Люби меня, ковбой! - Бьюла Астор

— Вот как? Что ж, тогда, похоже, одна из этих дамочек чихает как купающийся буйвол, — с усмешкой сказала Бетси. — Но это не беда. Стоило мне выяснить, откуда доносятся звуки, как я расслабилась и крепко заснула.

Бетси оглядела опустевшее фойе.

— Странно, утром здесь толпилось столько народу. Куда они все подевались?

— Гуляют, любуются звездами. Они заявятся не раньше того часа, когда пора на горшок и в постель.

— Надеюсь, никто не будет против, если я пошарю по книжным полкам вашей библиотеки, а потом посижу в холле и почитаю?

— Чувствуй себя как дома.

Прекрасно, тогда я сбегаю в номер, сброшу ботинки.

И Бетси направилась к лестнице, ведущей на второй этаж.

Когда Деннис услышал лязг ключа в замочной скважине, он резко отвернулся от окна, через которое рассматривал улицу, и торжественно вышел на середину комнаты.

Дверь распахнулась, и в комнату вошла невысокая девушка. Судя по всему, это его соседка по комнате.

На вид ей лет двадцать пять. Каштановые волосы, короткая озорная стрижка, курносый нос, по которому рассыпано насколько мелких веснушек, роскошный большой рот и серые глаза в обрамлении густых ресниц.

Да она же просто хорошенькая! Милая, славная малышка, которую хочется подхватить на руки и покружить.

Но почему она не обращает на него внимания? Как будто его здесь и нет? Незнакомый мужчина стоит в ее гостиничном номере, а она даже не удивилась. Очень интересно.

Деннис потер ладонью подбородок. Странно. Сегодня весь день никто не обращал на него внимания. Люди, которых он знал всю свою жизнь, смотрели на него, как на пустое место. Он столкнулся с Томом Майлзом в банке нос к носу и проорал ему «привет!», но тот прошел мимо и даже не моргнул.

После неудачи в банке Деннис отправился в «Драгстор», чтобы купить аспирин и выпить чашку кофе. Но, несмотря на то, что он уселся за стойку прямо напротив официантки, его никто не стал обслуживать. В конце концов он не выдержал, взял флакон с аспирином с полки, бросил мелочь возле кассы и пошел в гараж, где оставил свой разбитый пикап.

Машину трудно было узнать — она превратилась в груду металлолома, и, конечно же, ездить на ней теперь невозможно. Но когда Деннис пытался поговорить с механиком Бобом, тот, как и все прочие, просто проигнорировал его.

В полном недоумении, разочарованный и расстроенный, он позвонил из уличного телефона-автомата на свое ранчо. Но и эта попытка войти с кем-то в контакт не принесла результатов.

— Алло, это ранчо «Надежда». Я вас слушаю, — раздался в трубке ворчливый голос старика Джорджа.

— Алло, Джордж, это — Деннис. Пожалуйста, приезжай в город и забери меня. Моя машина... — кричал в трубку Деннис.

— Алло?! Алло?!

— Это я — Деннис! — еще громче заорал он. — Черт побери, включи наконец свой слуховой аппарат. Мне нужна твоя помощь!

Но связь оборвалась. Ругаясь, Деннис полез в карман джинсов, выгреб из него оставшуюся мелочь и снова набрал номер ранчо.

— Ранчо «Надежда», — снова раздался голос Джорджа. — Эй, вы, лучше говорите что-нибудь, черт побери, у меня нет времени на дурацкие развлечения.

— Это — Деннис! Ты слышишь меня, Джордж? Мне нужна помощь!

Но в ответ он услышал поток самой отборной брани, от которой даже портовый грузчик залился бы краской.

— Это — Деннис! — неистово орал он, надрывая легкие. — Послушай, мне нужна...

Обрыв связи. Гудок.

Деннис безнадежно положил трубку и решил вернуться в отель.

В пустом фойе он заметил графин с кофе и, недолго думая, налил себе чашку, выпил и поднялся по лестнице в свой номер. Его голова раскалывалась, словно в ней звонили церковные колокола, созывая паству к обедне, и все, чего ему хотелось в этот момент, это проглотить горсть аспирина и улечься в постель. Остальные дела подождут.

Дела ждали, но Деннис все еще не знал, что делать, даже после того, как провалялся несколько часов в постели, тщетно пытаясь заснуть.

Люди почему-то просто перестали видеть и слышать его. Чертовщина какая-то. Ему казалось, что он внезапно превратился в Человека-невидимку. Только Человека-невидимку, по крайней мере, могли слышать.

Девушка села на кровать, стоящую рядом с его кроватью, наклонилась и стала развязывать шнурки на ботинках. Деннис хотел было спросить у нее, что она делает в его комнате, но вспомнил, что это бесполезно. Сегодня никто не слышал его.

Она медленно стащила второй ботинок и с ботинком в руке вдруг застыла, неподвижно глядя перед собой. Затем поморщилась.

Желая узнать, что привлекло ее внимание, Деннис посмотрел туда, куда смотрели ее глаза. Но увидел только смятую постель, в которой он провел все послеполуденное время. Постель из всклокоченных подушек и одеял.

— Плохой сервис в номерах, — наконец пробормотала она, затем стащила носки и босиком побрела в ванную.

Вернувшись в комнату, она пошарила в ящике шкафа, достала из него пару чистых носков, потом взяла с полки флакон с лосьоном и уселась в кресло у окна. Она прошла так близко от него, она даже слегка задела его рукав, точнее, рукав собственного пиджака, но ничуть при этом не смутилась.

Затем девушка села в кресло, щедро наполнила пригоршню лосьоном и принялась растирать свои прелестные маленькие стопы.

Душистый, острый аромат лаванды разлился по комнате, и, сделав вдох, Деннис не удержался и чихнул.

Девушка подскочила в кресле.

Она услышала его! Но он не успел открыть рта, чтобы сказать что-нибудь, как снова чихнул. Однако на этот раз она осталась невозмутимой, спокойно продолжая растирать ноги.

Деннис снова чихнул. И снова.

Не в силах перенести приступ аллергии Деннис прошел мимо кресла, в котором сидела девушка, подошел к открытому окну и глубоко вдохнул свежий горный воздух. Так, высунув голову в окно и сдерживая чихание, он простоял у окна до тех пор, пока она не закончила свою процедуру и не закрыла флакон. Затем она надела чистые носки и туфли, встала, взяла свой ключ с туалетного столика и направилась к двери.

Вот и хорошо. Как только она уйдет, ее лавандовый лосьон отправится в мусорную корзину. И прощай, аллергия.

Но она не сразу вышла из комнаты. Постояв немного у двери, она вернулась и взяла с туалетного столика его шляпу.

И вдруг словно окаменела. Ее глаза сделались большими и круглыми — они выражали то ли испуг, то ли удивление. Ее роскошный рот приоткрылся, брови изогнулись. Она уставилась на шляпу.

Или, скорее, на голубое перо, которое торчало из-за каймы.

Девушка бережно провела пальчиком по перу. Странно, что ее внимание привлекло это перышко.