Сотканная из тумана - Лена Обухова

Илья Пантелеевич поставил ведро на землю и направился к дороге, чтобы рассмотреть поближе. Степан, в это время как раз грузивший мед в большой рюкзак болотно-зеленого цвета, сначала поздоровался, а затем, заметив странное поведение соседа, насторожился.

– Ты чего это, Пантелеич? – спросил он.

Илья Пантелеевич указал вперед.

– Там стоит кто-то.

Степан тоже посмотрел в сторону леса, но его зрение смолоду не отличалось остротой. Он увидел лишь размытую фигуру.

– Андрей-охотник, должно быть, – неуверенно предположил он. – Вчера еще на охоту ушел.

Мужчины вдвоем направились к лесу и, подойдя ближе, убедились, что это действительно Андрей-охотник, молодой еще человек, всего чуть за сорок. Только вместо добычи он держал на руках бездыханную собаку. Сам он выглядел растерянным, как будто не понимал, где находится.

– Алена! – крикнул Степан жене, которая тоже появилась на пороге. – Сюда иди! Кажись, Андрюхе плохо.

Тот, увидев приближающихся к нему соседей, опустился на колени, выронил из рук собаку и упал рядом. Тут уже вся деревня, потревоженная внезапным известием, побежала к лесу. Голосила и жена Андрея, зачем-то таща за руку младшего ребенка, трехлетнего Антошку.

Илья Пантелеевич приблизился к Андрею первым, оттолкнул собаку, чтобы не мешалась, и перевернул его лицом вверх. Глаза молодого соседа были закрыты, а грудь вздымалась, что выдавало наличие жизни в мощном теле охотника. Шапка только слетела с головы, обнажив полностью седые волосы.

– Ох ты, господи! – перекрестилась Степанова Алена.

Илья Пантелеевич и сам удивился: еще вчера он видел Андрея в местном магазине, и в волосах его только начинала серебриться седина, как и полагается человеку, которому едва перевалило за сорок. Илья Пантелеевич поспешно надел шапку обратно, чтобы не увидела раньше времени жена да тоже не хлопнулась в обморок рядом.

На счастье, раньше Ларисы подоспел Матвей Гаврилович, местный доктор. Чудной был человек, никогда не расставался с медицинским чемоданчиком, хотя помощь соседям требовалась редко, да и тогда они приходили к нему домой. Илья Пантелеевич дружил с доктором, прощал ему мелкие чудачества, а вот другие за спиной посмеивались, но так, по-доброму. Доктора в глухой деревне уважали. Однако сейчас чемоданчик оказался как нельзя кстати. Матвей Гаврилович вытащил оттуда какую-то бутылочку, открутил крышечку да сунул ее под нос Андрею. Тот резко дернулся, махнул рукой и открыл глаза.

– Вот так, вот так, – приговаривал Матвей Гаврилович, помогая больному сесть.

Тут же вихрем налетела на них Лариса, потеряв где-то по дороге ребенка. Степан вовремя удержал ее, а то сшибла бы Андрея.

– Тише, тише ты, дурная баба! – прикрикнул он на нее.

Андрей посмотрел на нее странным взглядом, как будто не узнал сначала, а затем выдавил слабую улыбку.

– Спокойно, Лара, все в порядке, – хрипло проговорил он, а затем беспокойно огляделся. – Где Джек?

Илья Пантелеевич сделал шаг в сторону, чтобы прикрыть собой бездыханное тело собаки, но Андрей то ли успел увидеть, то ли и так вспомнил, что произошло с псом. Он шумно выдохнул, прикрыл лицо широкой ладонью, скользнул ею вниз, сжал подбородок на мгновение и встряхнул рукой, как будто прогоняя морок.

– Что случилось? – спросил кто-то из набежавших соседей, но Матвей Гаврилович тут же поднял руку.

– Вопросы потом. Дайте я сначала осмотрю его. Алеша, помоги.

