Невеста для миллионера - Марианна Кисс

Не его — меня.

Я рванул её и кинул на кровать, раздвинул ей ноги и посмотрел туда, где пульсировала и ждала меня сладостная, розовая плоть. Трахнуть, я не могу просто трахнуть. Я хочу получить всё то, что скоро будет принадлежать моему брату.

Какое-то помутнение снизошло на меня в тот момент. Я схватил её бедра и потянул к себе. Мой язык опустился на её трепещущую плоть, провёл по ней, нашел холм и облизал его полностью. Машка задрожала и застонала. Мой язык, он гулял там по складкам и крутился у её дырочки, но не заходил в неё. А Машка извивались и просила:

— Войди в меня Тима, только не останавливайся.

Её дыхание, горячее, сбивчивое. Она схватила меня за волосы и придавила так, что я просто обязан был засунуть язык в её горячую плоть. Машка выгнула спину и застонала, а я двигал там, куда она направляла. Я хотел выжать из неё всё что мог, но не выдержал сам, бросил её бёдра, надавил на ноги и мой член медленно вошел в то пространство, которое налилось кровью именно для него. Я трахал её стоя на коленях, а она хваталась руками за спинку кровати и её круглая грудь колыхалась, перекатывалась и гипнотизировала мой взгляд.

Машка почти кричала и мне пришлось закрыть ей рот ладонью. Огненный взгляд, её рот приоткрытый от стона, её волосы, всё это нравилось мне и я думал о том, что будет чувствовать она, потом когда встанет рядом с моим братом, а я буду стоять сзади и улыбаться пошлой улыбкой.

Утром, когда мой брат ворвался в номер, я спал сном безгрешного ребёнка и честно говоря, мне было глубоко наплевать на его крики и обвинения. Что мне было делать оправдываться, ни в коем случае.

Я не виноват, что его невеста оказалась такой похотливой сучкой, что прыгает на каждого, ну пусть не каждого, но всё-таки.

Свадьба расстроилась. Конечно же, во всём обвинили меня. Даже Машка, когда каялась перед братом, обвиняла меня в том, что это я затянул её к себе в номер, почти насильно. Мои же слова не были никому интересны.

И вот теперь предстоит вернуться туда, где считают меня врагом номер один.

А всё почему?

Потому что тётушка вдруг решила, прочитать перед всеми родственниками, своё завещание.

Аня

Очень люблю наш дом. Он кажется мне волшебным замком, в котором я, как принцесса Рапунцель, заточена в ожидании прекрасного принца. Только волосы мои конечно не такие как у Рапунцель, но они тоже почти золотые и папа часто называет меня Золотовлаской.

Обидно только, что глядя в зеркало, я понимаю, вся моя красота, о которой говорит папа, так никому и не достанется, пока я буду сидеть тут, с ним.

Конечно, я не считала себя такой уж красавицей, но и уродиной не считала. Спасибо и на том. Я не могла сравнивать себя с красотками из телевизора и журналов, но ведь каждый человек, какой бы он не был, может кому-то понравится. И я надеялась, что тоже кому-то понравлюсь и хорошо бы, если бы это был тот самый жених, о котором говорил папа.

Я много гуляла в парке у дома. Хоть со всех сторон он обнесен глухим, высоким забором, когда-то давно, мне удалось украсть ключ от калитки, за которой тропинка, что ведёт к морю. Когда отец уезжал, и я знала, что его не будет несколько часов, то выходила за калитку, и гуляла по пляжу. Да, если бы он об этом узнал, то наверняка разозлился бы, но иногда мне было всё равно. Так хотелось вырваться за стены этого замка под названием — дом.

А теперь наконец появилась настоящая мечта, не призрачная, как была раньше, а настоящая, подтверждённая словами отца. А он не стал бы говорить об этом просто так, потому что вдруг захотел меня утешить.

С того дня, когда отец сказал, что у меня есть жених, я при любой возможности убегала на пляж и сидя на песке, смотрела в даль, мечтала о новой жизни. Я представляла, какой он, тот парень, который станет мне мужем. Без конца я думала только об этом.

Выдумывала всякие образы, чаше схожие с киноактёрами. Он всегда был очень красивым. И благородным. Он обязательно полюбит меня, а я полюблю его. И жизнь наша будет очень счастливой.

Но где он, этот обещанный жених?

Проходят дни, и никто не стоит на пороге, ни просит моей руки, не зовет замуж.

Где он?

В конце концов, мне надело лежать одной в моей постели. Мне это надоело. Я хочу поцелуев, объятий, страсти и безумной любви. Когда же придёт этот день, и я смогу окунуться в это волшебное чувство? Неужели так и не будет мне дано то, что получают другие.

Одна я, как принцесса, закрытая в замке. В этом замке и состарюсь.

Я решила, если в ближайшие дни не будет никаких новостей, убегу из дома. Пойду искать своё счастье. Надоело ждать его здесь.

Только один человек знал обо мне всё, наша повар — Дуня. Она — самый близкий человек для меня, и даже ближе отца. Потому что с ней я могла говорить обо всём, что меня волнует, а с отцом нет. Дуня мне как мать. Она пришла в наш дом, когда мне было двенадцать и с тех пор она, хранительница моих секретов.

Да сколько у меня тех секретов. Калитка на пляж, да пара невыполненных просьб отца. А теперь, я шла с новостью о женихе.

В кухне запах божественный. Дуня всегда старалась накормить меня, а я ела мало и не всё, но запахи кухни всегда нравились мне.

— Что ты готовишь? — поинтересовалась я, как вошла.

— О, Анютка. Да суп из креветок, запеченную индейку с гарниром, на сладкое марципановые пирожные. А ты что слоняешься, нечем заняться?

— Скучно.

— Это понятно, — она быстро резала зелень.

Полная фигура Дуни, никогда ей не мешала. Она перемешалась по кухне, словно на колесиках, быстро. Мелькала то тут, то там. Я садилась на стол и мотыляла ногами, пока Дуня, сто раз меняла место своего расположения. Просторная кухня позволяла пройти немало по ней километров, прежде чем что-то приготовить.

— Ты знаешь, папа сказал, что у меня есть жених.

Дуня остановилась, повернулась ко мне. Круглое лицо с двойным подбородком, нос картошка, узкие голубые глазки, полные губы. На голове неизменная белая повязка, что придерживает волосы.

— Это с чего это он тебе такое сказал?

— Потому что я не хочу тут уже сидеть, я хочу чем-то заниматься, и общаться с людьми. Мне надело быть затворницей, я хочу чего-то большего. Выйти замуж.

— Это понятно, — Дуня снова начала перемешаться, — а кто он такой, жених-то твой?

— Платоновой племянник.

Дуня снова остановилась.

— Какой такой племянник?

— Не знаю, какой-то Тимофей.

— Твой отец пошутил верно? — недовольно глянула Дуня.

— Чего это?

— Тимофей Платонов? Младший племянник Платоновой?