Кольцо принца Файсала - Бьярне Ройтер

Том знал, что есть карты поновее и получше этой, и мечтал стать тем, кто однажды перенесет весь белый свет на бумагу.

На оборотной стороне карты он изобразил как мог звездное небо и на этот рисунок полагался больше, чем на саму карту. Том знал каждое созвездие и легко мог плавать ночью.

Мать лежала на спине, волны ее длинных светлых волос разметались по подушке, на губах блуждала едва заметная робкая улыбка. Глаза были закрыты неплотно, и оттого было непонятно, спит она или только прилегла отдохнуть и скоро снова встанет.

Том поцеловал маму в щеку и взял за руку. От кожи матери, как обычно, пахло лимонами, которые она клала в воду для умывания, но для Тома не было аромата лучше.

Он разглядывал ее руку. Большую, загрубелую. Как у мужчины. Но матери в самом деле приходилось выполнять мужскую работу.

«Все это должно остаться в прошлом», – подумал Том и встал с кровати.

Сборы не заняли много времени. Том взял сальную свечу, кожаный ремень и просмоленную веревку и мягкой, неслышной поступью спустился с лестницы.

В зале таверны царил полумрак. Он нашел фляжку, налил в нее воды и заодно прихватил золотистую макрель, плававшую в ведре брюхом вверх.

Прежде чем покинуть таверну, Том заглянул к сеньору Лопесу, который лежал с расстегнутыми штанами и храпел, вцепившись зубами в ворот ночной рубашки.

В ту ночь действительно дул необычный ветер, то с востока, то с запада, но Тому было все равно. Чтобы такого бывалого моряка, как он, еще поучала какая-то старуха! К тому же им внезапно овладело странное, но очень ясное предчувствие, что скоро ему повезет. Тело толкало его вперед. Он чувствовал в себе силы, энергию, упорство и желание.

Желание было самым важным. Оно давало Тому преимущество перед другими. С ним он придет к цели первым. Ничто не сможет сломить его. Когда Тео спрашивала, почему он думает, что найдет сокровище раньше тысячи взрослых мужчин, ответ был всегда один и тот же: «Потому что я так хочу».

– Дай мне лодку, подходящих размеров камень, старый отцовский ремень и фляжку с водой. А все остальное придет само. Почему? Потому что я так хочу.

Шагая по коричневому песку, Том улыбался собственным мыслям, но вдруг его ноги остановились как вкопанные. Лодки не было.

Том стиснул зубы и отшвырнул от себя веревку. Нагнувшись, он пошел по следу лодки, которую совсем недавно кто-то волок по песку. След уходил в море.

– Будь ты проклята, Теодора Долорес Васкес! – заорал он. – Будь прокляты все сестры на свете!

После этого Том сел на камень и сказал себе, что надо успокоиться. Он, если хорошенько пораскинет мозгами, скоро обязательно отыщет другую возможность выйти в море. Пожалуй, он мог бы одолжить лодку, но беда в том, что все лодки сейчас были заняты. Ни одно даже самое ветхое суденышко не осталось на берегу. В море вышло человек сто, не меньше. С провизией на борту охотники за удачей проводили в море по нескольку дней. Том знал, что некоторые из них доходили до крайностей и что однажды в открытом море нашли старика, скончавшегося от колотой раны.

«Я мог бы взять его лодку», – подумал Том. Но он понятия не имел, где жил тот старик. Другую же лодку придется украсть. Том бросил взгляд на нож, торчавший у него за поясом. Вряд ли он решится на такое ради возможности выйти в море сегодня ночью. Ах, какая досада! Сеньор Лопес будет дрыхнуть еще часов десять, и у Тома была бы куча времени сплавать куда угодно. Но лодка! Чертова сестра увела ее прямо из-под носа, прекрасно зная, что поиски сокровища были для него единственным смыслом жизни.

Том что есть силы пнул камень, зашиб ногу и, улегшись на песок, уставился в матово-черное ночное небо. Закрыв глаза, он почувствовал, как дневная усталость охватывает тело. Он лежал, слушал прибой и чувствовал себя совсем неплохо. Запах соленого моря сменился неясными видениями покрытых чешуей русалок. Говорят, они умеют петь. Отец Тома был одним из тех, кому довелось их услышать. Он рассказывал, что русалки поют колыбельные. Чудесные, нежные колыбельные.

Когда Том снова открыл глаза, над горизонтом сияло солнце.

Море отливало то алым, то черным цветом. На торчащем из воды колышке для донной сети сидел пеликан и о чем-то тараторил на своем пеликаньем языке. Том заслонил глаза от бьющего в них света и тут же увидел сестру.

Смотреть, как она восседает в его лодке неподалеку от берега, было невыносимо. Лодка покачивалась на волнах, сама Теодора сидела лицом к пляжу, прямая как палка. Пестрый зонтик от солнца над ее головой делал зрелище еще более невыносимым. Потому что Тео просто сидела в лодке и ничего не делала. Прекрасно при этом зная, что он сейчас за ней наблюдает. И что он всю ночь бранил ее и проклинал на все лады.

Том мог бы запросто подплыть к ней, но решил, что такого удовольствия он ей не доставит. Он может и подождать.

Но был ли вообще смысл ждать? Было ли у него для этого время? Другие охотники за удачей уже давно могли поделить добычу между собой. Пока эта тощая швабра сидела у всех на виду и крутила своим облезлым зонтиком.

Том зажал нож между зубами и только собрался шагнуть в воду, когда увидел, что Тео взялась за весла.

Она гребла не торопясь и явно наслаждаясь утром. На ней была ее лучшая одежда: пурпурного цвета юбка, которая досталась ей от матери, и белая блуза. Толстая коса цвета воронова крыла лежала на спине, доставая до талии. Вдобавок она залезла в материну шкатулку с украшениями и расфрантилась как могла.

– Как кукла вырядилась, – процедил Том сквозь зубы.

Оказавшись на расстоянии слышимости, Теодора подняла весла и сделала вид, что страшно удивлена встречей с братом. Словно бы и не она провела в море всю ночь с одной лишь целью – хорошенько его позлить.

Том скрипнул зубами и нетерпеливо переступил с ноги на ногу.

– А, это ты, Том, – воскликнула она, прикрывая глаза рукой от солнца, хотя оно светило ей в спину.

– А кого ты еще ожидала здесь увидеть? – крикнул он.

– Там, в море, мне показалось, что на берегу лежит какая-то собака. Но теперь-то я ясно вижу, что это ты.

– Да ну?

– Что ты здесь делаешь, да еще так рано?

– А ты как думаешь? Я ищу свою лодку. Ту, которую ты украла!

– Сбавь обороты, Томми. Ты весь покраснел и стал похож на соседского поросенка. Впрочем, для ирландца это неудивительно.

Том еле сдержался, чтобы не выругаться, и шагнул в воду.

– Плыви сюда с моей лодкой.

– Только если ты хорошенько попросишь. Я ведь могу и передумать, и тогда ищи-свищи свою лодку.

Том злобно сузил глаза. Хуже всего то, что она действительно могла так сделать. С нее станется. Она всегда была себе на уме, говорила что хотела и любила делать из людей дураков. В придачу она была мастерицей выдумывать такие истории, что даже Том мысленно снимал перед ней шляпу. Одна из них – его любимая – была о волшебном порошке. По виду он напоминал молотый перец и, должно быть, и был каким-то перцем. Но Тео распустила слух, будто в этом порошке содержится источник вечной молодости. Слух быстро достиг ушей толстого сеньора Лопеса, и он тут же призвал девушку к себе.