане тут же прозвали Полем чудес.

Есть еще…

Ладно, хватит, тебе это неинтересно.

Почему я делаю вид, что и в самом деле тебе это говорю? Я ведь знаю, что не пошлю тебе эти записи.

Но это я сегодня так думаю. А завтра передумаю и пошлю.

Ты знаешь, я настолько вникла в их любовные дела, что всерьез об этом думаю. Постоянно думаю. И думаю очень странно. То мне вдруг хочется, чтобы Маша полюбила Сашу, и пусть они будут счастливы. То, наоборот, чтобы Саша разлюбил Машу, а полюбил бы Вику. И пусть будут счастливы. А иногда представляется: красавец Везовой влюбляется в дурнушку-умницу Юлю, а Юля — в обиженного Андрея, а обиженный Андрей — в Вику, а Вика — в Андрея-весельчака, а Андрей-весельчак в распутницу Лизу, а распутница Лиза — в верного Валеру, а несчастная Люба с горя — в Сашу, а Саша — угадай в кого? А в меня!

Шутки шутками, но у этого самого тихого Саши бывает очень странный взгляд. Ты думаешь — мужской, оценивающий? Нет. Такой взгляд скорее у Везового, тот меня раздевает глазами на каждом уроке, но не от жгучего влечения, а от скуки. Тихий же Саша смотрит… как бы тебе это поточнее сказать… Ну, как смотрел бы мужчина, на полном серьезе взвешивающий свои шансы на взаимность. Понимаешь? Думаю, понимаешь. Это полностью взрослый взгляд, без всяких скидок.

Правда, тут вопрос: может, я придумала это, потому что сама смотрю на него не совсем так, как подобает учительнице? Вот чего еще не хватало, так это влюбиться в собственного ученика. В этом есть что-то чрезвычайно пошлое, а ты ведь знаешь, как я боюсь всякой пошлости, всего того, что напоминает полупохабные истории в желтых газетенках. Но между прочим, буду честной, я ведь эти газетенки иногда покупаю. Даже частенько. Короче, я их постоянно покупаю и читаю с чувством глубочайшего омерзения, которое доставляет мне чувство глубочайшего удовольствия. И как раз недавно прочитала историю про учительницу, которая занималась сексуальным образованием своих учеников-старшеклассников. Бесплатно.

Меня, конечно, передернуло: в этом уже что-то болезненное есть. Но не просто нарциссизм какой-нибудь, спасибо тебе, ты мне объяснил, что это такое, нет. Когда ее взяли с поличным — ты представляешь? — это, оказывается, уголовное преступление, совращение несовершеннолетних! — так вот, когда ее взяли, она сказала… Не помню, она много что говорила, но я одно запомнила: со взрослыми мужчинами она дела не имела. Значит, тут не просто нарциссизм, а комплекс какой-то, болезнь, бедную женщину не судить, не в тюрьму сажать, ее лечить нужно!