Убийство по любви - Наталия Антонова

– В Лучанск.

Наполеонов присвистнул:

– Вам что, тут дел не хватает?

– Так сложилось, Шурочка. Так что не скучай.

– Это уж как получится, – ответил он и отключился.

Утро третьего дня едва-едва пробуждалось ото сна, но уже чувствовалось, что день будет жарким. Именно поэтому детективы решили выехать пораньше, хотя в «БМВ» и был кондиционер. Этому автомобилю он полагался, и Мирослава, естественно, не стала калечить машину. Есть и есть, решила она.

На шоссе почти не было машин, и Морис увеличил скорость. Через некоторое время он спросил Волгину:

– Мы не слишком быстро едем?

В ответ она только усмехнулась.

– Что-то не так?

– Нет, просто вспомнила анекдот.

– Расскажите.

– Гаишник останавливает автоледи. Она испуганно спрашивает: «Ой, я слишком быстро ехала?» На что страж дорог отвечает вежливо: «Нет, мадам, вы слишком низко летели».

Морис улыбнулся. Остальную часть дороги они ехали молча. Мирослава с интересом рассматривала из окна пролетающие за окном пейзажи. Наконец Морис, слегка притормозив, предупредил:

– Поворот на Лучанск.

– Поворачивай и сбрось немного скорость.

– Хорошо.

Проехав по городу несколько километров, они не направились сразу к Кораблеву, а присмотрели себе временное пристанище. Для этой цели им приглянулась двухэтажная гостиница «Приют туриста».

– Что ж, придется остановиться здесь, – пошутил Морис, выруливая на стоянку, – так как я подозреваю, что гостиницы «Приют детектива» в этом городе нет.

– Скорее всего, твои догадки верны, – согласилась с улыбкой Мирослава.

– Вот только сейчас лето, вы уверены, что места в гостинице есть?

– Надеюсь, что да. Иначе прибегнем к помощи Кораблева.

Едва они вошли в гостиницу, как портье устремил зачарованный взгляд на Мориса.

«Чего это с ним? – подумала Мирослава. Парень не производил впечатления субъекта, интересующегося мужчинами. – Может, просто Морис произвел на него впечатление?»

Вскоре все разъяснилось. Едва они подошли к стойке, чтобы занять номера, портье спросил, не сводя глаз с Мориса:

– Вам один номер?

– Два, – ответил Миндаугас.

Выдав им ключи, парень обратился к Морису с просьбой:

– Дайте мне, пожалуйста, автограф.

– Автограф? – изумился тот и посмотрел на Мирославу.

– Вы тоже можете дать автограф, – великодушно разрешил портье и ей.

– Я что-то не понял? – недоуменно проговорил Миндаугас.

– Но вы же артисты!

– Вообще-то нет…

– А кто же?

– Туристы, – ответила Волгина.

– А… – недоверчиво протянул портье и, подумав полминуты, все-таки решился настоять на своем, – все равно распишитесь. – Он протянул Морису глянцевый лист бумаги в красивой рамочке.

Морис снова посмотрел на Мирославу.

– Напиши ему: «Морис Миндаугас с любовью», – хмыкнула она.

– Слушаюсь, шеф, – улыбнулся Морис и спросил: – Как вас зовут?

– Костя, – расплылся в улыбке портье.

Миндаугас написал то, что посоветовала ему Волгина, и расписался. Довольный портье придвинул лист к Мирославе:

– Вы тоже чего-нибудь черкните.

«С не меньшей любовью присоединяюсь, Мирослава Волгина», – написала она. Довольный парень тотчас спрятал полученный обратно лист.

– Вам это не кажется странным? – спросил Морис, пока они поднимались по лестнице на второй этаж.

– Ничуть, – улыбнулась она, – просто твоя красота начинает сводить с ума не только женщин, но и мужчин.

– Угу, – отозвался он полушутя-полусерьезно, – только вас она почему-то никак с ума не сведет.

– Откуда ты знаешь? – спросила она и лукаво подмигнула. – Может, я уже давно от тебя без ума.

Морис пытливо глянул в ее лицо, и она весело рассмеялась.

– Грешно смеяться над больным человеком, – проговорил он страдальческим голосом.

– И чем это, интересно, ты болен?

– Вам этого не понять.

– Ага. Ладно. Вот начнем работать, и здоровье к тебе вернется в полной мере.

Тем временем он открыл ее номер и поставил саквояж.

Мирослава бросила заинтересованный взгляд на огромную кровать:

– А, может быть, мы зря заказали два номера, – проговорила она с долей сомнения.

– Шутить изволите? – фыркнул он.

– Нет, просто смотри какая большая кровать, мы могли бы на ней спать валетом. А так просто выброс денег на ветер.

Он сердито посмотрел на нее в упор, и она расхохоталась. Морис молча взял свой саквояж и закрыл дверь. Вскоре она услышала шорох в соседнем номере. «Да, стены здесь довольно тонкие, – подумала Мирослава, – но при нашей профессии в этом есть определенное удобство». Она распаковала свои вещи, сходила в душ и позвонила Морису.

– Мне прийти? – отозвался он.

– Давай спустимся вниз и спросим у твоего почитателя, где тут у них есть приличное кафе.

Морис фыркнул и ответил:

– Хорошо. Встретимся внизу.

Увидев их, портье расплылся в улыбке. При этом смотрел он только на Мориса. Парень никак не хотел расставаться со своим заблуждением. Он был уверен, что Миндаугас какой-то заграничный артист, но скрывает это. Мирославу он принимал за сопровождающую гостя в заграничной поездке.

– Иди, – подтолкнула Мориса Мирослава, – спроси у него, где нам можно поесть.

Миндаугас еще и рот не успел открыть, как парень, бросившись ему навстречу, спросил:

– Вы, наверное, покушать хотите?

– Точно, – улыбнулся Морис.

– Так вот, у нас есть свое небольшое кафе. Я вас сейчас провожу. Миша! – крикнул он и помахал охраннику.

– Чего? – спросил тот, не приближаясь.

– Покарауль тут. Я быстро вернусь! Одна нога здесь, другая там.

– Ладно, иди, – флегматично ответил охранник Миша.

«По-видимому, Миша не разглядел в Морисе особу королевских кровей», – улыбнулась про себя Мирослава.

Вскоре они оказались в небольшом, но уютном зале, погруженном в приятную прохладу. На окнах висели голубые шторы, создавая полутень. Едва слышно жужжали кондиционеры. На голубых столиках были постелены кружевные салфетки. Мирославе даже показалось сначала, что они ручной работы и связаны крючком, но потом она в этом засомневалась. На каждой салфетке стояла синяя ваза, напоминающая формой горшочек, и в ней полевые цветы. «Оригинально и трогательно», – подумал Морис. «Весьма по-домашнему», – присоединились к его мнению мысли Мирославы.