Начало пути - Олег Кожевников

Психология она психологией, но всё равно даже при выезде на проведение небольших сделок ребята тщательно разрабатывали маршруты отхода от места получения денег. При этом готовили и позицию отсечения погони, если она будет. Если денег получали много, то машину с выручкой всегда сопровождал Иван, двигающийся немного позади. Он контролировал обстановку и если замечал слежку, то должен был ехать на отсечную позицию, где из засады обстрелять преследователей из винтовки. Пробить пару колёс, а потом уезжать оттуда подальше. В Москве много таких мест, где можно пострелять хоть из танка, а потом незаметно свалить восвояси. Одно из таких мест было недалеко от гаражного кооператива, где располагалась база ребят. Дорога шла параллельно МКАДу на расстоянии метров двухсот от этой магистрали. На МКАДе спокойно на обочине можно было оставить машину, пройти двести метров через лесной массив, и ты оказывался на шикарной огневой позиции: с одной стороны дороги лес, с другой – железобетонный забор, прохожих нет, а ближайший жилой дом расположен чуть ли не в полукилометре. Отстрелялся, уложил оружие в специальный мешок, а потом неспешным шагом по лесной тропинке вышел к своей машине и затерялся на ней в потоке транспорта, непрерывно текущего по МКАДу. Эта отсечная позиция была не одна, она была резервной на всякий случай. И вот этот случай настал, получение большой суммы требовало напрячь все резервы, и на эту огневую позицию на постоянной основе был выдвинут Саша, вооруженный не абы чем, а пулемётом МГ.

После первой продажи марок наша команда весьма сильно прибарахлилась – не в смысле закупки никому не нужных вещей, а новыми автомобилями. Иван теперь ездил на «Форде», группа, осуществляющая непосредственно коммерческие операции, для солидности взяла «Тойоту-Лендкрузер», ну а для перевозки сокровищ был приобретён фургон «Мерседес-Вито». Да, вот именно, основную часть сокровищ собирались перевезти в место будущей дислокации. В Москве или вблизи столицы основывать инкубатор для выращивания будущей элиты было чревато – во-первых, всё дорого, во-вторых, слишком много любопытных, завистливых глаз. Можно к бабке не ходить, и так было ясно, что будет масса писем во всякие инспекции и разным начальникам о проверке этого странного учреждения. Никаких денег не хватит, чтобы всё легализовать и обеспечить хотя бы нейтральное отношение властей. На сто процентов можно быть уверенным, что будут ставить палки в колёса и при этом кричать, что это фашистская идея выращивания расы господ, о получении сверхчеловека из генов истинных арийцев. Будут говорить, что если этим ребятам некуда деньги девать и они хотят заниматься подрастающим поколением, то пускай берутся за какой-нибудь детский дом и воспитывают детей-сирот. Которые несчастные, брошенные судьбой и властями, и многим из них требуется забота и дорогостоящая медицинская помощь. Вот это будет настоящее человеколюбие и помощь государству. И так будут говорить и думать хорошие, в общем-то, люди, неравнодушные и желающие помочь ближнему – они-то и будут бомбардировать разные инстанции своими обращениями. На их призывы придут другие люди, знатоки инструкций и с горячим желанием повысить своё благосостояние. Вот эти чинуши загубят любое начинание, чтобы пробить их стену, не хватит никаких сокровищ, пусть даже будет открыт прямой ход в Эльдорадо. Поэтому ребята и хотели начинать это великое дело подальше от московского начальства. Где-нибудь в глубинке, далеко от загребущих лап больших боссов. Там всё проще, и несколько тысяч баксов хватит, чтобы стать большим другом какого-нибудь начальника районного масштаба. А когда детишки начнут подрастать и выйдут в большую жизнь, то само государство начнёт помогать. Тогда до руководства государства дойдёт – какие золотые кадры страна получает от этого начинания.

