Стать лисой - Виктория Миш
Шрифт:
Интервал:
— Померещилось, — прошептала она и в изумлении покачнулась.
Уцепилась за тоненькую веточку куста, чтобы не упасть. Та не выдержала веса, сломалась. Марина ошалело посмотрела на оставшуюся в руке веточку и порвавшиеся листочки.
Все вокруг — настоящее, но ведь как же так?…
Она ведь не спала, не ушибалась головой и вроде вполне обычно себя ощущает. Целостно и спокойно. Ничего не болит, нет странных ощущений, не мутит, не крутит…
— Этому должно быть логичное объяснение, — твердо сказала она самой себе.
В моменты сильных переживаний она всегда разговаривала с собой. Не считала это болезнью или дурной привычкой — для нее это был способ обрести душевное равновесие. Всего-то и надо: поскорее убедить саму себя, что все — в норме, как обычно. Все в порядке…
— Но как? — Марина не решалась подойти ближе, чтобы рассмотреть остаточный след.
А ведь он должен был остаться! Огромное монументальное здание. Оно не могло исчезнуть, не оставив и следа. Должно было придавить травку, а то и не дать ей вырасти, если здание стояло долго. Но перед ней зеленела ровная, сплошь покрытая травой поляна.
Марина одернула саму себя и потерла тыльной стороной кисти лоб.
— О чем я вообще думаю?! Храм не мог придавить траву, потому что он не никуда исчезал. Его — не было. Не было того, что могло исчезнуть. Так?
Деревья прошелестели в ответ, но их языка Марина не понимала.
— Нужно вернуться на дачу. Просто не думать об этом. Всё. Так и поступлю. Я этого не видела!
Девушка резко развернулась и как можно скорее пошла по тропинке. Она ворчала себе под нос всю дорогу и, по большому счету не смотрела, куда идет, но по удивительной случайности вышла к правильной калитке и довольно быстро.
— Ничего не было. Я ничего не видела. Жара. Могло пригрезиться. Я ничего не видела.
Кирпичная стена и проход в поселок появились перед ее взором неожиданно. Казалось, ноги сами выполняли поставленную перед ними задачу, не тревожа центр. Мозг перегружен, его не трогать, пусть разбирается с высокой материей…
— А если все-таки?… — она подержала пару секунд ручку, в нерешительности раздумывая над проблемой храма и травы, но потом резко нажала на нее, — Нет. Ничего не было. Ничего. И Алиске не расскажу.
Вроде бы она все для себя решила, но перед воротами Валериного дома снова притормозила:
— Ладно бы Алиска рассказала подобную чушь! У нее и фантазия странная, и имя подходящее….Лиса Алиса! Отлично звучит. Но я-то тут причем?
Она пнула изо всех сил железный порог и в тот же момент сама удивилась своим действиям:
— Что я творю?! Порчу чужое имущество… С каких это пор?! Сума сошла, честное слово… И вообще, можно подумать, лисы умеют разговаривать… Ха-ха! Как бы ни так!
Она открыла ворота, предусмотрительно подоткнутые палочкой, и в растрепанных чувствах ворвалась в дом.
В гостиной ее перехватила подруга.
— Ты где была?! — она навалилась на нее возмущенная, вспотевшая и с подозрительно блестящими глазами.
Марина неожиданно для себя увидела подругу в новом свете: заметила неряшливо застегнутую кофту и помятые брюки, прилипшую травинку в волосах. Кстати, впервые она обратила внимание на то, что коричневые волосы подруги были на два тона темнее ее собственных и отливали серебром. Холодный оттенок. А ведь раньше она думала, что цвет волос у них одинаковый. И еще передняя челюсть выдает чуть вперед, и от тела пахнет горечью и чем-то кислым. Облилась чем-то? На духи не похоже… Неужели спиртным?!
Марина побледнела. Она не понимала, почему ее так интересует внешний вид подруги, и с каких это пор она стала обращать внимание на детали? Неряшливый вид ее раздражал, а дрожащие руки вселяли брезгливость.
Да снимет она уже эту травинку когда-нибудь?!..
Алиска не подозревала, какие душевные муки испытывает в этот момент подруга и продолжала ее укорять: в том, что она оставила их наедине с Сашей, бросила и ушла неизвестно с кем, а в это время псих…
— Подожди! — Марина тронула подругу за плечо, — Какой псих? Почему долго? Меня где-то час не было…
— Да мы тебя искали по всему поселку! В полицию уже хотели звонить, — истерично выкрикнула Алиска и вдруг разрыдалась: — Я иска-а-ла, а тебя не-ет, а он такие вещи говори-ит…И мне…
Марина не дослушала подругу и одернула за прядь. Противная травинка! Нет, ну она тоже не пример чистоплотности и аккуратности, но что можно делать головой, чтобы на ней висела трава? Это же не веревка для сушки травы, то есть белья…
Алиска застыла на полуслове и распахнула свои и так округлые глаза. Она была на полголовы ниже Марины и теперь молча смотрела на нее снизу вверх. Она не видела травинки и жест подруги добил последние батальоны, и они пали. Алиска бросила на ничего не понимающую подругу полный ненависти взгляд и унеслась наверх. Ее босые пятки сверкали белой кожей, и Марина впервые осознала, почему люди так говорят о ногах: сверкают…
— Поговорили? — раздался сзади равнодушный бас, и девушка вздрогнула.
Ее одногруппник Кирилл, всегда меланхоличный и ко всему индифферентный, обошел девушку по дуге и присел на диванчик.
— Извелась вся, — кивнул он на лестницу, демонстрируя, что как бы все слышал.
— Прости.
— Не у меня надо прощения просить, — философски заметил он.
Марина устало плюхнулась в бежевое тканевое кресло напротив и с нездоровым интересом уставилась на парня. Не смотря на теплую погоду, парень был во всем черном, и сейчас она подумала, что, наверное, он не бедно одевается, а это у него такой стиль. Бывает такое. У готов, рокеров, и просто… любителей черного. Потом ее взгляд перенесся на детальное разглядывание.
— Надо же! А я и не замечала, какие у Кира крепкие руки.
А еще парень был недурен собой, вот только имел чмостую привычку горбиться. Наверное, поэтому его и не считают за красавца. И неприветливость его тоже не красит. То молчит, игнорируя твое присутствие, то выдает странные вещи. А на лицо симпатичный: прямой нос, красиво очерченные губы, ямочки на щеках — это если улыбается…
От Кирилла не укрылся ее изучающий взгляд, и он насмешливо оскалился:
— Соскучилась что ли? Куда ходила хоть? Алька всех соседей опросила, тебя никто не видел.
Мистика прямо!
Марина покраснела. Она никогда раньше не замечала парня, считая его чем-то вроде говорящей стенки, но теперь подколка угодила в центр. Марина почувствовала, что ее пытаются контролировать, держать в рамках, причислять к себе. Это было невыносимо. Она неожиданно разозлилась на парня. Сам из себя ничего не представляет — пустышка же! а смеет спрашивать таким тоном.
— Столько внимания! Ушла ненадолго, а вы — сразу поиски…
Поделиться книгой в соц сетях:
Обратите внимание, что комментарий должен быть не короче 20 символов. Покажите уважение к себе и другим пользователям!