Венеция. Прекрасный город - Питер Акройд

У Венеции нет единственного или определенного начала. Города итальянского материка были основаны в доисторическую эпоху, их территория очерчивалась их кладбищами и была защищена стеной. Они росли естественным образом из традиционного центра к разрастающимся окраинам. Почитание города связано с почитанием места и почитанием умерших, преданных там земле. Самые ранние города первобытны по происхождению. У Венеции с самого начала не было периметра. Не было очертания. Она слилась в одно целое из сотни различных пунктов. Венеция в буквальном смысле не имеет корней. У нее действительно текучее основание. Она ненадежно расположена в мире. Вот почему она всегда вызывала тревогу, как у сегодняшней группы британских архитекторов «Венеция в опасности».

Венеция стремилась определить себя. Пыталась найти свои начала. Чувствовала себя обязанной открыть скрытое или обнаружить отсутствующее начало. Макиавелли писал, что «начала религий, республик или королевств должны обладать некоей добродетелью, благодаря которой они заслуживают свою начальную репутацию и начальное развитие». Эта проблема стояла перед венецианцами.

В этом смысле они не обладали добродетелью. Поэтому придумывали истории о происхождении, в каждой из которых был в какой-то мере явлен Божий промысел – к примеру, якобы исторический факт, что венецианцы были христианскими беглецами, спасавшимися от вторжения язычников. На полу собора Санта-Мария делла Салюте вырезана надпись: Unde origo inde salus (Откуда (Венеция) произошла, оттуда пришло спасение). Так создавались изящные и сложные легенды о возникновении города. Их не следует отвергать. Легенды представляют собой самую раннюю форму поэзии. Венеция – город легенд, в частности, религиозных потому что она всегда была городом чудес.

Жители Альтино колебались, куда бежать от язычников, пока не услышали голос с небес, провозглашающий: «Поднимитесь на башню и взгляните на звезды». Взобравшись на башню, они увидели, что отражение звезд в воде показывает дорогу к островам лагуны. В другом варианте этой истории жителям довелось видеть, как все птицы этих мест, держа птенцов в клювах, летят к островам. Голос из светлого облака, взывающий к беглецам, плывущим на кораблях, был слышен в начале этой главы. Восемь самых ранних церквей Венеции были возведены по Божественному повелению. Святому Магнусу в видении было велено построить церковь там, где он увидит стадо овец, этим местом оказалось Кастелло. Дева Мария появлялась в сияющем облаке, возвещая возведение церкви Санта-Мария Формоза. Большая стая птиц выбрала место для церкви Сан-Рафаэль. Красное облако парило там, где затем была построена церковь Сан-Сальваторе у моста Риальто. Существовали и другие, более мирские легенды относительно того, что предками венецианцев были римляне или даже троянцы, но к ним тоже можно относиться скептически. Эти легенды, как и сама Венеция, не имеют оснований.

Город был построен на воде по небесному повелению. Само по себе чудо – строить на море. И Венеция стала городом чудес. Это было предназначенное, ниспосланное Провидением место. В венецианских хрониках возникает великий, сияющий образ города. Венеция стала частью истории человеческого спасения. Ее Божественное происхождение подтверждается ее совершенной архитектурой, видимой миру тысячу лет, и даже ее торговым превосходством. На полотнах венецианских художников Бог-Отец и Святой Дух распоряжаются на площади Святого Марка. На мосту Риальто вырезаны фигуры архангела Гавриила и Девы Марии в момент Благовещения. Венеция идеализирована, невзирая на любые исторические факты или бесславные эпизоды.

Но настоящие начала Венеции, редкие и разбросанные, сообщают великую истину об этом городе. Они обнаруживают некоторые характеристики, или некоторые качества жизни здесь. Все сущее хочет дать форму и выражение собственной натуре; таким образом, через смутные предчувствия и слияние общинных желаний Венеция обрела форму. В мраморе таится статуя. У венецианцев не было собственной культивируемой земли, они были вынуждены зарабатывать на жизнь торговлей и промышленностью. Город, который представлял собой наполовину землю, а наполовину воду, разработал свое смешанное устройство, в котором были уравновешены различные силы государства. Постоянной заботой всех районов общины были стабильность и преемственность. Где эти качества более необходимы, чем в изменчивом и непостоянном месте? Город, построенный изгнанниками, спустя столетия стал домом для беженцев всех мастей. Его заморские владения, его набеги на материковую Италию были обусловлены необходимостью самосохранения. Венеция всегда полагала себя городом под угрозой. Этот город возник не из союза крестьян, он был городом изначально. Венеция не была в своем младенчестве феодальным обществом. К X веку она уже была известна как la civitas Rivoalti (город Ривоальто).

Однако важнейшим и продолжительнейшим фактором была борьба с морем. Из нее возникла необходимость общей цели и общественных усилий. Здесь не существовало антагонизма между индивидуальным и коллективным, или скорее отдельные венецианцы в течение веков включили себя в единый организм, который, как и человеческий организм, следует рассматривать как целое. Он повинуется собственным законам роста и перемен. Он обладает внутренним динамизмом. Он является чем-то большим, чем сумма его частей. Каждый аспект венецианской культуры и венецианского общества отражает целое.

Начиная с IX века в Венеции назначались трое представителей, чтобы осуществлять надзор за защитой и мелиорацией земли. В конце концов возникла бюрократия для контроля над вторжением моря. С самого начала Венеция подвергалась вторжению моря. Самая древняя защита состояла в скрепленных между собою деревянных столбах; позднее реки отводили в другое русло, а в качестве защиты от воды возводили мощные каменные стены.

Без сотрудничества соседа с соседом или общины с общиной нельзя было ни осушить землю, ни присоединить остров. Дамбы нельзя было построить, если община не руководствовалась общими интересами. Таким образом, венецианцами с самого начала владела мысль об общинной жизни. Они создали первый общественный дворец и первый городской сквер в Италии. Венеция, возможно, была первым городом в Европе, который извлек выгоду из того, что называлось градостроительством, с продуманным зонированием промышленной и хозяйственной деятельности по периферии города. Все это было частью поисков общего блага. Борьба против природных препятствий есть борьба за человеческую культуру и усовершенствование. Она требует огромной сплоченности и социальной дисциплины, которые лучше всего поддерживаются соблюдением религиозной обрядности. Так возникает концепция государства как Божественного замысла.

Но мы не должны забывать о характере и темпераменте ранних поселенцев. Их работа была тяжелой и непрерывной и не могла осуществляться без большой затраты энергии и оптимизма. Таковы, или такими были, отличительные качества жителей Венеции. Они гордятся, или гордились, своим городом. Это одна из черт, подмеченных путешественниками. Но природа иногда мстит тем, кто пытается обуздать ее. Часть островов лагуны поглотило подступившее море, поселения исчезли или были оставлены. Венецианцы никогда не забывали об угрозе бедствия.

До постройки железнодорожного моста в середине XIX века Венеция была маленьким островом или группой островов. Венецианцы были островитянами, со всеми преимуществами и тяготами, которые приносит этот статус. Быть островитянином – значит быть независимым, но это же означает быть одиноким. Это обеспечивает безопасность, но в то же время привлекает внимание жителей материка. Это увеличивает уязвимость даже при кажущихся благоприятными внешних обстоятельствах. Однако в качестве островного города Венеция пережила все войны и вторжения, обрушивавшиеся на Италию начиная с Xi века; она с успехом сопротивлялась Папе и императору, вторжениям французов и испанцев и набегам других городов-государств Италии. Не будь она окружена водой, ее разрушили бы много столетий назад.