Санта Мария. Конкурсная версия - Ник Лазарев

и не будем пытаться. У меня есть теория поинтереснее: это финальный экзамен перед реальной отправкой на Деметру. Масштабная симуляция. Проверяют, как мы себя поведем в ситуации конца света.

— Наличие симуляции достаточно просто проверить, и я это уже сделал. Нет ее. По крайней мере, не такого уровня, которую способно провернуть человечество. А вот ИИ…

— Ха-ха, еще пара часов такого диалога, и нам понадобятся шапочки из фольги. Хватит пока теорий заговора, ребята просыпаются.

Сквозь окошко капсулы Лизы я увидел сначала знакомую дурацкую прическу ее каштановых волос — девушка зачем-то наклонилась в капсуле, а затем и знакомую милую сердцу мордашку. Карие глаза озарила улыбка, она помахала мне рукой. Я улыбнулся ей в ответ и показал поднос с кружками. Она показала большой палец и прислала запрос на подключение к системе. Я этот запрос проигнорировал, как и от других ребят.

— А не слишком ли ложный посыл ты ей даешь своим сияющим видом? — Хитро улыбнулся Пьер.

— Черт, и правда… — запоздало спохватился я, но с поднявшимся настроением ничего сделать уже не мог, да и не хотел.

— Пробуждение фокус-группы завершено. — Оповестила Принцесса, и 6 дверец капсул открылись одновременно. Я поспешил приветствовать команду:

— С добрым утром! Не спешим вставать! Три рекомендованные минуты еще полежать можно! Я всем кофе принес! — Первым делом, естественно, я подошел к своей возлюбленной. Она благодарно приняла маленькую чашечку эспрессо.

— Спасибо, Генри! Где мы? — Не успел я ей ответить, как услышал голос нашего навигатора… он же второй капитан, Уильям Джонсон. Светловолосый и голубоглазый, в форменном комбинезоне смотрится как модель с обложки журнала. Мой давний друг и соперник, с которым мы в итоге оказались в самом прямом смысле слова «в одной лодке»:

— Да, где мы?! И почему ты не даешь выйти в сеть? Жопой чую что-то неладное! — Я двинулся с подносом в его сторону:

— Где-где… по уши в дерьме, естественно! Пьер проснулся пораньше, уже разгребает. А вам спешить некуда, пьем кофе, просыпаемся и наслаждаемся десятком минут блаженного неведения.

— Умеешь ты нагнетать атмосферу… спасибо. — Свой капучино и один из пончиков взяла Диана Евангелу, наш главный врач. Голубоглазая и темноволосая гениальная красавица. Она окончила школу в 11, тогда же поступила в Гарвардский Университет, а к своим 25 годам стала действительно опытным терапевтом, руководителем ординатуры при крупной больнице. Единственная здесь, кто не проходил через жестокий конкурс на место, а была приглашена на должность космическим агентством ООН.

— Ха-ха, есть немного! Просто не хочу, чтобы кто-то из вас ошибочно подумал, что мы на Деметре. Я бы тогда не кофе раздавал, а шампанское.

— У нас что, на борту алкоголь есть?! Только не говорите, что я зря вникал в тонкости пивоварения и виноделия последние три месяца! — Забеспокоился Габриэль Аседо, наш руководитель службы ресурсного жизнеобеспечения. Или, по-простому — главный фермер. Этого здоровяка чуть не исключили из миссии из-за роста почти под два метра и 130 килограмм веса. В результате он сел на диету, со слезами избавился от излишней по мнению космического агентства мышечной массы и прошел отбор. Благо во всем остальном у него были первые результаты. Я засмеялся над его паникой:

— Нет, я обнаружил одну бутылку от Адама Спарклера в холодильнике. Причем, как только я ее увидел, Принцесса внесла запись о нарушении протокола! Будто это я ее пронес!

— Да какая кому теперь разница до этих протоколов? Вот кто теперь нас накажет за их несоблюдение? Или скажете, что они всерьез думали, что на корабле со всеми знаниями человечества и с пятью сотнями молодежи, не появится в скором времени алкоголь? — улыбнулся Петр Фусов, принимая свою кружку с малиновым чаем. Наш глава научного отдела и астрофизик, исполнивший свою мечту. Тоже один из гениев на нашем корабле, смог пробиться на место с более чем 10 000 человек в конкурентах. Почти все молодые астрофизики планеты.

— А ты у нас когда в алкоголики заделался? Ты ж ничего крепче чая и не пьешь? — Петр улыбнулся:

— Не-не, ты не путай! Я вполне могу быть за идею алкоголя и при этом его не любить!

Внешне ученый был полной противоположностью Габриэля: невысокий, худощавый настолько, что даже обтягивающий комбинезон на нем будто мешком висит. При этом более дружелюбных и компанейских людей, чем он, я еще не встречал. Казалось, за время годовой подготовки к миссии он передружился со всем экипажем, каждым инструктором, руководителем и даже «запасниками», которые должны были подменить перед вылетом любого члена основного состава, внезапно вышедшего из строя. Как он умудрился у всех примелькаться, при этом сдать все тесты без единой ошибки и еще и опубликовать научную статью, пока проходил подготовку — остается загадкой. Мы искренне предполагаем варианты с клонированием или хронической бессонницей, но тогда бы он не прошел отсев по здоровью… я подошел к следующей капсуле, откуда уже доносился голос Денни Переса:

— Генри, да зачем ему алкоголь? Ему и чай вставляет не хуже кокаина! — Хихикнул, наш главный биолог-зоолог, принимая карамельный раф. Загорелый, среднего роста и опрятной наружности, он обычно был молчаливым. Но Фусов одним своим присутствием действовал на него не хуже кофе, и Денни сразу с охотой включался в любые разговоры и споры с ним, что произошло и сейчас.

— Все предельно просто! Алкоголь нужен не мне, а остальным, потому что без него собрать народ на вечеринку почти невозможно.

— Значит, ты признаешь, что с тобой почти невозможно говорить в трезвом состоянии?

— Ха-ха, ты меня недооцениваешь! Со мной можно говорить даже в состоянии стазиса!

— То-то я думаю, откуда у меня к тебе неприязнь сразу после пробуждения! А ты меня доставал все годы, что я спал!

— И не только тебя, мистер усы из зубной пасты! Скоро познакомлю тебя с нашими с Дианой внуками!

— Ой, только меня в свои бредни не впутывайте… — поморщилась врач, вылезая из своей капсулы.

— Ладно, ребята, мне надоело с подносом шататься, на котором только пончики и остались. Так что как проснетесь и подготовитесь погружаться в дерьмовую реальность, подгребайте в кают-компанию! — Весело объявил я и пошел к выходу.

— Ага, увидимся!

— Не постарей там, пока нас 30 секунд ждешь!

Несмотря на смелое заявление ученого о 30 секундах, все бодрствующие члены экипажа собрались только минут через десять. Причем присутствовали даже техники, которых Пьер попросил сидеть в сторонке, слушать и не мешать старшим офицерам. Я начал веселым тоном, однако после первого предложения стал абсолютно серьезен:

— Итак, как я и обещал, дерьмовые новости! Их много. Одна дерьмовее другой, так