Лекс и Талк. Опасная миссия - Катерина Кингорд

– Значит, хозяева тут бывают! – раздраженно загудел Женька. Больше всего ему хотелось сбежать из этого странного места. – Давайте скорей свалим отсюда! Я готов разобрать часть стены в сарае. Плевать на бобика! – затормошил он друзей.

А Троллеев в это время издал новый вопль:

– Черт, парни, страннее я еще ничего не встречал! Глядите, следы идут только вокруг этой штуки, – Макс кивнул на телескоп.

– И? – не понял Саня. – Кто-то бродил вокруг телескопа – что тут такого?

– К двери следов нет, понимаешь? Как такое может быть?!

Друзья переглянулись.

– Тогда… как этот тип вообще сюда попал? С ногами пятидесятого размера? – пробасил Талкин. – Ведь выход был завален ящиками…

Саня Белов опасливо обернулся, словно загадочный гигант мог где-то здесь прятаться.

– Может, тайный ход? – неуверенно предположил он.

– Здесь одни стены, какой еще ход? – фыркнул Соболевский.

– И главное, что больше никаких следов, кроме тех, что у телескопа! – подхватил Макс и наклонился к медной трубе на треноге. – Может, в нем все дело?

– Какое еще дело? – машинально переспросил Талкин.

Троллеев неопределенно хмыкнул, осторожно потрогав телескоп… Тут-то все и началось!

Откуда-то снизу, из-под пола, вдруг послышалось напряженное гудение, будто где-то глубоко под землей включили мощный трансформатор. И впаянные в медь цепи вдруг… пришли в движение! Шестерни пронзительно заскрипели, завращались.

– Макс, что ты натворил?! – взвыл Соболевский. – Ты же включил эту штуковину!

– Как можно включить телескоп?! – испуганно заорал Троллеев, пытаясь перекричать ржавый визг шестеренок. – Я ничего такого не делал!

В ту же секунду огромная труба с пронзительным стоном начала проворачиваться вокруг своей оси!

– Это еще что такое? – Лёня в шоке уставился на телескоп, который повернулся почти на полкруга, так что линза его оказалась напротив оконца под потолком. В ту же секунду между окном и линзой вспыхнул ослепительный луч, и пол загудел, завибрировал у них под ногами.

– Бежим отсюда! – завопил Талкин.

Но в механическом грохоте и визге он едва расслышал собственный голос.

– Глаза! Мои глаза! – прорезался вопль Лёни Соболевского.

Из второй линзы, обращенной в пол, тоже вырвался слепяще-белый луч.

– Парни! – закричал Белов. – Если устроим пожар, то нам…

Но что «нам» – никто уже не узнал. Раздался кошмарный визг, словно на хвост наступили сразу целой стае собак, потом неожиданно отчетливо послышался лай того самого пса. Ослепляющая вспышка заставила друзей зажмуриться, а потом все резко стихло.

– …Если устроим пожар, то нам крышка! – Саня Белов услышал свой вопль точно издалека. Глаза болели, он ничего не видел из-за яростного сияния, заполонившего собой все вокруг. Проклятый телескоп! Но хотя бы прекратился этот визг! – Ох, мои глаза… черт… – простонал Саня.

Но друзья почему-то молчали. Наконец перед глазами Белова перестали плавать круги и точки, он проморгался и в шоке уставился на… каменную стену прямо перед собой! Булыжники были неаккуратно обтесаны и скреплены цементом. Как будто и не было той странной комнаты с телескопом!

– Что за чертовщина… – Саня обернулся, и слова замерли у него на губах: за спиной его высилась арка, занавешенная бордовыми портьерами.

– Это еще что такое? – едва услышал Саня свой дрожащий голос. Парень чувствовал, что еще немного, и он грохнется в обморок.

Со всех сторон его окружали стены, выложенные круглым булыжником, как будто Саня непонятным образом угодил в какую-то нишу. Из-за портьер проникали солнечные лучи, в которых струились пылинки, так что здесь царил такой же полумрак, как и на складе. Но это был не склад! Абсолютно точно не склад, и Белова затопил слепой страх.

– Парни… Жека, Макс! Сюда! Сюда-а-а!!! – завопил он что было сил, и в ту же секунду слух его уловил приглушенный бас Жени Талкина.

– Вот это да!.. Санька, ты, что ли?! – эхом послышалось снаружи, и Белов бросился на крик друга. Сердце его прыгало где-то в горле. Он чувствовал себя точно в ночном кошмаре и больше всего боялся остаться один в этом каменном мешке!

Раздвинув портьеры, Саня вывалился наружу и буквально остолбенел.

– Что за черт… Как это возможно? – прошептал парень, озираясь по сторонам: он стоял… посреди просторной залы, потолок которой терялся где-то в вышине. Вдоль стен шеренгой тянулись ряды канделябров! Свечи теплым светом озаряли нарядные фрески на стенах.

И у Белова голова кругом пошла. Куда они попали, черт возьми, и, главное, как? Немного собравшись с мыслями, он пребольно ущипнул себя за руку, и сердце его ушло в пятки: неужели… реальность?

– Даже не старайся, мы действительно… тут, – подошел к нему здоровяк Талкин, опасливо косясь по сторонам. – Я и сам себе всю руку исщипал.

– Значит, ты видишь то же, что и я, так? – просипел Саня.

– Ну да, свечи, картинки на стенах, шторы – оно самое, – развел руками Женька.

Белов выдохнул, почувствовав что-то вроде облегчения: значит, ему не мерещится, и то счастье. Он осторожно ступил по мозаичной плитке, точно боясь, что она может растаять у него под ногами, и снова оглянулся: за спиной высилась арка с красными портьерами, откуда он выбрался. Справа – ряд стрельчатых окон, забранных решеткой, и опять канделябры – настоящие бронзовые или латунные подсвечники, какие парень видел лишь в музеях. Только эти канделябры не за витриной стояли, а светили тусклыми огнями свечей!

Саня был в таком оцепенении, что даже не сразу почувствовал, как Женя Талкин затряс его:

– Как думаешь, куда это мы попали?

– Лучше скажи, как мы сюда попали, – процедил Саня, чувствуя, что сердце его снова пустилось вскачь. – И где Лёнька с Максом? Ты их не видел?

– И не видел, и не слышал. Счастье, что хоть ты здесь, – перешел на шепот Женька. – Знал бы ты, как я струхнул, когда оказался в этом… – Он красноречиво взмахнул рукой, чуть не заехав другу по носу.

– Ладно, уже хорошо, что мы вместе, – сипло проговорил Саня. – Давай найдем выход и смотаемся отсюда, пока хозяева не пришли, а там уже подумаем, что это было.

– А как же Лёнька и Макс? – схватил его за руку Талкин, когда Саня двинулся было в глубь залы, где виднелись ступеньки. – Нельзя же их тут бросить!

– Ты же сам сказал, что не видел их, – двинул бровью Белов, – значит, они в сарае остались. Так что и нам лучше… – однако договорить он не успел, потому что в эту секунду сзади раздался явственный скрип двери и… кто-то хрипло прокашлялся.

Друзья вздрогнули, обернувшись, и Женька охнул: по ступенькам к ним спускался престранный тип в белой хламиде с золотыми узорами на вороте и манжетах!