Еврейские пираты Карибского моря - Эдвард Крицлер

Вскоре после английского завоевания ямайские евреи убедили новых хозяев, что лучшим способом защитить остров и обеспечить процветание колонии станет приглашение карибских пиратов. Испанцы дважды подумают, следует ли атаковать Ямайку, если остров станет главной базой зловещих буканиров Вест-Индии. В обмен на предоставление удобной гавани пираты — Береговое братство — станут оборонительной силой Ямайки, а пиратство превратится в основной источник дохода.

В 60-х годах XVII века Порт-Рояль со своими богатыми еврейскими купцами, судовладельцами и синагогами считался «Сокровищницей Индий» благодаря хранившейся там пиратской добыче. В городе, переполненном пиратами, на каждые восемь человек приходилось по бару и борделю. По этой причине Порт-Рояль называли самым распутным городом мира. За пятнадцать лет пиратские рейды с Ямайки, организованные и оплаченные торговцами Порт-Рояля, переломили хребет Испанской империи. В Генри Моргане евреи обрели своего Иешуа[6]. Адмирал буканиров совершил шесть набегов на испанские порты, кульминацией которых стало разорение Панамы — «Золотой чаши». Эти операции поставили Испанию на колени. В 1670 году Испания подписала Мадридский договор, уступив другим европейским державам право заселять Новый Свет, и евреи наконец смогли открыто и свободно называться евреями.

Если в начале XVII века евреи были поставлены вне закона в Новом Свете и большей части европейских стран, то в конце того же столетия они получили свободу. Участники борьбы за это освобождение известны — это были дети тех, кто влачил подпольное существование в Испании и Португалии, а затем бежал от инквизиции в Амстердам. Принятые голландцами, они воспитали детей в свободной атмосфере, и избранная группа, вдохновляемая воинственным раввином, взялась добиться перемен в положении евреев. В течение полувека (1623–1675) они вторглись в Новый Свет, сразились с инквизицией и завоевали свободу для своего народа.

Май 1504 года, Санта-Глория, Ямайка. Около года Колумб заперт на Ямайке с запасом золота, взбунтовавшейся командой и несколькими десятками подростков, которые остались верны своему адмиралу. Среди последних были и «тайные» евреи[7]. Одинокий, погруженный в меланхолию, прикованный к постели подагрой, великий путешественник написал отчаянное письмо своей покровительнице, королеве Изабелле. Он боялся, что, даже если мятеж будет подавлен, губернатор Санто-Доминго, обещавший прислать спасательный корабль, пожелает его смерти.

Столько всего произошло с тех пор, как будущий первооткрыватель скитался по Европе, пытаясь заручиться поддержкой то одного, то другого короля, обещая найти короткий путь к Индии и богатствам Востока. В 1486 году он впервые встретился с испанской королевской четой. Короля Фердинанда предложение заинтересовало, но он сказал, что сейчас неподходящее время. Шла война, и монархи не могли всерьез обсуждать такое важное предприятие, пока не наступит мир. Королева Изабелла посоветовала Колумбу запастись терпением и выплатила ему аванс, пообещав после войны вернуться к этому вопросу.

Двенадцатого января 1492 года Колумб вошел в королевский дворец. Его пригласили через несколько дней после решающей победы над гранадскими маврами. Королева Изабелла прислала Колумбу деньги на новое платье и мула, чтобы доехать до дворца. Подарок воодушевил Колумба и придал уверенности. Он подготовил подробный доклад, с картами и таблицами еврейского астронома Авраама Закуто и цитатами из Библии и греческих легенд, поддерживающими его предположение, согласно которому Земля шарообразна, океан — не очень велик, а Япония находится на расстоянии нескольких тысяч миль к западу, через океан. Колумб был готов ответить на вопросы, но его ни о чем не спрашивали.

После продолжительного молчания король Фердинанд заговорил. Война с маврами опустошила казну, сказал он. К тому же король не желал принимать требование Колумба о наследственном владении землями, которые будут открыты во время путешествия. Королева, союзница Колумба, не сказала ничего. Встреча сорвалась, и рассерженный Колумб вышел из зала с пустыми руками. Все это время он ждал завершения войны, а теперь король жаловался на бедность. Остановившись в коридоре, он сказал королевскому казначею, что отправляется во Францию, где его младший брат Бартоломео добивался аудиенции у монарха. Если же французский король откажет, то он переправится через пролив, чтобы встретиться с королем Англии. Колумб не собирался отказываться от своей мечты, как не собирался отказываться от своих грез сервантесовский герой[8].

Еще до того, как Колумб доехал до ворот Санта-Фе, казначей Луис де Сантахель потребовал и получил аудиенцию у королевы Изабеллы. Королевский хронист написал: «[Сантахель] был очень расстроен, будто с ним лично приключилось великое несчастье»[9]. Сантахель имел все основания для беспокойства. Он был тайным евреем и, как член королевского двора, знал, что евреев скоро изгонят из Испании. Полмиллиона евреев жили в этой стране и называли ее родиной со времен Христа. Куда они поедут? В Индию? В Китай? Возможно, Колумб откроет новые земли где-то еще. Сантахель и другие тайные евреи-придворные надеялись, что экспедиция даст на это ответ.

Инквизиция постановила, что евреи под страхом смертной казни должны принять христианство или покинуть страну. Сантахель, как и многие другие, сменили веру и стали новыми христианами. Если их уличали в отправлении иудейских обрядов, то немедленно приговаривали к сожжению. Семья Сантахеля, одна из старейших в Испании, была в числе первых мишеней инквизиции. Двоюродный брат казначея взошел на костер в Сарагосе, и только вмешательство короля Фердинанда спасло Луиса от такой же судьбы[10].

Сантахель обратился к королеве. По его словам, он с изумлением увидел, что в предприятии столь малого риска и столь большой выгоды королеве изменила обычная решительность. Он говорил о богатстве, которое будет приобретено, и о службе Господу «ценою всего лишь в несколько каравелл». Намекая на планы Колумба искать помощи у других монархов, Сантахель предупредил Изабеллу об опасных последствиях. «Корона потерпит большой ущерб, если другой монарх воспользуется предложением Колумба». Если все дело в деньгах, сказал Сантахель, то он готов лично оплатить расходы экспедиции.