Его трофей - Ольга Которова
Шрифт:
Интервал:
Только в девять утра я услышал шорох в коридоре и поднял голову. Видимо, отрубился, прямо сидя на лавке. Около двери стоял тот самый сержант, который меня сюда доставил.
– Майоров Глеб Владимирович, прошу на выход, – проговорил тот, и я послушно встал и вышел.
– Куда мы?
– К тебе адвокат пришёл, – после его слов я выдохнул. Был рад слышать, что обо мне ещё помнят. Меня привели в комнату, которая была чьим-то кабинетом, но не лучше той, где я провёл ночь. Отличалась тем, что здесь имелось окно и цвет стен не чёрно-серый, а бело-жёлтый.
– Привет, Глеб, – адвокат привстал из-за стола и указал мне на стул, – присаживайся.
– Привет. Давай ближе к делу. Когда меня выпустят? У меня завтра тренировка, – мне уже не терпелось покинуть это заведение.
– Глеб Владимирович, я вам очень советую сейчас думать не о боксе, а о том, что случилось.
– Да я об этом всю ночь думал. Времени много было, ты уж поверь.
– Вот и хорошо. После меня у вас возьмёт показания следователь по этому делу…
– Что с тем парнем? – не дослушав адвоката, я перебил его. Сейчас для меня это наиболее актуальный вопрос. Если с ним всё нормально, то, надеюсь, обойдётся только денежной выплатой. Скандал замнут, и я вернусь в прежнее русло.
– Он умер.
***
Это прозвучало как гром среди ясного неба. Глеб поднял голову и внимательно посмотрел на адвоката. Не шутит ли он? Хотел найти подвох в его глазах, но ничего такого. Он был серьёзен как никогда.
– Что? – Глеб не мог поверить своим ушам. Перед глазами пронеслась картинка, как этот самый тощий парень лежит на грязном асфальте весь в крови, а перед ним плачущая Юля. Она не ошиблась. Парень и правда умер.
– Тебе грозит срок за убийство. Свидетели дали показания, и все против тебя. Кроме Дмитрия.
– Что? Но это была самозащита.
– Пять человек говорят иначе.
– Не понимаю, – он мотал головой из стороны в сторону. Это какой-то дурной фильм из параллельной вселенной. – Нет, этого не может быть. Это неправда.
– К сожалению, Глеб Владимирович, правда не на вашей стороне. Тот мальчик был несовершеннолетним, ему только через два дня исполнится восемнадцать. А ещё он сын не последнего человека в этом городе.
– Но как? Я заступался за свою женщину.
– По словам Юлии Алексеевой, она вышла подышать свежим воздухом, к ней подошли эти парни, попросили прикурить. И тут вышли вы, не разобравшись, что случилось, начали их избивать.
– Это она так сказала?
– Это её показания следователю, и остальные четверо парней говорят то же самое.
– Видимо, от стресса, – Глеб рассмеялся в голос. Просто заржал как конь. Сидел гоготал и вытирал ладонью слёзы, которые стекали то ли от смеха, то ли от страха за то, что теперь с ним будет. Вот теперь-то всё. Все труды, которым была отдана жизнь, все они просто исчезли, как исчезает туман, стоит наступить ясной погоде.
Все мечты рассыпались, словно пепел. Всё, что он строил столько лет, всё рухнуло. В один миг известный и подающий большие надежды боксёр стал никем. Просто пешкой в игре судьбы.
Оказывается, то, что с таким трудом нам достаётся, может испариться в один миг. Он сидел в кабинете допросов, перед ним его адвокат что-то заполнял на бумажках. А Глеб вспомнил лицо матери. То лицо, когда ещё оно не было пропито, когда она ещё была красивой женщиной с кричащими о счастье глазами. Она всегда улыбалась. Он её запомнил такой. Не хотел помнить спившейся и больше похожей на животное, чем на человека.
Сейчас он вспомнил момент, когда у неё эта же судьба отобрала счастье, которое заключалось в счастливой семье. У неё отобрали всё, о чём грезила все прожитые годы, и она превратилась в ничто. Она просто сломалась. Неужели и его ждёт такая же участь?
– Сколько мне светит? – он перевёл взгляд на адвоката, и тот поднял на него лицо.
– Сторона обвинения запросит от семи лет лишения свободы, но мы будем добиваться, чтобы срок сократили до минимума. К сожалению, здесь задействованы непростые люди и наказания не сможем избежать.
– Хорошо. Договорись, чтобы я встретился с тренером до суда.
– Хорошо. Вот подпишите, это наш с вами договор, что вы не против, чтобы я вас защищал в суде, – Глеб быстро глазами пробежал по бумажке и черкнул свою подпись. Ему нужно будет продать недвижимость, чтобы заплатить адвокату, ведь неизвестно, сколько дело будет расследоваться, а его адвокат – один из дорогих в городе.
– Если на этом всё, пусть меня отведут обратно.
– Хорошо.
***
Никогда не думал, что в один момент жизнь может перевернуться и отобрать всё. Теперь я официально никто. Просто такой же обычный человек, как и все. Как же я ошибался, когда думал, что мне всё под силу, оказалось – нет. Оказывается, в жизни случаются такие моменты, когда власть, деньги и популярность бессильны. И одна надежда остаётся только на судьбу, которая, словно неопытный пьяница, играет с жизнями близких людей.
Этим же днём, ближе к вечеру, мне разрешили свидание с моим тренером. Я написал ему доверенность продать мою машину, квартиру и оплатить услуги адвоката, а остаток денег сохранить до моего освобождения.
Естественно, все мои бои, которые должны были состояться, отменены. Из многочисленных толп друзей, называвших меня братом, остался только один Димка. Но он, к сожалению, ничем не мог мне помочь, кроме как словесно поддержать. Ну, конечно же, и тренер. За столько времени он стал уже как отец, если не роднее.
В один момент все резко отвернулись. Юлька продалась за зелень, которую ей любезно предоставил отец того самого парня. Может, конечно, он и себя ей предоставил, этого я не знаю, но отрицать не буду.
А ещё, как оказалось, уголовные дела очень могут быть быстро раскрыты и закрыты. Крутится всё около денег, и неважно, что это неправильно, главное, что «преступник» арестован и наказан. Через две недели после задержания меня приговорили к пяти годам лишения свободы в камере общего режима без права на УДО. Когда выйду, мне уже будет тридцать лет. И что тогда делать буду, я не представляю. Наверное, жить, как и другие, с которыми случились подобные происшествия.
Куда идти после освобождения, тоже не знаю, ведь ринг для меня теперь останется только на экране телевизора.
Марина
Ужасный пикающий звук разрывал мои барабанные перепонки. Пить хотелось ужасно, но пошевелить телом не могла. Трудно было даже открыть глаза. Я чувствовала чьё-то присутствие, и от чего-то мне стало страшно. Невыносимо страшно от неизвестности, что со мной произошло. С диким трудом открыла глаза.
– Доча, доченька, – надо мной склонилась плачущая мама, у которой лицо опухло от слёз. Её было не узнать. Она была похожа на старую измученную женщину, но не на мою мать, которая вечно улыбалась и всех поддерживала и заводила своей лёгкостью.
Поделиться книгой в соц сетях:
Обратите внимание, что комментарий должен быть не короче 20 символов. Покажите уважение к себе и другим пользователям!