Алешка и молодой Сергей, сын библиотекарши Любаши, тут же подхватили Андрея под руки и помогли ему подняться. Илья Пантелеевич понимал желание доктора осмотреть Андрея: вся рубаха на груди того была перепачкана кровью. Староста успел заметить, что шея несчастного Джека разодрана диким зверем, а потому считал, это кровь собаки, но убедиться, что Андрей не ранен, все же следовало. Попросив Алену увести домой жену Андрея, Илья Пантелеевич последовал за делегацией, направившейся к дому доктора.

– Джека заберите, – просил Андрей, полуобернувшись к оставшимся соседям.

– Заберут, дядя Андрей, не волнуйтесь, – заверил его Сергей.

Доктор убежал вперед, и когда Алеша и Сергей довели охотника до его дома, уже успел накрыть чистой простыней кушетку, где всегда осматривал больных.

– Сюда, сюда кладите, – велел он, раскладывая на столике инструменты. – А теперь идите, сам осмотрю, – добавил он, когда молодые люди уложили больного. – На пороге постойте, вдруг понадобитесь.

Андрей к тому моменту снова впал в беспамятство, как будто путь от опушки леса до дома доктора отнял последние силы. Матвей Гаврилович первым делом расстегнул рубашку, убедился, что никаких серьезных ран на его груди нет. Кровь и вправду была собачьей.

– Помоги, Илья, – попросил доктор, приподнимая больного.

Матвей Гаврилович был младше своего друга всего на четыре года, а потому один из немногих называл его по имени. Илья Пантелеевич помог поднять Андрея, но и на спине не обнаружилось никаких ран. Матвей Гаврилович влил в рот больному какую-то остро пахнущую жидкость, и тот закашлялся, снова пришел в себя.

– Джек, Джек, где Джек? – бормотал он.

– Все хорошо, все хорошо, – успокаивал доктор. – Андрей, что произошло?

Тот с опаской обернулся по сторонам, как будто все еще ожидал нападения: Илья Пантелеевич не сомневался в том, что на охотника и его собаку напал кто-то из диких зверей.

– Джек взял след зайца, – наконец тихо заговорил больной. – Побежал, я за ним… Потерял его… сначала просто искал, а потом начал звать… – Голос Андрея внезапно оборвался, он замер, глядя в пустоту перед собой, и продолжил еще тише, но гораздо взволнованней: – Потом услышал его лай, громкий, заливистый. А вокруг меня уже ползет туман… Ну, думаю, поймал добычу, шельма! Побежал туда. Но внезапно Джек страшно взвыл, а потом поднялся ветер. Сбил меня с ног… И она потянула ко мне… руки, страшные, кривые… пальцы холодные, зубы острые. Повалила меня на спину, глаза красные. Рычит, слюна капает прямо мне на лицо. – Больной брезгливо поморщился. – А я слышу: Джек рядом скулит. И встать не могу. Туман вокруг такой, что рук не видно. А она все ближе и ближе, вот-вот вцепится мне в горло. Я закричал и отпихнул ее! – Андрей внезапно оттолкнул от себя руку доктора. Чашка, которую тот держал в руке, взлетела вверх, несколько раз перевернулась в воздухе, расплескивая содержимое, и упала на пол. – А потом ничего не помню.

Илья Пантелеевич помог больному улечься. Тот еще что-то бормотал, но теперь это были лишь отдельные слова, из которых можно было уловить лишь то, что кто-то гладил Андрея по лицу, и тонкие пальцы были холодными. Он говорил то «оно», то «она», и было непонятно, о чем речь.

Матвей Гаврилович принес из другой части дома одеяло и укрыл им Андрея.

– Пусть поспит у меня, – прокомментировал он.

Илья Пантелеевич кивнул. Дома у Андрея была голосистая Ларка да пятеро детей мал мала меньше, там уж не до отдыха.