Обнуленный - Александр Евгеньевич Сухов

Разбитое в хлам тело при одной лишь мысли о необходимости куда-то двигаться, решило взбунтоваться. Тогда в дело вступил мой изощренный мозг. Эвон сколько тут проводов. А если один из них повредить, непременно примчится работяга-ремонтник. Увидит меня беспомощного и вызовет службу спасения.

Поскольку мысль показалась мне замечательной, незамедлительно приступил к её реализации. Повредить самый тонюсенький из проводов стало для моей основательно покоцанной тушки еще той задачей. Однако, как говорится — «воля и труд всё перетрут». Тонкий на вид кабель пришлось много раз сгибать и разгибать, а потом к процессу деструкции еще и зубы подключить. Перегрыз, получив при этом ощутимый удар током. Не отключился при этом на радость местным грызунам и слава богу.

Теперь лишь осталось дождаться прихода человека.

Однако словами не описать моего удивления, когда у самого пола в противоположной стене в паре метров от меня, серый пластик будто протаял. Из образовавшейся ниши выползла паукообразная хрень размером с футбольный мяч, и на восьми своих гибких полуметровых ножках с присосками устремилась к поврежденному участку энерговода. При этом штука верещала, подобно R2D2 из киноэпопеи «Звездные войны», еще и переливалась разноцветьем светодиодов. Штуковина сноровисто подбежала к поврежденному участку, схватила щупальцами болтающиеся концы поврежденного провода и запихнула внутрь своего шарообразного тела. Через несколько секунд провод был как новенький и ничто не напоминало о недавнем разрыве.

Мои попытки привлечь к себе внимание, путем хватания робота-ремонтника за одно из щупалец, окончились чувствительным ударом тока по шаловливым ручонкам. Твари бессердечные, я имею ввиду создателей таких роботов. Хотя, вполне ожидаемо, без должной защиты ушлый народец давно растащил бы все подобные механизмы по домам и приспособил к личным нуждам. Закончив свои дела, бездушная железяка побежала обратно в своё убежище и через минуту отверстие вновь само по себе закрылось и уже ничто не напоминало о том, что в глянцевом светло-сером пластике (или не пластик вовсе?) стенового покрытия только что зияла темная дыра.

Было больно и обидно. Мало, затратил кучу сил, чтобы порвать провод, гадкий гад вместо того, чтобы поступить согласно трем законам робототехники Айзека Азимова, буквально проигнорировал терпящее бедствие разумное существо. Вот же сука. Хотя чего это я? У меня дома робот пылесос, подаренный года три назад какой-то благотворительной организацией, и помощи в случае чего от него вряд ли дождешься.

Ладно, коль человек-ремонтник на мои варварские действия не отреагировал, придется «спасение утопающих» брать в собственные руки и ноги.

В данный момент имею два вероятных направления движения. Как всякий уважающий себя мужик, решил пойти налево. Ну как пойти? Несколько попыток подняться на ноги, чтобы передвигаться пёхом успехом не увенчались. Пришлось, уподобившись одному знаменитому летчику времен Великой Отечественной, ползти. Благо в отличие от того героя, мои ноги не были перебиты, пол ровный, слегка рифленый. К тому же, в наследство от своей прошлой военной жизни имею богатую практику передвижения по-пластунски.

Ползу и удивляюсь пластичности своего сознания. Совсем недавно был в теле пожилого человека, без трости никуда, теперь в шкуре молодого парня чувствую себя вполне по-хозяйски. А может быть я все-таки как и прежде генерал Ширяев, валяюсь в отрубе на больничной койке после удачной операции под капельницей? Нет, интуиция настоятельно подсказывает, что мое теперешнее состояние является именно объективной реальностью, а не плодом разбушевавшейся фантазии. Ладно, пусть оно так и будет, в любом случае, юный организм лучше старого. А то, что все болит и потряхивает от голода и холода, так это временно. Как сказал герой одного из фильмов о войне: «все преходяще, а музыка вечна». Значит, душа — это именно та «музыка», которая не умирает, а постоянно кочует из одной физической формы в другую. В таком случае, почему в своей прошлой жизни я не помнил предыдущую, а сейчас могу представить любой эпизод из жизни Ширяева Дениса Анатольевича значительно ярче, нежели в том старом теле? Ладно, с этим после разберемся. Теперь для меня главное выбраться к людям, авось окажут помощь. Неплохо бы поймать еще одну крысу, нет, пару, а лучше трех. Жрать хочется как с пулемета.

Перед внутренним взором неожиданно возникли глиняные стены зиндана, где я оказался после того, как меня контузило близким разрывом гранаты, выпущенной каким-то духом из РПГ-7. Кормили скудно, лепешка в сутки и несколько шариков твердого как камень курта — вот и вся еда. Из питья был глиняный кувшин объемом литров пять, вонючей мутноватой воды, набранной, по всей видимости, прямо из арыка, где местные бабы стирали обосранные штаны своих мужей, а мелкие купались. Думал ноги протяну. Меня спасло то, что однажды ночью на меня буквально упала крупная крыса. Вот тут уж ей с «подводной лодки» иначе как в мой желудок иного пути не было. Жрать хотелось так, что было не до брезгливости. Поймал, открутил башку прильнул к фонтанчику крови. Потом разделал тушку. Мясо сожрал, внутренности пригодились в качестве приманки для следующего грызуна, благо решетчатая крышка находилась чуть выше вытянутой руки. Ночью, когда галдящая толпа аборигенов, уставших от дневных издевательств над «проклятым шурави», разбредалась по своим глинобитным хибарам, для меня наступало время охоты. Мне было непонятно, чем вызвана столь острая ненависть буквально всех обитателей кишлака к военнопленному, вместе с ней постоянное желание метнуть в меня камень, плюнуть или даже помочиться. Камни чаще всего, ударившись о деревянную решетку, теряли энергию и не причиняли мне особого беспокойство. К плевкам и льющейся сверху моче я довольно быстро адаптировался. Днем старался отсыпаться. А вот ночью подпрыгивал, зацепившись руками за толстые прутья, подтягивался и раскладывал в центре решетки приманку. Затем, оставалось лишь ждать. Как только грызун прибегал на запах требухи, я подскакивал изо всех сил бил кулаком по решетке. Напуганный до смерти зверек на какое-то время впадал в ступор и становился добычей удачливого охотника. Довольно часто крысе все-таки удавалось спастись. За ночь удавалось поймать до трех грызунов. Разумеется, я их тут же пожирал с неописуемым удовольствием.

Отринув прочь неприятные воспоминания, удвоил усилия. Будет неприятно, если коридор приведет меня в тупик или в более глухие места, где людьми вообще не пахнет. Роботы… Да тут есть роботы, наверняка их много, но помощи от них ждать не приходится. Странное место. Может быть, какие-то служебные отсеки огромного океанского судна или военной базы, расположенной где-то глубоко под землей. Хотя скрытые ниши в стенах и появляющиеся