Разрез! История хирургии в 28 операциях - Арнольд Ван Де Лаар

В большинстве глав речь пойдет об операциях известных личностей и удивительных фактах, с ними связанных. Знаете ли вы, например, что Альберт Эйнштейн жил намного дольше, чем вообще считалось возможным при его заболевании? Что Гудини провел свое последнее представление, страдая от острого аппендицита? Что английские короли предпочитали, чтобы их оперировали в их собственных замках, что императрицу Сисси зарезали в шестьдесят лет или что Джона Ф. Кеннеди и Ли Харви Освальда оперировал один и тот же хирург? Знаете ли вы, что через тело пациента во время операции проходит электрический ток, а хирурги стали мыть руки перед операцией всего лишь 150 лет назад?

Некоторые истории особенно близки моему сердцу. Например, история Яна де Дота, жителя Амстердама, с камнем мочевого пузыря – возможно, потому, что я тоже живу в Амстердаме, кстати, не так далеко от того места, где он сам себе вырезал камень из пузыря; история прожорливых пап[3], потому что операции, связанные с проблемой избыточного веса, относятся к моей специальности; история Питера Стайвесанта, потому что несколько лет я проработал хирургом на прекрасном острове Синт-Мартен; история о лапароскопии, потому что в то время, когда я еще был ассистирующим врачом, мой руководитель впервые в истории медицины занялся телехирургией. И, наконец, был еще один хирург в Амстердаме, который тоже написал книгу о различных наблюдениях из хирургической практики. Это Николас Тульп, тот самый врач, увековеченный Рембрандтом на картине «Урок анатомии доктора Тульпа». Он завершил свою книгу Observationes Medicae главой о шимпанзе. И, следуя по стопам моего великого амстердамского коллеги Золотого века, в моей последней главе я тоже рассказываю об особом животном.

Тульп посвятил книгу своему сыну. Я посвящаю свою книгу моим детям – Виктору и Ким, которых я так часто вечерами или на выходных оставлял одних, чтобы снова кого-то прооперировать в больнице.

«Aeger sibi calculum praecidens» дословно переводится как «больной, сам себе вырезающий камень спереди». Такое странное название получила одна из глав книги Николаса Тульпа, выдающегося хирурга и бургомистра Амстердама XVII века. В своем труде Тульп описал самые разнообразные аномалии и курьезные случаи, встречавшиеся в его практике амстердамского хирурга: «икота, длящаяся двенадцать дней», «отмирание большого пальца после кровопускания», «странная причина затрудненного дыхания», «беременная женщина, которая съела 1400 соленых сельдей», «проткнутая мошонка», «ежедневное мочеиспускание с червями», «боль в анусе, возникающая через четыре часа после испражнения», «лобковые вши» и, как бы ужасно это ни звучало, «удаленное с помощью раскаленного железа бедро». Его книга Observationes Medicae, изданная на латыни, предназначалась специально для коллег, хирургов и медиков. Однако наблюдения Тульпа (нужно отметить, без его содействия) были переведены на голландский язык и, на удивление, стали бестселлером среди людей, не имеющих медицинского образования. Из всех причудливых историй читателям больше всего полюбилось описание кузнеца Яна де Дота, который самостоятельно удалил себе камень из мочевого пузыря, потому что изображение кузнеца, завершившего процедуру, было размещено на титульной странице книги.

Рассказ соотечественника заставил великого Тульпа краснеть от стыда. Кузнец, потеряв веру в профессионализм врачей, сам взялся за нож. Долгое время де Дот страдал от невыносимой боли, которую ему причинял камень в мочевом пузыре. Дважды он уже был на волосок от смерти в руках хирурга, и оба раза процедура не возымела успеха. Операция называется литотомия[4], что означает «камнесечение». Вероятность летального исхода, то есть смерти пациента в результате операции, в те дни составляла сорок процентов. Таким образом, самым важным атрибутом врача, удаляющего камни, была хорошая лошадь, чтобы иметь возможность и самому как можно скорее удалиться, и не объяснять родственникам пациента, почему он умер. Само собой разумеется, «камнерезам», наряду с зубодерами и глазниками[5], приходилось все время странствовать.

Положительная сторона заключалась в том, что в следующей деревне всегда находилась пара несчастных, которые так страдали, что были готовы рискнуть и даже заплатить за это.

Дважды де Дот подвергал себя риску смерти с сорокапроцентной вероятностью, то есть со статистической точки зрения вероятность его смерти составила шестьдесят четыре процента! То, что Ян де Дот остался жив, было или чистейшей воды удачей, или заслугой спасительной паники, которая вынудила его посреди операции выхватить инструмент у помощника врача и сбежать, пока они не довели свое дело до конца.

Недомогания были мучительными, боль острой, а ночи бессонными. Камни мочевого пузыря в истории человечества появились давно. Их находили в древних мумиях, а камнесечение упоминалось еще в античные времена. Боль в мочевом пузыре, чесотка и диарея были тогда самыми распространенными болезнями, настолько вездесущими, что их можно сравнить с сегодняшними повседневными заболеваниями вроде головной боли, боли в спине или спазмов кишечника.

Камни в мочевом пузыре появляются из-за бактерий, поэтому в те времена заболевание возникало в основном из-за недостаточной гигиены[6]. Суждение о том, что моча по своей природе грязна, является большим заблуждением. При нормальных обстоятельствах эта желтая жидкость полностью свободна от патогенных микроорганизмов с начала ее пути в почках и до момента выведения из организма через мочеиспускательный канал. Как правило, урина не содержит бактерий. Но как только они попадают в мочевой пузырь, они могут вызвать воспаление, которое ведет к образованию конкрементов (песка), и это не чувствуется до тех пор, пока частицы достаточно малы, чтобы организм справлялся с их выведением. Но несколько заражений мочевого пузыря, следующих одно за другим, могут увеличить объем песка настолько, что он больше не вымывается мочой и перерастает в настоящий камень. А этот камень, в свою очередь, становится причиной дальнейших инфекций мочевого пузыря. Если у человека появился камень, он уже не исчезнет сам по себе. Камни мочевого пузыря увеличиваются с каждым новым заражением, поэтому они обычно состоят из нескольких слоев, как лук.