Жгучее желание - Джейн Энн Кренц

Зак поспешно отключил органы чувств и уронил кинжал в стеклянный ящик.

– Эй, – с возмущением окликнула его Элейн. – Осторожнее.

– Извините. – Зак тряхнул рукой, в которой только что держал кинжал, как если бы это помогло ему прогнать остатки мрачных видений. Наивный. К счастью, кинжал оказался очень, очень старым.

Элейн вопросительно вскинула брови:

– Рассказывай.

– Им определенно пользовались для того, чтобы убивать людей, а не животных, – ответил Зак. Призвав на помощь годы тренировок и силу воли, он все-таки сумел прогнать видения. Но облегчение было лишь временным. Зак знал, что видения вернутся, но только теперь в образе ночных кошмаров. – Он использовался для жертвоприношений.

– Ты уверен, что именно для этого, а не для сражения с врагами или банальных убийств?

Зак взглянул на Элейн:

– Банальные убийства?

Ученая дама закатила глаза:

– Ты понимаешь, что я имею в виду.

– От рукоятки исходит энергия превосходства, сопровождающая обычно жертвоприношение. Негодяй любил свою работу. И не просто любил, а испытывал удовольствие от убийства. Это называется «жажда крови», Элейн.

Взгляд Элейн оставался скептическим, однако в ее глазах промелькнуло нечто очень напоминающее страсть.

«Археологи, – подумал Зак. – Как же я вас люблю».

– Может быть, здесь имеет место казнь? – предположила Элейн.

– Нет. