В моих руках. Захватывающие истории хирурга-онколога и его пациентов, борющихся с раком - Стивен А. Кёрли

Мужество понадобилось пациенту и в борьбе с раком. Представьте себе операцию, в ходе которой справа чуть ниже ребер выполняется разрез длиной 15–20 см, затем удаляется желчный пузырь, в печеночную артерию вставляется катетер, а под кожу в правой нижней части живота имплантируется примерно килограммовое металлическое устройство размером с хоккейную шайбу. Я подробно рассказал больному ход вмешательства, объяснил возможные риски, и он без колебаний сказал: «Давайте сделаем это, доктор. У меня еще осталось много дел!» Я прооперировал его на следующей неделе, а через 3 дня его выписали.

После 6 месяцев печеночной внутриартериальной химиотерапии метастазы в печени пациента уменьшились на 80 %. К сожалению, еще через 2 месяца в его печени возник воспалительный процесс, спровоцированный препаратами, и я ему сообщил, что мы не можем больше продолжать лечение.

Больной принял эту информацию в своей обычной манере, стойко и спокойно. Он сказал, что будет просто жить и наслаждаться жизнью все оставшееся ему время. В течение еще 30 месяцев во время каждого визита я видел, что мужчина сохранил свой оптимизм, признательность и благодарность судьбе. Когда мы в последний раз встретились в госпитале, он произнес запоминающуюся фразу: «Я счастливый человек, доктор. Я прожил долгую и продуктивную жизнь, и у меня есть прекрасная семья. На что же мне жаловаться?»

Во время визитов пациента мы много беседовали о Второй мировой войне. Он признался, что часто вспоминает людей, которых он не смог спасти, тех, кому не удалось помочь. Меня поразила история жизни этого больного. Несмотря на тяжелейшие обстоятельства, он продемонстрировал мужество, решимость поступать по совести и спасать людей, сражаясь с теми, кто их угнетал. Не менее храбро и достойно боролся он со своей болезнью.

Мне действительно повезло, что я могу каждый день помогать людям и слышать истории их жизней. Я благодарен судьбе за возможность позаботиться об этом человеке и о многих других ветеранах, которые изменили мир.

Приложение

Вплоть до начала нового тысячелетия вариантов химиотерапии колоректального рака было немного. Пациентам с IV стадией данного заболевания, то есть с метастазами в печень или легкие, обычно назначали 5-фторурацил (5-ФУ) и лейковорин. Лечение этими препаратами крайне незначительно влияло на показатели долгосрочной выживаемости у большинства больных, так как выраженный ответ злокачественной опухоли на них наблюдался редко.

У некоторых пациентов колоректальный рак метастазирует только в печень. При гистологическом исследовании удаленной кишки у этих больных комплексы опухоли также могут быть обнаружены в лимфатических узлах, но если в дальнейшем поражается только печень, то удаление из нее метастазов может позволить полностью излечить больного.

К сожалению, у большинства пациентов метастазов в печени оказывается слишком много или они располагаются слишком близко к важным кровеносным сосудам или желчным протокам, поэтому операция небезопасна. На протяжении долгих лет я принимал участие в исследовании других видов лечения, которые бы позволили напрямую уничтожать печеночные метастазы без хирургического вмешательства.

Печень – мой любимый орган в теле человека по многим причинам. Одна из них – это ее необычное «двойное» кровоснабжение. Печень получает богатую кислородом кровь из сердца по печеночной артерии и венозную кровь с питательными и лекарственными средствами из воротной вены. Все, что мы едим, пьем или принимаем в виде таблеток и микстур, всасывается из нашего желудочно-кишечного тракта в мелкие вены, которые сливаются в более крупные сосуды. Их можно сравнить с ветками дерева, которые в итоге образуют единый большой «ствол» – воротную вену. Таким образом, вся переваренная пища, лекарства и другие химические вещества в конечном итоге проходят именно через печень.

Несмотря на особенности кровоснабжения, когда дело касается рака, печень похожа на любой другой орган. Злокачественное новообразование, будь то первичный рак или метастаз, выживает в органе за счет ангиогенеза – образования новых сосудов, кровь в которые поступает из артерий, питающих сам орган. При раке толстой кишки метастазы в печени кровоснабжаются за счет печеночной артерии, в то время как нормальная ткань печени получает кровь главным образом из воротной вены и лишь небольшую долю – из печеночной артерии. Онкологи расценили эту особенность как возможность введения препаратов через печеночную артерию непосредственно в метастазы. Одним из подобных методов лечения, который стал достаточно популярен в 1980–1990-х годах, является печеночная внутриартериальная химиотерапия.

Хирурги всегда должны помнить, что при удалении метастазов из печени необходимо оставлять достаточное количество здоровой ткани. Она должна будет выполнять все функции органа, пока тот регенерирует. Печень – единственный орган в нашем теле, который может восстановиться после удаления большей его части. Абсолютно очевидно, что об этом знали еще древние греки. Вспомните миф о Прометее. Он был наказан богами Олимпа за то, что подарил человечеству огонь. Прометея приковали к скале, чтобы каждый день к нему прилетал орел и склевывал его печень. За ночь она отрастала, и на следующий день муки Прометея повторялись. К сожалению, человеческая печень не может вырасти за один день. Ее регенерация занимает от 6 до 8 недель.

Решимость: целеустремленность, твердое намерение достичь желаемого.

Мне, как хирургу-онкологу, выпала уникальная возможность понаблюдать за больными в течение многих лет после операции. Их последующие визиты напоминают мне сцены из старой субботней программы Wide World of Sports, которую я смотрел в детстве. Пациенты, которые слышат хорошие новости, похожи в этот момент на спортсменов, первыми пересекающих финишную линию. Речь идет о больных, которые узнают, что их новообразование можно удалить, или о пациентах, чьи анализы показывают, что опухоль не рецидивировала после лечения. Некоторые больные считают, что «победили» рак, если через 5 лет после операции или химиотерапии симптомы заболевания не возвращаются. Ах, если бы это всегда было правдой! В отличие от этого, сцена «поражения», например, когда прыгун в воду, срываясь, падает с трамплина, ассоциируется с пациентом и его близкими, которые впадают в депрессию после плохих новостей.

Я бы никогда не стал играть в покер на деньги, ведь я абсолютно не умею блефовать. Все новости пациенты могут прочесть прямо на моем лице. Когда их анализы говорят в пользу безрецидивного течения, я обращаюсь к ним с сияющей улыбкой. Остальная часть визита превращается во что-то среднее между стандартным медицинским осмотром и светской беседой. Я интересуюсь благополучием их детей, внуков, родителей, друзей и дальних родственников. Мы обсуждаем домашних животных, садоводство, путешествия и другие важные моменты из жизни пациентов. Больные часто приносят фотографии своих детей и внуков или же мест, где они успели побывать с момента последнего визита. Иногда они просят медицинского совета по поводу, совершенно не связанному с первоначальным диагнозом. Больные даже бывают осведомлены и о некоторых аспектах моей жизни. Они интересуются успехами команд по футболу, которые я тренировал, делами моего сына и дочери (оба окончили колледж и строят успешную карьеру, спасибо), и спрашивают, купил ли я уже себе настоящий феррари вместо фирменного шнурка для бейджа (я, конечно, фанат Формулы-1, но пока не езжу на спорткаре).