Мой плохой босс - Джина Шэй

Честно говоря, я не особо верила, ни в эти слухи, ни в то, что он может вдруг заинтересоваться мной — он обычно предпочитает ванильных девочек, но…

Когда он подошел ко мне — в груди что-то ёкнуло. Свело от макушки и до пальцев на ногах.

Если он подошел ко мне — это ведь что-то да значит? Ведь подошел-то он ко мне, а не к той же Марго с её проститутским платьем.

Тем более я нарочно одеваюсь так, что про меня точно не скажешь, что я сама сиськами торговала. Ничего обтягивающего, ничего короткого, я не готова так доверяться первому встречному, чтобы рассказывать, что у меня вообще-то все хорошо с фигурой и задница красивая.

Хотя эта задница, конечно, мне стоит не одного часа шейпинга на неделе.

И все-таки Антон настолько хорош, что я делала то, чего мне не хотелось.

Танцевала, например.

Это ведь далеко не моя сильная сторона, ненавижу танцы, потому что приходится давать мужчине вести.

Нет, я могла бы прихватить этого щенка за его ягодицу, перехватить его руку так, как удобно мне, и повести самостоятельно — но не уверена, что он бы это понял.

Нет уж, Ирочка, хочешь этого мальчика? Мокнешь трусами от него, а не от админа Васи? Изволь терпеть и уступать вожжи боссу.

Но как он сказал…

Госпожа главный бухгалтер.

Госпожа… И из его уст.

В какую-то секунду — из меня даже прорвалось, я с трудом удержалась от того, чтобы не скользнуть ладонью по его бедру и не прихватить его за причиндалы, а потом шепнуть в приоткрывшийся от изумления рот:

— Повтори.

Удержалась.

Чудом вспомнила, что я вообще-то извращенка, и обычные мужики вот на это не заводятся. И даже наоборот. Они вообще не любят, когда бабы пытаются над ними доминировать.

Складываю брюки и блузку на диванчик. Кроме белья и туфель на мне — только кулон, на длинной цепочке, но вот его я как раз не сниму ни за что на свете. Даже ради Антона. Это вроде как зарубка на дереве — и пока я жива, я с этой вещью не расстанусь.

Пробегаюсь пальцами по резинкам чулок. Черные, кружевные. И белье — из белого и черного кружева. Расцветочка “пошлая горничная”, только фартучка не хватает и метелки для пыли.

Чувствую себя школьницей, хорошо выучившей урок. Наверняка же Антон от меня этого не ожидает. Сюрприз, да. Люблю награждать тех, кто меня радует.

Он — порадовал.

В дверь вип-зала стучат.

Надо же, какой воспитанный мальчик. Пятерка за хорошее поведение. Сегодня ты, так и быть, можешь встать с колен.

Ох-х, Ира, прекрати, ты не будешь так думать. Не дай бог — вырвется, и плакало твое облегчение от этой помешанности, кровавыми слезками и навзрыд.

— Заходи, я готова, — восклицаю я, устраиваясь на столе и закидывая ногу на ногу. С учетом туфель на моих ногах — должна выглядеть сексапильно.

Подарочек готов и распакован, Антон Викторович, можете приступать к использованию.

Черт, как же я хочу, чтобы с ним все вышло… Аж пальцы крестиком переплести хочется.

— Ну, заходи же, — кричу громче, только удивляясь его задержке, — я уже замерзла.

Дверь наконец-то открывается.

И в вип-зал вваливается человек девять пьяных парней из нашей конторы.

Андрей — из охраны. Виталик — курьер. Игнат — зам генерального. И еще какие-то лица, которые я плохо разбираю, потому что меня ослепляет вспышка камеры на чьем-то телефоне.

— Вы посмотрите, а у нашей Мадамы сиськи есть, — бесстыже ржет какой-то мудак.

Мадама — это я. Моя кличка в нашей долбанутой конторе. Наверное, если бы меньше дрочила этих ленивых ублюдков — была бы кличка повежливее. Вот только меньше всего меня волнует чья-то там обиженная душонка.

— Ирина Александровна, улыбнитесь, будете звездой ютуба, — нагло орет мудак №2.

— Ну, же, Петр, зачем так орать, — подает голос замгенерального, наш драгоценный Игнат Николаевич, а затем, добавив в голос эротичности добавляет: — Ирочка, вы тут не замерзли? Антон Викторович сказал, что вы тут скучаете в одиночестве. Просил его для вас скрасить. Не позволите?

И только сейчас до меня доходит, что это все происходит на самом деле.

И я сижу перед толпой пьяных мужиков.

Почти голая.

Скрасить мое одиночество попросил, значит? Надо же, какой заботливый у меня босс!

Чтобы не упустить ни секунды спектакля, мне приходится переехать к барной стойке. И тут, с еще одной порцией виски, насладиться зрелищем.

Ну, а что, я, в конце концов, заслужил это веселье.

Парни, столпившиеся у дверей вип-кабинета, гогочут, посвистывают.

Госпожа синий чулок явно пришлась им по вкусу. Какой непривередливый у них однако вкус. Я не завидую — делать мне больше нехер.

Стыдно ли мне? Нет, мне не стыдно. Пусть это будет ей уроком. Пусть сейчас она напугается и прикусит свой наглый язычок, спрячет голову в трусы и больше никогда не будет смотреть в сторону тех мужчин, которые ей не по зубам.

Ничего серьезного ей парни все равно не сделают, вряд ли хоть кто-то из них хочет сесть, а сейчас в ресторане много свидетелей. Да и сомневаюсь я, что кто-то заинтересуется сиськами Хмельницкой на серьезных щщах.

Правда, я отдаю отчет — вероятнее всего, в понедельник я буду подписывать её заявление об уходе. Ну и черт с ней, рынок труда полон безработных главных бухгалтеров. У меня даже есть на примете пара знакомых, с отличными рекомендациями.

Ну и хрен бы с ней, я её держать не буду. Уволю, в понедельник же и уволю, и пусть катится куда-нибудь к боссу своего унылого уровня. А если она попросит прощения за свою наглость — я даже не заставлю её отрабатывать две недели позора. Может быть. Интересно, много ли фоток парни сделают? И как долго оно будет летать по рабочим чатам в качестве страшилки?

А если будешь плохо работать, придет госпожа главный бухгалтер и тебя трахнет. Смотри, какая у неё унылая задница!

Ребята у вип-кабинета оживляются, там явно происходит какая-то движуха.

Кажется, Хмельницкая прорывается с боем. В чем мать родила, точнее в чем ожидала меня. То есть в одном белье. Пока его мне не очень видно. Хотя, не очень-то и хотелось.

Ирину зажимают в дверях курьер и Игнат. Мой зам прихватывает госпожу главную бухгалтершу за задницу. Виталик — за грудь, кажется, даже зажимает между пальцами соски. Виталик, окстись, за что ты лапаешь? И как только рука поднимается? Или что, думаешь, она тебе премию за такое лишнюю выпишет? Ну-ну. Ты посмотри, на какие подвиги некоторые ради денег идут.

Я вот не знаю, сколько мне нужно приплатить, чтобы я даже на аналогичный подвиг пошел.