Покоренная горцем - Пола Куин

Джордж Гейтс был главнокомандующим ее кузена, и с первого же дня — она прибыла сюда четыре года назад — ему поручили охранять ее добродетель… вернее, то, что от нее осталось. Но он ограждал ее от негодяев не просто потому, что его для этого наняли. Капитан стал ее другом, стал единственным человеком, которому она доверяла.

Когда они достигли верхнего погреба, девушка погрузила серебряный кувшин в бочонок с выдержанным вином и наполнила его.

— Этот бочонок почти опустел, — заметила она. — Нужно будет принести снизу другой.

— Где вы были, когда граф позвал вас?

Джиллиан подняла взгляд на капитана. Тот стоял, опершись на дверной косяк и наблюдая за ней с жалостью, смягчавшей выражение его лица. Только этого ей не хватало! Ничего хорошего это не сулило, разве что вызывало желание заплакать, — но она никогда себе этого не позволит!

— Ведь я уже сказала, что спала…

Гейтс с минуту разглядывал ее, прекрасно зная, что искусством притворяться она владеет не слишком хорошо и не умеет следить за выражением своего лица, на котором всегда было написано буквально все.

— Если Девон хоть на миг заподозрит, что вы ищете способа убежать…

— Вы же знаете, что у меня и в мыслях такого не было, — перебила Джиллиан, вытирая передником носик кувшина, и направилась к двери. Но сколько раз она размышляла об этом, мечтала об этом?! Не о побеге, — куда она могла убежать одна, с трехлетним ребенком на руках? Эдмунд — вот причина того, что она все еще живет, строит тайные планы и рискует жизнью, посылая сообщения Вильгельму Оранскому. Нет, она не собиралась бежать. Она надеялась покинуть Дартмут с высоко поднятой головой, опираясь на мощь нового короля. Короля, который благодаря ей знал всю правду о ее кузене.

— Куда бы я могла отвести его? — тихо спросила она, остановившись у подножия лестницы и с тоской глядя вверх, туда, где в своей комнате крепко спал ее малыш. — Я не могу вернуться к отцу. Да и не захочу никогда к нему возвращаться.

— Когда-нибудь… — Джордж подошел к ней сзади и положил руку ей на плечо. — Когда-нибудь он простит вас.

— Простит меня? — Джиллиан вскинула голову, чтобы лучше видеть лицо своего друга, и с горькой усмешкой вздохнула. Неужели каждый мужчина ей судья, даже те из них, кто не порицал ее? Да, у нее внебрачный ребенок, но разве это достаточная причина, чтобы отправить ее в ад? — А сколько времени потребуется мне, чтобы, простить его за то, что он бросил меня и моего сына в жестокие руки кузена? И когда я смогу простить мою мать, которую заботило лишь мнение высокомерных аристократов из ее окружения, а не благополучие ее младшей дочери и внука?

Капитан молча отвел взгляд, смущенный справедливостью слов Джиллиан. Но она не винила его, ей самой хотелось бы все забыть. Ее сочли виновной в безрассудной любви и приговорили жить в заточении, в крепости на берегу моря. И все же она и ее сын скоро станут свободны. Она непременно этого добьется. И больше уже никогда не будет столь безрассудна.

— Не будем больше говорить о моих родителях. — Джиллиан подняла руку и смахнула соринку с рукава капитана. — И о моих попытках сбежать из Дартмута. Я сильная женщина, и у меня хватит сил просыпаться каждое утро ради моего сына. А теперь идемте, нужно утолить жажду Джеффри, прежде чем Эдмунд проснется.

Капитан утвердительно кивнул, и хладнокровие покинуло его от той чудесной улыбки, которой Джиллиан его одарила.

— Да, насчет того человека, что прибыл сюда… — Джордж умолк и покашлял в кулак, шагая вдоль коридора.

