Мой друг бессмертный - Анна Гурова

— Пусть подумает, — согласился Виктор. — Я от него бегать не собираюсь. Когда и куда мне явиться?

— Не беспокойся, мы сами за тобой приедем.

— Когда?

— Шеф подаст сигнал.

— Какой именно?

— Обычный, световой.

— А я его замечу?

— Его будет трудно не заметить.

— А как я узнаю, что этот сигнал именно мне?

— Этот сигнал будет трудно с чем-то спутать, — ухмыльнулся бандит. — Когда увидишь его, приходи… ну хоть к Жертвеннику. Встанешь ближе к метро, рядом с остановкой. Мы тебя там подберем.

— Я там буду.

— Заметано. Ну, тогда… — Бандит небрежно помахал рукой и направился к джипу. — До скорой встречи. Дурак ты, Сянь, между нами говоря. Не понимаю, как ты так долго прожил.

Виктор не ответил и не попрощался.

Бандит сел в свой джип, завел мотор, и «беспредел», шелестя покрышками, исчез за углом. Лешка проводил его напряженным взглядом.

— Свалил! — выдохнул он. — Слава Богу! Кто это был?

Бородач стоял, глубоко задумавшись. Вид у него был озабоченный.

— Что, парень? — проговорил он, видя, что Лешка на него смотрит. — Тебе не кажется, что я слегка погорячился?

— Объясните мне наконец, что тут происходит! — напустился на него Лешка.

— Для начала уйдем из этого паршивого двора…

Бородач развернулся и пошагал в сторону «Удельной», рассуждая вслух:

— Да, с точки зрения логики, здравого смысла и элементарной математики я поступил глупо. Этот обмен вопиюще неравнозначен. Возможно, он повлечет такой колоссальный вред, какого никогда бы не принесло незначительное, совершенно рядовое жертвоприношение. Но будь я проклят, если жалею о том, что сделал! Я абсолютно точно знаю, что, спасая тебя, поступил правильно…

— Я не совсем въезжаю, чего этому бандюге было от меня надо, — перебил его Лешка. — Из его слов я понял, что меня вроде хотели принести в жертву?

— Хотели, — не стал отпираться бородач.

— Но кто? И кому? Зачем? И почему именно меня?

— Лично в тебе, Леха, нет ничего выдающегося, кроме невезения. Ты просто оказался в ненужное время в неподходящем месте. На будущее даю совет — через тот перекресток больше не ходить. Даже на зеленый свет.

Лешка понимающе кивнул.

— А… слушай, ты же предложил вместо меня взять тебя! И что с тобой теперь будет?

— Об этом-то я и думаю, — со вздохом признался Виктор.

— Убьют?

Бородач вдруг засмеялся, и в этом смехе промелькнуло нечто жутковатое — в точности, как в улыбке давешнего бандита.

— Чисто теоретически это возможно, — сказал он. — Но маловероятно. Убивать меня — это сложное, трудоемкое, да и просто невыгодное занятие. Нет, они найдут мне применение, да такое, что лучше бы сразу убили.

— Да кто — «они»?! — не выдержал Лешка.

— Те, кто приносит жертвы, — сухо сказал Виктор. — И те, кому их приносят. Извини, Леха. Есть вещи, которые обычным людям знать не нужно и опасно.

— Но я же пострадавший, — упорствовал Лешка, — А если этот тип на джипе опять за мной приедет?

— Да он о тебе уже забыл. Для таких, как он, люди — пыль под ногами. Живи спокойно, Леха, никто за тобой не приедет.

Тем временем они вышли на проспект Энгельса и теперь шагали в сторону метро «Удельная». На улице уже совсем стемнело, сыпал мелкий сухой снег. Вспыхивали огоньки автомобилей, тепло светились окна домов. Мерзкий промозглый день превратился в красивый тихий вечер. Лешка вдруг подумал о том, что всего этого он мог уже не видеть. Если бы не Виктор, лежал бы он сейчас в реанимации, а еще вернее — в холодильнике морга.

