Слепой. Теория лжи - Андрей Воронин

Шевченко покачал головой. Так быстро возникшая агрессия, ведь медики говорили, что эти наркоманы устроили в клубе жуткий погром, а потом полная отключка на целые сутки… Да, несомненно, это «грязный» химикат. Судя по тому, сколько раствора перекачали через капельницу для очистки организма, не получив никаких положительных результатов, этот наркотик не выводится из организма, он в нем осел, а значит, продолжает поражать жизненно важные органы, и прежде всего нервную систему, мозг. Шевченко нащупал в кармане пачку сигарет и толкнул входную дверь.

Больничный дворик был чистым и уютным. Несколько старых, не буйно цветущих лип источали сладкий дурманящий аромат. Шевченко присел на лавочку и закурил. Ему так лучше думалось. Конечно, если новый наркотик в достаточном количестве поступил на рынок, будут еще жертвы. Расследовать, кто и где производит эту гадость, — дело полиции. Он же, как врач, обязан придумать, как эту гадость хотя бы выводить из организма.

Шевченко так глубоко погрузился в мысли, что не заметил, как рядом с ним на лавочке примостилась ярко раскрашенная рыжеволосая девица.

— Закурить не найдется? — спросила она хрипловатым голосом.

— А тебе восемнадцать хоть есть? — хмыкнул Шевченко, окинув оценивающим взглядом девушку, одетую в черные в обтяжку блестящие брючки и такой же расшитый блестками топик, под которым едва обозначались груди.

— А тебе какое дело? Трахнуть, что ли, собрался? — с вызовом хмыкнула она и поправила обмотанные вокруг своей тонкой бледной шейки странные железные цепи.

Шевченко, не ожидавший такого ответа, чуть смутился и, покачав головой, протянул девушке сигареты, а потом щелкнул зажигалкой.

— Да ладно. Не боись! — махнула та рукой. — Я девушка тихая, на мужиков не бросаюсь.

— А я и не боюсь… — недовольно передернул плечами Шевченко.

— Расслабься! В данный момент ты меня интересуешь не как мужчина, а как врач! Ты же врач? — спросила девушка, и во взгляде ее густо подведенных ярко-голубых глаз вдруг засветилась надежда. — Ты здесь работаешь?

— Ну, допустим, — кивнул Шевченко, решив не уточнять, где и кем он работает.

— Йес! Значит, ты мне поможешь! — воодушевилась девушка и добавила: — Наших сюда вчера привезли — Димона и Шпунтика. Не слышал, как они там?

— Кто, Димон и Шпунтик? — улыбнулся Шевченко.

— Ну да… Вам же фамилии надо… А я фамилий их не знаю… — покачала головой девушка.

— А что с ними? В каком отделении они лежат? — попытался уточнить Шевченко.

— Да наркота… А в каком отделении — не знаю… Мы с ними вместе тусуемся. В клубе «Альтаир». Слышал?

— Нет, — покачал головой Шевченко.

— Ничего, что я с тобой на «ты»? — спросила девушка, гася сигарету.

— Да ладно, какая разница…

— Да, действительно… Ну так вот, мы вчера… То есть нет, уже позавчера — как всегда, тусовались. Музон там отпадный. Ну один чел предложил нам таблеток новых… Без колес такой музон слушать в падлу. Никакого кайфа. А так отрываешься по полной. Ну, я как раз коку занюхала, а пацаны, Димон и Шпунтик, глотнули. Пивом запили. Экстази с пивом на ура идет. Ну и пошли вроде как танцевать… А потом вдруг им как будто крышу снесло! На бармена накинулись, бутылки бить начали… А пока понты ехали…

— Кто? — не понял Шевченко.

— Ну понты… полицейские в смысле… Были менты, а теперь понты… Ну так вот, пока понты ехали, Димон со Шпунтиком бах и вырубились. Им уже «скорую» пришлось вызывать. Разошлись, а там еще два пацана и девки лежат. Их всех загребли — и в больницу. Сказали, что в эту… Я думаю, что это от колес у них крышу снесло. Это, я так думаю, не экстази! Это гадость какая-то… Хорошо, что я коки уже нюхнула и мне колеса на фик не нужны были…

— Слушай, как тебя зовут? — спросил Шевченко, понимая, что эта девушка много чего еще может ему рассказать.

— Лара, а тебя?

— Доктор Шевченко, — ответил Дмитрий Павлович, стараясь не разрушить дистанцию с этой весьма отвязной девицей.

— Так что, доктор Шевченко, поможешь мне узнать, как там Димон и Шпунтик? А я тебя здесь подожду. Ах да… Димон такой высокий, худой и лысый. А Шпунтик малой, кривоногий и весь в наколках.

— Мне что, ходить и простыни заворачивать, чтобы узнать, какие у кого ноги? — хмыкнул Шевченко, но, заметив мелькнувшую в глазах девушки растерянность, тут же добавил: — Да узнаю, узнаю я про твоих Димона и Шпунтика.

— Вот спасибо! Я здесь, на лавочке, подожду, — радостно кивнула Лара.

— Хорошо, но у меня к тебе тоже дело есть, — сказал Шевченко.

— У тебя ко мне дело?! — удивилась Лара.

— Ты говоришь, что эти таблетки, ну, которые якобы экстази, раздавали в клубе…

— Ну ты сказал! Раздавали… Да я за них почти такие же бабки, как за коку, отстегнула!

— Ты тоже купила эти таблетки? — не веря удаче, переспросил доктор Шевченко.

— Ну да… — пожала плечами девушка.

— И где они?

— Где-то в кармане… — пробормотала Лара и, привстав со скамейки, действительно вытащила из заднего кармана блестящих черных брючек помятую серебристую упаковку с двумя таблетками.

— Слушай, дай-ка их мне, — протянул руку Шевченко.

— Э! Ты че! — отшатнувшись, возмутилась Лара. — За них деньги плачены. А ты так, на халяву, хочешь!

— Я тебе заплачу. Сколько? — поспешил спросить Шевченко.

— А тебе они зачем? — насторожилась Лара. — Если понтам отдашь, то я не дам!

— Да мне, чтобы твоим пацанам помочь, нужно же знать, чего они наглотались! — поспешил объяснить Шевченко.

— Ну, если так, то гони бабки! — передернула плечами Лара.

— И сколько ты за них хочешь?

— Десять баксов, — с вызовом сказала Лара.

— Хорошо, — кивнул Шевченко, доставая из кармана джинсов бумажник, и спросил: — Так ты, надо понимать, эту хрень тоже за десять баксов купила?

— Ну да, нашел дурочку! — хмыкнула Лара. — Я же с нашей сделки хоть какую-то выгоду должна иметь!

— А, понятно… — хмыкнул Шевченко, протягивая десятидолларовую купюру девушке и забирая у нее две таблетки в серебристой упаковке. — И где ты, интересно, деньги на дурь берешь? — поинтересовался он, спеша спрятать таблетки в карман халата.

— Да какое тебе дело! — раздраженно сказала Лара. — Ты лучше мне про Димона со Шпунтиком узнай! Я тебя здесь подожду!

— Если они из тех, которых из клуба привезли, то я тебе и так скажу. Никто — ни из парней, ни из девчонок — в себя еще не пришел.

— А ты откуда знаешь?

— Да я только что от них, — вздохнул Шевченко. — Так что иди домой, отсыпайся. А если хочешь, можешь мне свой телефончик оставить. Когда они придут в себя, я с тобой свяжусь.