Конец Европы. Вместе с Россией на пути к многополярности - Валерий Михайлович Коровин

Нерастворённые массы приезжих создают анклавы самобытного существования, живущим в которых совершенно наплевать на все социальные императивы европейцев. Поскольку для них европейские «достижения» отражают лишь опыт этого небольшого клочка человечества — Европы, — находящегося на периферии мировых процессов, если смотреть на них из других частей света. Вот пусть европейцы и соблюдают то, что для себя напридумывали. А, например, арабы не будут соблюдать, так как они не знают, кто такие Локк, Милль или Спенсер и почему их измышления должны быть выше Священного Писания — Корана и Сунн Пророка. Приехавшие не слышали ничего о гражданском обществе и плевать хотели на Модерн.

Настоящие коренные европейцы, помимо социальной модели, которую они создали и описали в формальных кодексах, несут в себе и заряд позитивизма, признающего только то, что установлено опытом или познано чувственно. Всё остальное — коллективная идентичность, вера, Традиция, метафизика, сакральность, Бог — не является для них фактом, они ставят всё это под вопрос. А вот арабы не ставят, поскольку их исторический опыт и устои — иные. И когда критическая масса этих инокультурных элементов достигает определённого пика, возникает тот самый когнитивный диссонанс всей европейской цивилизации.

Фундаментальный сбой системы

То, что сегодня происходит в Европе — это не просто миграционный кризис или не способность бюрократической машины быстро оформить всех прибывших. Помимо миграционных проблем и угрозы терроризма Европа переживает серьёзный экономический кризис, а также социальную стагнацию, связанную со стремительным старением и неспособностью самовоспроизводиться. Европейская культура, сделавшая ставку на современное искусство тоже зашла в концептуальный тупик. Собственно, европейской культуры как таковой уже нет, она потоплена в примитивных американских культурных суррогатах массового потребления. Таким образом совокупность кризисов и представляет собой фундаментальный сбой всей европейской системы. И выйти из этого системного кризиса путём утихомиривания разбушевавшихся арабов, увеличения темпов роста экономики или выдачей пособий на новорожденных уже невозможно. Сбой произошёл на уровне парадигмы — Модерн исчерпал себя, и его производные больше не работают.

Глядя на бьющуюся в конвульсиях Европу, со всей очевидностью вдруг становится ясно, что европейская ценностная парадигма более не действует. Модерн не работает — и всё! Можно его штопать, можно пытаться сохранить европейские «ценности» изо всех сил, но, по большому счёту, их уже не спасти. На наших глазах в сегодняшней Европе приходит конец западноевропейской политической антропологии. А на поверхность снова всплывает то, что считалось преодоленным, забытым, изжитым ещё на заре Нового времени — фактор этноса, Бога, религии, коллективной идентичности как таковой. Да, в нынешней светской Европе этнос и религия формально тоже могут существовать, но… только как индивидуальное предпочтение гражданина, как его индивидуальный выбор, как личная прихоть, без какого бы то ни было коллективного и социального измерения. Да, формально религия в Европе не запрещена, но вот уже как пару столетий она не существует там в качестве социального явления. Религии как коллективной идентичности давно нет. А сейчас на религию уже начаты и открытые гонения, вопреки законодательным установкам, считающимся «устаревшими».

Политическая антропология светской Европы трещит по швам. Конечно, Европа ещё может перейти к другим формам развития собственной цивилизации, к другой политической антропологии. Но вот к какой — этот вопрос пока остаётся открытым, и мы здесь лишь попытаемся нащупать самые общие контуры этих форм, основанных, возможно, на реабилитации того, что с такой поспешностью уже было поругано и забыто. Увлекшись своими философскими изысками, мыслители Модерна полностью выхолостили европейскую идентичность, очистив её от Традиции, в исступлении оттачивая позитивистский, прогрессистский и материалистический дискурс до совершенства, как раз через критику других форм политической антропологии. Через полное отрицание Бога и Традиции как таковой, через стирание этнической и всех иных форм коллективной идентичности.

Конец Европы разворачивается на наших глазах, и происходит это быстрее, чем многие ожидали. Пока некоторые с остервенением рвались в Европу, мечтая причаститься её достижений, прогресса, цивилизации, вожделея именно той Европы, которую мы знали последние столетия, эта самая Европа закончилась. Пришла в упадок и рассыпалась, превратившись в глиняные черепки. Какой будет новая Европа и будет ли она вообще? Пока ещё возможна реставрация утраченной в процессе безудержной модернизации традиционной Европы. Европы народов. Европы Традиции. Всё это перспектива. Но сегодня Европа умирает. Причины ее смерти уходят корнями в глубь веков, к началу Нового времени и эпохи Просвещения. Но обо всём по порядку…

Глава 1

Под американским сапогом

Начнём, пожалуй, с актуальной повестки, а именно, с европейско-американских отношений. Но прежде чем взяться за их оценку, необходимо хотя бы в общих чертах обрисовать тот глобальный проект, который с момента завершения Второй мировой войны реализовался под предводительством США, ставших главным бенефициаром двадцатого столетия, с двумя его кровопролитными мировыми войнами и крахом советского лагеря. Объявив себя победителями в Холодной войне, американцы, прежде оккупировавшие часть Европы (которая, впрочем, в итоге досталась им целиком), провозгласили наступление так называемого «Американского века»[3]. По замыслу американских стратегов, финальной стадией его завершения в качестве некоей данности должен был стать однополярный мир, выражающий собой ни что иное, как всеобщую, мировую систему ценностей, единое политическое пространство и универсальную мировоззренческую модель, выстроенную на основе американского и — шире — западного цивилизационного опыта, объявленного идеальным и универсальным. Всё это должно было быть реализовано и воплощено в универсальную общемировую модель, подразумевающую глобальную доминацию США в планетарном масштабе.

И всё же суть глобализации, что следует подчеркнуть особо, кроется не в силовом, жёстком и открытом покорении государств и народов, что было свойственно прежним, более тёмным, с точки зрения современного Запада временам. Основа глобального доминирования выстраивается в первую очередь на принятии западной системы ценностей, своего рода эпистемы[4] западных смысловых кодов. Запад создал эту систему смысловых кодов, прежде чем заявить о своем глобальном доминировании. Именно они определяют скрытую и глубинную структуру мышления, свойственного западной культуре, западной цивилизации, её историческому опыту. Такая структура мышления формирует надындивидуальный порядок восприятия и интерпретации всего — начиная с представлений о Боге, религии, философии, науки, культуры, и заканчивая экономикой, хозяйствованием и бытовым укладом. Это фундаментальные языковые коды Запада, схемы восприятия всего, иерархии практик, с помощью которых можно дать оценку не только происходящим событиям и явлениям, но и создать любую, производную из западной системы ценностей, локальную смысловую или прикладную модель. Проще говоря, Запад там, где есть носители его смысловых кодов, не только понимающие их, но и разделяющие, исповедующие их, использующие их везде, во всех отраслях. Запад