Сердце Джиллиан забилось быстрее — в такт участившемуся дыханию. Неужели незнакомец сказал капитану, где увидел ее недавно? Она уверяла Джорджа, когда он в последний раз застал ее одну на башне, что сумеет справиться с любым мужчиной, который на нее набросится. Капитан неплохо научил ее пользоваться кинжалом. Но она знала, что он беспокоился за нее, и ей не хотелось его расстраивать.

— Возможно, этот человек останется здесь, — продолжал капитан, побуждая ее ускорить шаг. — И я хочу, чтобы вы уведомили меня, если он начнет заигрывать с вами.

— Непременно, — пообещала Джиллиан. Такое же обещание она давала капитану каждый раз, когда новый солдат появлялся в гарнизоне.

— Будьте с ним осторожны. Он появился внезапно, словно возник из воздуха.

«Или из моря», — мысленно добавила Джиллиан.

— Кто он такой?

— Колин Кэмпбелл, родственник Кэмпбеллов из Аргайла. — Капитан умолк, когда они пересекали холл, затем сказал: — Я вообще не доверяю Кэмпбеллам, а этот еще и носит на себе огромное количество оружия. Уверен, что он владеет им в совершенстве, хотя и не говорил об этом.

— Зачем бы ему скрывать свое умение?

— Понятия не имею. — Капитан часто делился с Джиллиан своими сомнениями, потому что в гарнизоне не было человека, с которым он мог бы установить доверительные отношения — он был здесь так же одинок, как и она. — Но вот что я вам скажу… — в задумчивости продолжал капитан. — Я никогда еще не видел человека, который бы с таким мастерством наносил и отражал удары, а также уклонялся от них, даже не глядя на своего противника. Я буду пристально наблюдать за ним, если Девон согласится его нанять.

— Хорошо, я буду остерегаться его, — пообещала Джиллиан. Значит, еще один опасный наемник… Еще один, чтобы помочь Джеффри в его стремлении увидеть Вильгельма Оранского на троне. Что ж, она была рада этому. Чем раньше принц Вильгельм прибудет, тем лучше. Но ее не интересовали религиозные распри, а также вопрос о том, кто займет трон. Почти четыре года, прожитые во власти жестокого безумца, ожесточили ее сердце ко всему, кроме сына. И теперь она была готова на все ради безопасности Эдмунда, могла даже предать короля Якова и терпеть издевательства кузена, когда это было необходимо. Она научилась склоняться перед силой, но — Бог свидетель! — она никогда не сломается.

Они поискали Джеффри и, в конце концов, нашли его наверху, в соларе, вместе с Колином Кэмпбеллом.

— Ах, наконец-то моя дорогая кузина соизволила явиться ко мне, — произнес граф, сидевший возле камина. Подняв руку, он поманил ее к себе.

Джиллиан колебалась. Она понимала, что должна подчиниться, но от одной мысли, что надо приблизиться к кузену, ей делалось дурно. Граф Девон проявлял неестественное влечение к ней еще с тех пор, как они были детьми. Как-то раз ее отправили на лето к родственникам, и это было самое худшее лето в ее жизни. Ей пришлось постоянно отбиваться от заигрываний Джеффри. Джиллиан думала, что с годами он забыл о ней, когда же она сообщила родителям о своем деликатном положении, кузен с готовностью предложил взять заботу о ней на себя. В обмен на то, что Джеффри скроет ее позор, отец обещал предоставить ему свои войска, когда принц Вильгельм высадится в Англии.

Жизнь в Дартмуте оказалась сплошным кошмаром; к тому же этот холодный мрачный замок с его гнетущей атмосферой был совершенно неподходящим местом для ребенка. Джеффри хотел ее для себя, а теперь ненавидел за то, что она позволила отцу Эдмунда испортить ее. Он ни разу не сказал ей ни единого ласкового слова. От него всегда разило вином, и зачастую от его одежды распространялся запах любовных утех и пота. Но Джиллиан ненавидела его не за это. Она ненавидела его за то, что он терпеть не мог ее сына.