Мое прекрасное искупление - Джейми Макгвайр

Обхватив незнакомца руками и ногами, я снова вскрикнула, наверное, уже в десятый раз. Его язык был таким властным и требовательным, что я поняла: этот парень далеко не в первый раз проделывал подобное. Так даже проще. Раз ему все равно, критиковать меня он не будет, да и мне не придется. Теперь, когда я знала, что скрывается под его рубашкой, винить себя в случившемся я не могла. Даже будь я трезвой, ничего не изменилось бы.

Парень вновь с силой вонзился в меня, вспотевшая кожа будто таяла от соприкосновения наших тел. Я чуть не лишилась рассудка от опустошающего сочетания боли и удовольствия, отдававшихся в моем теле с каждым новым движением.

Незнакомец вновь нашел губами мой рот, и я тут же забылась, наслаждаясь его пылкими и при этом нежными незабываемыми поцелуями. Каждый маневр его языка был четко выверен, казалось преследуя лишь одну цель – доставить мне удовольствие. Джексон не слишком хорошо умел целоваться, и хотя я совсем недавно встретила парня, который сейчас владел мною, я поняла, что буду скучать по его страстным поцелуям, когда он утром покинет мою квартиру – а может, и раньше.

Его манера заниматься сексом была невообразимо чудесной, даже беспощадной. Он отвел мою ногу в сторону, раскрывая колени еще шире, а вторую руку положил на нежную возбужденную плоть меж моих ног, слегка массируя клитор.

Через несколько секунд я исступленно вскрикнула, подавшись бедрами ему навстречу и дрожащими коленями сжав его талию. Он склонился надо мной и поцеловал, а я все стонала. Его губы изогнулись в улыбке, я чувствовала это.

После пары неторопливых телодвижений и нежных поцелуев он наконец перестал себя сдерживать. Все мускулы незнакомца напряглись, пока он все сильнее вонзался в мою плоть. Доведя меня до весьма впечатляющего оргазма, парень сосредоточился на себе, толчки стали жесткими и безжалостными.

И вот он приглушенно застонал, не отрываясь от моих губ, потом прижался щекой к моей щеке, пребывая на пике оргазма. Наконец парень замер. Пару секунд он лежал неподвижно, переводя дыхание, затем повернулся и поцеловал меня в щеку, задержавшись на ней губами.

И вот оно случилось: минуту назад это было восхитительное приключение, сейчас же ситуация разом стала ужасно неловкой.

В тишине комнаты весь алкоголь испарился из моей крови, а на плечи навалилось осознание содеянного. Только что я казалась себе сексуальной и желанной, а теперь – доступной дешевкой.

Незнакомец склонился надо мной, чтобы поцеловать в губы, но я опустила подбородок и отпрянула – совершенно нелепая реакция, ведь он-то был еще в игре.

– Я… – подала я голос, – мне нужно рано вставать на работу.

Он все же поцеловал меня, игнорируя мой стыд и неловкость. Язык незнакомца словно танцевал вместе с моим, лаская его, запоминая. Парень втянул воздух через нос, совершенно не торопясь прерывать поцелуй, потом отстранился и улыбнулся.

Проклятье! Я буду скучать по его губам. Мне вдруг стало ужасно грустно. Вряд ли я когда-нибудь встречу мужчину, который будет целовать меня подобным образом.

– Мне тоже, – отозвался незнакомец. – Кстати, я Томас, – чуть тише сказал он.

Парень перекатился на спину, положил руку под голову и расслабился, лежа рядом со мной. Он, похоже, не спешил одеваться, а был не прочь поболтать.

Моя независимость с каждой секундой утекала сквозь пальцы, ведь незнакомец становился чем-то большим. В голове, словно телевизионные каналы, мелькали мысли о том, как мне приходилось докладывать Джексону о каждом своем шаге. Я проехала тысячи миль не для того, чтобы связать себя новыми отношениями.

Поджав губы, я пыталась выдавить из себя слова.

– Я…

Ну давай же! Решись! Или потом будешь грызть себя за это.

– Я эмоционально недоступна.

Кивнув, Томас поднялся, вышел в гостиную и молча оделся. Потом остановился на пороге моей спальни, держа в одной руке ботинки, в другой ключи; с шеи небрежно свисал галстук. Я пыталась не смотреть в сторону моего незнакомца, но не сдержалась. Мне хотелось запомнить каждую его черту, чтобы всю дальнейшую жизнь предаваться фантазиям.

Он опустил глаза и усмехнулся, по его лицу я по-прежнему не могла прочесть, о чем он думает.

– Спасибо за отличное и очень неожиданное окончание этого дрянного понедельника, – проговорил он, отворачиваясь.

– Дело не в тебе. – Я натянула на себя одеяло и села. – Ты был превосходен.

Парень вновь повернулся ко мне, на его губах застыла улыбка.

– Не переживай за меня. В себе-то я точно сомневаться не буду. Ты сказала мне достаточно. На большее я и не рассчитывал.

– Если немного подождешь, я тебя провожу.

– Я знаю дорогу. Это и мой дом тоже. Уверен, мы еще натолкнемся друг на друга.

Кровь отхлынула от моего лица.

– Ты живешь в этом же корпусе?

Парень глянул на потолок:

– Прямо над тобой.

Я указала пальцем вверх:

– В смысле, этажом выше?

– Да, – виновато улыбнулся он. – Моя квартира прямо над твоей. Но я редко бываю дома.

Испытывая ужас, я с трудом сглотнула. Не перебор ли это для секса на одну ночь без всяких обязательств? Я принялась грызть ноготь на большом пальце, обдумывая, что сказать.

– Хорошо… Ну, тогда спокойной ночи?

Томас сверкнул самодовольной и очень соблазнительной улыбкой:

– И тебе спокойной ночи.

Не слишком разумная была мысль – запивать алкоголем угрызения совести из-за Джексона. И это в ночь перед первым рабочим днем в офисе Сан-Диего!

С собой я привезла только жилет, и после отметки о прибытии мне вручили личное оружие, документы и мобильный телефон. Меня определили в Пятый отряд, и я направилась к единственному пустовавшему столу: его покинул последний агент, не поладив со скандально известным помощником ответственного оперативного сотрудника, или, по-нашему, ПООС. В Чикаго я много слышала о нем, но скверного характера мало, чтобы заставить меня отказаться от шанса продвижения по службе.

На пыльной столешнице зияли относительно чистые места: наверное, здесь стоял компьютер и личные вещи прежнего агента. Я поставила футляр с наушниками рядом с ноутбуком – вот и все мое имущество. Унылое зрелище по сравнению с другими столами отдела, заставленными фоторамками и всяческими побрякушками.

– Мрачновато, – раздался женский голос.

Неужели я огласила свои мысли вслух?

Рядом стояла женщина, молодая, но довольно грозная на вид. Скрещенными руками она оперлась о затянутую тканью перегородку размером четыре на пять, отделявшую мой бокс от основного коридора, который тянулся вдоль всего отдела. Блестящие волосы обычного русого цвета были собраны в низкий пучок на затылке.