Искусство Италии - Елена Васильевна Охотникова

class="image" id="id104">

Катакомбы Сан-Панкрацио под базиликой в Трастевере.

Рим, Италия

Вдумайтесь, как многое это – соседство жизни и смерти – определяет. Ты живешь, дорожишь своей жизнью, молишься о ней, спасаешь ее вот здесь же под землей, и прямо здесь же всегда рядом – смерть, вечная спутница жизни.

Самые известные итальянские катакомбы – катакомбы Сан-Каллисто, катакомбы Домитиллы и катакомбы Присциллы.

Самые известные, но, конечно, не единственные.

А что же было изображено на этих стенах, какие знаки и какие образы показывают нам изменяющуюся визуальную риторику, уже пронизанную идеями христианства?

Конечно, здесь будут символы, позволяющие присутствующим обращаться внутренним взором к своей вере.

И тут происходит еще один удивительный опыт, который станет важным для итальянского искусства, – раннее христианство научило искусство прятать главное на самом видном месте.

То, что взято из привычного визуального языка настроенных враждебно к христианам римлян, обретает в искусстве катакомб новое глубокое звучание.

Какие это символы?

Прежде всего, изображения рыбы, голубя, солнца, доброго пастыря и агнца. Какое значение они получают в христианстве? Тоже весьма буквальное.

Рыба – потому что это анаграмма – греческое слово «ихтис» читалось уже как фраза «Иисус Христос, Сын божий, Спаситель». Часто эта анаграмма использовалась самостоятельно и без изображения рыбы.

Голубь – тут все еще проще – божественный вестник, символ Святого Духа.

Отдельный разговор – образ доброго пастыря. Это символическое именование Иисуса Христа. «Я есмь пастырь добрый: пастырь добрый полагает жизнь свою за овец» (Ин.10:11). Например, образ доброго пастыря в катакомбах святого Каллиста.

Иконография обычно такая: это юноша, на его плечах овечка – найденная, заблудшая, спасенная овечка, которую от несет на себе, – вокруг либо еще животные, овцы, но не только, бывают и другие.

Уилперт Джозеф (редактор). Картины катакомб Рима.

1903 г. Библиотека Гейдельбергского университета

Уилперт Джозеф (редактор). Картины катакомб Рима.

1903 г. Библиотека Гейдельбергского университета

Античные прообразы доброго пастыря – прежде всего, Орфей, спустившийся в царство мертвых за своей Эвридикой. Орфея в античности часто изображали пастухом – то есть если мы, язычники-римляне, смотрим, то видим Орфея. А для смотрящего на ту же картинку христианина – это уже совсем не Орфей.

Второй прообраз – Гермес Криофор, то есть несущий агнца. В античной мифологии Гермес – не только покровитель торговли, но и покровитель пастухов, а также проводник в царство мертвых.

Уилперт Джозеф (редактор). Картины катакомб Рима.

1903 г. Библиотека Гейдельбергского университета

И что здесь важно, оба античных героя – это те, кто смог, оказавшись в царстве мертвых, вернуться оттуда в мир живых.

Проводник – для которого нет границы между этими мирами, который сам эта граница и который может провести душу, вывести ее из темноты невредимой, спасенной.

Завершая разговор о начале христианского искусства, давайте посмотрим на наземную, уже не скрываемую его часть, прежде всего на первые церкви, например, на базилику Санта-Мария-Маджоре или Сан-Паоло-Фуори-ле-Мура. По форме базилика напоминает, конечно, римский дом, но при этом есть главные признаки, а именно нефы или наваты. Названия их созвучны слову nave, то есть «корабль», потому как храм и представляется кораблем, ковчегом, несущимся в бурном море страстей человеческих, и спасутся только те, кто на его борту. А еще в плане есть трансепт – то есть буквально «перекрестие», и апсиды – обычно полукруглые части за перекрестием трансепта, где и совершается главное чудо богослужения.

Уилперт Джозеф (редактор). Картины катакомб Рима.

1903 г. Библиотека Гейдельбергского университета

Джон Мюррей. План Санта-Мария-Маджоре. Справочник по Риму и Кампанья.

1899 (1890-е гг.). Библиотеки Калифорнийского университета

Средневековье

Кастель-дель-Монте.

1240 г. Италия.

© francesco de marco / Shutterstock.com

Какими были Средние века для итальянцев?

Из нашего с вами века двадцать первого мы, конечно, понимаем, что они тогда знать не знали, что века их были средними.

Их время было единственным – временем их жизни, и временем довольно динамичным.

Не стоит забывать и то, что никакой единой Италии в ту пору – да и довольно много веков после – еще не было.

Были отдельные города-государства, которые не только вели войны с внешними врагами, но и довольно активно враждовали друг с другом.

Какие задачи это ставило перед искусством? Тоже вполне конкретные. Искусство должно было защищать, утешать и давать возможности для осмысления происходящего. Чем, собственно, и продолжает заниматься искусство и по сию пору.

Главный фасад собора в Модене.

1099–1319 гг. Италия

И раз мы говорим о защитных функциях и, конечно, же стенах – посмотрим на два стиля, которые создавали архитектурные декорации той поры, – романику и готику.

И здесь вновь важная оговорка: вербализировались в понятия «романика» и «готика» эти стили много позже, чем выросли первые здания, которые формируют их каталог. Для описания и анализа искусства в принципе свойственна эта история – давать имена явлениям уже после, оглядываясь на них из следующих эпох.

Сначала – романика.

Почему, собственно, романский стиль?

Кастель-дель-Монте, внутренний двор.

1240 г. Италия.

© pio3 / Shutterstock.com

Архитектурный проект церкви. Поперечное сечение, схема фасада

Уже в самом названии, пусть и данном позже, так или иначе веет Римом – значит, и мы ждем мощных крепостных стен, чистых форм и колонн.

Примерно так и есть.

Но тут держим в уме те самые довольно враждебные реалии, ставящие прежде всего оборонительные задачи.

Романскую постройку – говорим о храме или о замке – мы с вами узнаем прежде всего по мощным, толстым стенам.

Историки архитектуры, конечно, скажут о сложностях с инженерной точки зрения – раз стена высокая, а она нужна для обороны, она должна быть толстой, крепкой и по сути лишена окон, чтобы не снижать ее оборонительную способность.

Сам стиль формируется примерно около тысячного года и тесно связан, конечно, с развитием городов и экономической ситуацией, которая в этих городах улучшается.

Какие еще приметы? Большое количество башен, причем не только в составе здания, но и отдельно стоящих – все с тем же оборонительным подтекстом: оборонять семью от врагов внутри башни много проще, чем оборонять здание. И, конечно,