Хочу - Тата Кит

Затянулась и выдохнула дым в его лицо, что теперь стало ещё ближе, так как мужчина придвинул ко мне барный стул, видимо, чтобы лучше слышать мою пламенную речь.

- Что ж, - ехидно произнес брутал и криво усмехнулся, а я засмотрелась на его губы. – Фронт работ ты знаешь. Рабочий день до восьми часов вечера. К этому времени я вернусь и проверю, чтобы всех этих косяков здесь не было.

Вся моя уверенность начала растворяться как дым, что я выдохнула. Бросила вопросительный взгляд на бармена, который едва заметно кивнул на немой вопрос.

- И да,  - добавил мужчина и встал со стула, подойдя ко мне настолько близко, что пришлось задрать голову, чтобы видеть его темные глаза с таящейся в них насмешкой. – В моём кафе не курят.

Сказав это, он протянул руку к моему лицу и абсолютно беспардонно взял сигарету, что я зажимала губами. Не сводя с меня насмешливого взгляда с легким прищуром, затянулся моей сигаретой и кольцами выпустил дым мне в лицо.

В лицо, на котором, я уверена, отражался шок.

- Ты права, - глубоким низким голосом пророкотал мужчина, улыбаясь одним уголком губ. - Сиськи победили.

Глядя ему в спину, пыталась подобрать с пола челюсть. Когда хозяин кафе вышел за дверь, звякнув напоследок колокольчиком.

Повернулась к бармену и прошипела, склонившись над стойкой.

- Ты сразу не мог мне сказать, что это хозяин?

- Я думал, вы знаете его. Просто вы так общались, будто уже знакомы, - отступив от стойки, растеряно объяснил парень.

- Теперь-то мы, конечно, знакомы, - развела я руками, иронично вскинув брови. – Чего смотришь? Моргай хоть иногда, а то глаза высохнут.

- Х-хорошо, - запнулся парень и начал настолько активно моргать, словно ему за эту к концу дня премию заплатят.

- И чего стоим? – повела я бровью и спрыгнула с высокого барного стула.

- А что надо делать?

Устало закатила глаза. Это не бармен, а стоп-кран какой-то.

- Закрывай кафе, меняй полотенце. Санитарный день сегодня у нас.

Владелец кафе с неимоверно мощными бицепсами и темной бородой, имя которого, как позже выяснилось, было Марат, не баловал своим вниманием своё детище. В кафе он появлялся редко, и то только для того, чтобы окинуть недовольным взглядом обстановку заведения, полоснуть все мои труды безразличием и уехать обратно в свой замок на одиноком холме.

С его нелюдимостью и манерой общения с персоналом я была уверена, что он живет именно в холодном замке с каменными стенами и, сдвинув брови над поломанным носом, смотрит вдаль.

Хотя, его отношение к этому кафе мне было относительно понятно, так как он имел сеть подобных кафе и клубов и те, в свою очередь, были гораздо популярнее «Болта» и, соответственно, приносили гораздо больший доход, чем это скромное заведение. Но все же, он его не закрывал, возможно, для того, чтобы не лишать последнего дохода хилых студентиков, что продолжали здесь работать.

Кстати, постепенно я сменила тех унылых студентиков на более ответственных и трудолюбивых. И всего за месяц кафе зажило новой активной жизнью, встречая посетителей не для того, чтобы согреться или охладиться в ожидании автобуса, а для того, чтобы перекусить или даже провести первые робкие свидания за приемлемые для молодых ухажеров деньги.

И все равно получала в ответ холодное безразличие и колкие замечания от Марата.

Однажды, после нашей очередной стычки, когда весь персонал был готов попрятаться под столиками, созерцая наше противостояние, в котором никто не желал отступать от своей точки зрения,  я пришла к выводу, что нас просто нужно переспать и тогда мне станет плевать на его мнение, замечания и сканирующий взгляд. Так всегда и происходит – после секса мне мужчина становится безразличен и равен нулю.

Но как бы я ни старалась, на какие бы я ухищрения не шла, чтобы хоть немного склонить на свою сторону Марата, он продолжал стоять неприступной стеной, лишь иногда бросая взгляд на обнаженные колени, что выглядывали из-под платья, когда я садилась рядом с ним для обсуждения меню или подготовки к предстоящей проверке или банкету. Но смысл его взглядов для меня был нечитаем, точно также для меня были не ясен его интерес ко мне. Был ли он вообще? Складывалось полное ощущение того, что это ОН мной играет, а не Я им.

Его настроение менялось со скоростью сверхзвукового истребителя: в одну секунду он холоден и безразличен, а в другую придерживает меня за локоть, помогая спуститься с лестницы. Сегодня он со мной почти не разговаривает и отвечает грубо, а завтра он оттачивает на мне приемы сарказма и иронии.

Достал! Ещё месяц таких качелей и я изнасилую его прямо посреди кафе на глазах у щуплых официантов.

В пятницу, как и обещала, ко мне в кафе зашла моя единственная и самая близкая подруга – Лилит. Или Лёлька, как я её любовно называла, так как подруга не любила свое полное имя, испытав в детстве очень много насмешек из-за него.

Несмотря на то, что наша дружба прошла множество испытаний и продолжалась уже более семнадцати лет, я все еще никак не могла свыкнуться с той мыслью, что она замужем. Да, я была рада за подругу, тогда десять лет назад, когда она выходила замуж за Илью. И хоть я презираю мужчин, но видя, как горели глаза подруги каждый раз, когда речь шла об Илье или он появлялся рядом с ней, я засовывала всё свое презрение куда подальше и не мешала ей быть счастливой.

Так было ровно до дня его измены…

Я вообще не представляю, как можно было предать Лилит – идеальную абсолютно во всем девушку, мать его ребенка. Предать так грязно и мерзко, трахнув какую-то телку в женском туалете, куда он, очевидно, пришел сам и никто его за яйца не тащил. Но ещё больше я не понимаю свою подругу, которая простила этого кабеля и вот уже пять лет живет, стиснув зубы, с натянутой на красивом лице улыбкой.

В этой маленькой хрупкой девушке столько внутренней силы и мощи, но она всё это погасила мнимым семейным счастьем, которого и нет вовсе. Да, её муж рад, сыт и ухожен. У сына есть оба родителя, что, вроде бы, любят друг друга и делают для него все самое лучшее, вот только всё их счастье и стабильность стоит ногой на ее горле, душа ту настоящую Лёльку, которую я знала ещё до измены её мужа. Поэтому моим первым и излюбленным вопросом каждую нашу встречу было:

- Развелась?

- Не дождешься, - привычно отвечала Лелька и опускала взгляд, пряча грустную улыбку.

Дождусь. Уверенна, что когда-нибудь дождусь. Если мужик сходил один раз налево, то теперь он знает этот путь и точно пройдется по нему ещё не один раз.

Просто хочу, чтобы моя единственная подруга, которую я считала ближе, родной матери, была счастлива без всяких «но» и недомолвок со стороны мужчин. И лучшая возможность сделать это – найти ей нового более достойного мужчину.