Виктор, словно прочитав его мысли, остановился и сказал:

— Ну, Леха, давай прощаться. Рад был познакомиться. И пусть судьба к тебе будет более благосклонна, чем сегодня. Теперь пару слов насчет сотрясения…

— Какого сотрясения? — не понял Лешка.

— У тебя, если ты не в курсе, сотрясение мозга. Довольно серьезное. Забыл, что ли?

— А почему тогда у меня не болит голова?

— Потому что твоя боль у меня, — совершенно серьезно сказал Виктор. — Я ее забрал… на время. Чтобы тебе было полегче добраться до больницы. Но когда буду уходить, верну ее тебе. Мне она ни к чему. Так что слушай. Никакого специального лечения не нужно. Полностью поправишься примерно через месяц. Головная боль, рвота, временная потеря зрения — все это пройдет. Просто отлежись пару недель, от физкультуры освобождение на два месяца, ноотропил попей, не помешает — да тебе в больнице все скажут. Удачи!

— В какой больнице? — туповато переспросил Лешка. — Какая потеря зре…

Виктор улыбнулся — ободряюще, чуть печально, — потрепал Лешу по плечу, отвернулся и через секунду исчез в снегопаде.

— Ушел! — возмутился Лешка. — Ни «здрасте», ни «до свидания»!

Исчезновение бородача почему-то болезненно аукнулось в организме — как будто взяли и отключили искусственную почку. Остались тревожная пустота и неустойчивое равновесие. Лешка на мгновение почувствовал себя карточным домиком. Потом дунул ветер, и домик рухнул. Лешка ощутил болезненный спазм сосудов мозга, в глазах потемнело, следом накатила одуряющая тошнота. Огни автомобилей расплылись и растаяли в черном облаке. Затылок пронзила острая боль. Лешка застонал и покачнулся, схватившись за голову. Потом его вырвало, и он упал без сознания на заснеженный тротуар.

Весь день был серый, блеклый — не день, а один нескончаемый вечер. И когда наконец стемнело, стало как-то легче. А потом еще и ветер задул, где-то в стратосфере и в слоистых, красноватых от городского свечения облаках возникла черная арка звездного неба. Арка росла вверх и ширилась прямо на глазах, снеговые облака стягивались к востоку и расползались по краям неба, пока совсем не убрались с глаз долой, и осталась только прекрасная зимняя ночь, с ледяными точками звезд и яркой полной луной.

На Леннаучфильме тем временем начиналась ночная жизнь. Разумеется, не везде, а только в заброшенном корпусе, на который начальство киностудии давно махнуло рукой и за недостатком средств на ремонт сдавало за гроши по частям. Как-то так получилось, что большинство арендаторов оказались рок-музыкантами. Когда-то кто-то узнал, что можно снять дешево точку для репетиций, сказал другому, другой — третьему, — и поехало. Кто бы мог поверить, что почти в центре города стоит огромное, некогда роскошное здание, похожее на покинутый храм какого-нибудь давно умершего бога: стекла повыбиты, ни света, ни отопления, стены, полы, потолки — все не чинилось уже лет двадцать и понемногу догнивает, а безалаберные рокеры этому активно способствуют. Впрочем, кто похозяйственней, у того в студии довольно уютно и электрические сети в порядке. Иные даже внесли элементы дизайна — например, парни из группы «Утро понедельника» повесили на лампочку какую-то серебристую пакость со щупальцами, найденную в закромах киностудии, а стены украсили собственными рекламными постерами и плакатами с рожами любимых музыкантов — вроде Джимми Хендрикса. Хотели поначалу лепить на стены пакеты от съеденных чипсов, чтобы было кичево, но передумали и завели огромную коробку — не мусорный бак, как подумал бы несведущий человек, а ящик для хранения ценной коллекции всяких памятных штук, например, пивных банок.