Ещё на речке ребята определились, в каком месте они будут открывать своё заведение – это в Челябинской области рядом с озером Чебаркуль. У Сергея один из родственников работал на Челябинском тракторном заводе, этот промышленный гигант сейчас испытывал большие финансовые трудности. Даже зарплата шла с задержкой, и вот администрация приняла решение избавиться от непрофильных активов. И один из этих активов был пансионат на озере. Большой был раньше этот пансионат – богатый. Но почему-то сейчас никому не нужный – комбинат уже больше года его пытался продать, но покупателей не было. Уже и цену опустил до минимума, в несколько раз ниже балансовой стоимости, но никто не хотел залезать в это глухое место. Затраты на содержание большие, а отбить их вряд ли получится. А ещё комбинат продавал пионерский лагерь, расположенный у озера Тургояк. В отличие от пансионата, который охранялся и корпуса готовы были хоть завтра принять отдыхающих, пионерский лагерь был полностью заброшен. Всё, что можно было унести, оттуда растащили, корпуса сгнили, трубы проржавели, даже на бывшем пионерском стадионе теперь рос лес. В общем, разруха полная – единственный положительный элемент в этом пионерском лагере заключался только в том, что он занимал большую территорию и имел свой пляж на озере.

Всё это ребята знали из-за того, что, как только была проведена первая операция по продаже марок, Сергей позвонил своему товарищу в Челябинск и попросил того заняться проверкой объектов соцкультбыта, выставленных на продажу ЧТЗ. Роман был не просто друг Сергея, он ещё был и соучредителем малого предприятия, которое год назад организовали ребята. Деятельности оно практически не вело – так, несколько раз организовало продажу редких сортов стали в Москве. И вообще это предприятие жило лишь потому, что у его президента (именно так высокопарно звучала должность Сергея, особенно это хорошо гляделось на визитке) имелись непомерные амбиции и страх оказаться вообще не у дел, когда закончит институт. А имея это предприятие, можно хотя бы по минимуму заработать на жизнь, продавая металл и другие изделия челябинской промышленности. У других тоже присутствовали опасения, что они не смогут устроиться в будущей жизни, а тут пускай копейки, но иногда капают, да и на визитках у каждого оттиснуто золотом, что он не абы кто, а директор по маркетингу или ещё какой-нибудь хрени. Например, жители родной деревни Ивана писали кипятком, когда он показывал им свою визитку. У них крыша съезжала, когда они читали, что Ванька директор по маркетингу столичной «корпорации Слава». Да, именно так называлось это чудо самонадеянности пятерых пацанов. Но так иронично об этом предприятии можно было говорить до поездки ребят в Смоленскую область, теперь это была глыба с неограниченными финансовыми возможностями.

Уезжать из Москвы ребята хотели ещё неделю назад, но всё никак не могли – держала в городе намечающаяся крупная сделка. Только используя получаемые в результате её деньги можно было скупить все намечаемые объекты недвижимости. И пансионат, и пионерский лагерь, и помещение в Москве, где намечалось открыть антикварный салон. Не дело было, имея такие сокровища, продавать их по подворотням, страхуясь только стволами за поясом. Это, конечно, не значит, что ребята сидели и ждали, когда сверкнёт звезда удачи и им удастся хапнуть сразу хороший куш, – они эти три недели действовали, а не только вечерами в гараже обсасывали будущие свои поступки. Да и ночевали они уже не в гараже, а в помещении, которое приобрели для московской штаб-квартиры. Это была квартира на юге Москвы, которую в дальнейшем предполагалось использовать как гостиницу, когда кто-нибудь будет по делам приезжать в столицу. Недалеко от неё стоял многоэтажный гаражный комплекс, где было приобретено два автомобильных бокса, в одном из них сейчас стоял фургон, набитый сокровищами. Конечно, в нём находились не все ценности – часть оставили в арендованном гараже, и в купленной квартире тоже замаскировали два альбома с марками, а на стены наглым образом повесили три картины известных голландских мастеров шестнадцатого века.