Испепеляющий ад - Аскольд Шейкин

— Златоуст, — повторяет Ликашин. — Я вам о Леониде Андрееве говорю, знаменитом литераторе. Эти слова он написал. Обращение к цивилизованным странам. А все остальное тут — мишура. Для убогих и сирых. Духом, конечно. Да, мой друг, да… Но пойдемте. С утра на ногах. А годы не мальчишеские. Не железный. И достаточно. Засвидетельствовал почтение. Точней — за-сви-де-тель-ство-вался. Даже скажу: покрасовался. Дуб, мол, крепок еще. Не свалился. Я ведь к себе всегда с иронией… Многие считают — признак ума… Пойдемте. Так будет солидней…

"Пойдемте, так пойдемте, — думал Шорохов, послушно следуя за Ликашиным. — Главное — завтрашний день. Народ там будет не такой, как эти два болтуна. Рюмкой водки никого там не купишь…"

* * *

— Наше предложение не на день, не на два и не на месяцы. Позволим себе сказать — на годы.

— Прочное дело. Куда как лучше.

— Рад, что вы так считаете…

Комната в особняке Американской военной миссии, где происходит разговор, невелика. Всей мебели — обтянутая красным шелком кушетка, белый круглый столик на гнутых ножках, два белых стула. Собеседник Шорохова: розовощекий лысый мужчина, коренастый, мускулистый, в офицерском мундире без погон. Говорит неторопливо, с долгими перерывами и так, словно вслушивается в звук произносимых им слов. Своей должности, фамилии не называет. Представляется: "Федор Иванович". Выговаривает это с некоторой старательностью. «Липа», — решает Шорохов.

— На чем основано наше доверие? Рекомендация господина Манукова. Ее совершенно достаточно, но ради лучшего взаимопонимания, все же разрешите кое-что уточнить. Вы — совладелец торговой фирмы "Богачев и Компания" из города Александровск-Грушевский?

— Да.

— Фирма давнишняя?

— Дед нынешнего Богачева чумаковал — соль на быках из Крыма в Москву возил. Барыш получал большой. К концу жизни быков имел златорогих. Слава о них гремела по всему Югу России. Когда построили железные дороги, чумаковать стало невыгодно. Перешел на торговлю. Сын продолжил. Теперь внук — Евграф — дело ведет.

— И с какого времени вы совладелец фирмы?

— С осени прошлого года. На ту пору в разных товарах, в деньгах, в партиях скота было у Евграфа Богачева около двух миллионов. Еще с полмиллиона было в строениях в Александровске-Грушевском, в станице Урюпинской, в Миллерово, в Новочеркасске… Фирма приличная. Ну а я? Заводской рабочий. В город возвратился после восьми лет отсутствия.

— Вы возвращаетесь, встречаете солидного купца, тут же становитесь совладельцем?

— Я в ту пору искал, каким делом заняться. Евграф — как отцовское добро уберечь. Пил он. В светлые минуты понимал, что кому-то должен довериться. Не счетоводу же. В два счета опутает. Мы на одной улице росли, с детства — друзья. Притом, я совладелец только на пятую часть. Конечно, пожаловаться не могу. Верней, не мог, если честно. Три месяца назад господин Мануков предложил мне составить компанию: с корпусом генерала Мамонтова по красному тылу поехать. Посоветывал там ценными бумагами дореволюционных годов интересоваться. Мол, у большевиков эти бумаги ничего не стоят, а в Ростове на фондовой бирже идут хорошо. Поехал. Все бы ладно, но — тиф… В поездке я был всего месяц, там заболел, два месяца лежал в лазаретах Воронежа, Ростова. За это время Евграф Богачев все, что мог, распродал, из России уехал. Недели три назад его в Стамбуле, в кабаках, видели. Моя доля осталась, но без целого что она! Только на прожитье. Господин Мануков это знает, желая помочь, посоветывал к вам обратиться.

— Спасибо за откровенность. Но вот что позвольте еще уяснить. В недавнем прошлом вы заводской рабочий. А из ваших слов получается, что вам не в новинку счетоводство, котировки на бирже. Вас этому кто-нибудь обучал?

— Господь с вами! Для хозяина главное в торговле — здравый смысл, привычка с людьми по-доброму ладить. Правда и то, что я перед тем в Бердянске казначеем заводской кассы взаимопомощи был, потом — казначеем профсоюза металлистов. Поднаторел. Не захвати германцы Бердянск, я бы там и остался. Под пушечным огнем уходил. Двухпудовый мешок с деньгами на себе нес.

— И оттуда сразу прибыли в Александровск-Грушевский?..

Купеческая жизнь научила Шорохова: если разговор позволяет, не на всякий вопрос отвечай. И еще одно. Старайся отвечать не на тот вопрос, какой тебе задали, а на тот, который непременно последовал бы после твоего ответа на первый вопрос. Опережай. Тогда в собеседнике возникнет к тебе уважение.

— …И оттуда сразу прибыли в Александровск-Грушевский?

Промолчал. Что дальше. Момент решающий. Следующий шаг не за ним. Ждал.

— …Разведка… Шпионаж, — "Федор Иванович" теперь заговорил оживленно, даже с подъемом. И повторил. — Разведка… Шпионаж… Ужасные слова. К ним наша миссия отношения не имеет. Поверьте! Нас интересует только одно: успешно ли доходит союзная помощь до фронта? В чем тут шпионаж? Но — доходит ли?

— Так ведь подряды на перевозку сколько раз брали.

За этим было: "Союзная помощь до фронта доходит. Доказательство: подряды их фирмы". Речь вел исключительно о своем собственном интересе. И, опять же — "опережал"!

— Вы не поняли. До штаба дивизии доходит. А до нижнего чина? В каких сапогах он там, в окопе? В какой шинелишке? С какой винтовкой?.. Вопрос решающий. Когда на фронте под Петроградом у большевиков появились танки, европейские газеты писали, что они проданы офицерами Юденича из-под полы.

— Ну!

— Восхищаетесь?

— Так ведь подумалось: "А как и вправду такую махину туда-сюда перегнать? Капитал! И все довольны останутся".

— Вы серьезно?

— Сказали: "До нижнего чина". Господина Манукова упоминали. Когда мы с казаками Мамонтова ехали, Николай Николаевич, чтобы самолично увидеть то, о чем вы сейчас говорите, в окопы лез. Жив остался истинным чудом. Под расстрелом стоял!

— Это хорошо.

— Да чем?

— Вы трудности дела понимаете. Многие ваши соотечественники полагают, что за одно свое стремление сотрудничать с нами, их должно вознаграждать.

"Федор Иванович" поднялся со своего места. Шорохов тоже поднялся. Встреча, судя по всему, завершалась. Но чем?

— Ну что? — "Федор Иванович" смотрел насмешливо и даже презрительно. — Если получите послание, подписанное фамилией «Сислей»… Запомнили?.. Значит, оно будет от нас и адресовано вам, поскольку «Сислей» означает сразу обращение и подпись… Как и ваша к нам «Дорофеев». Потребуется срочная помощь? В сообщении, письме, телеграмме употребите два раза слово «всегда». Не забывайте: доверие, что золотая монета. От слишком частого употребления теряет вес… Сами в следующий раз не приходите. Сообщение пришлите с доверенным лицом. Обратится к любому сотруднику, скажет: "От Дорофеева", — эту фамилию "Федор Иванович" произносит не очень свободно.

Шорохов вскинул руки:

— Сколько на меня навалилось!.. А с главным вашим?.. Я мог бы сегодня его повидать?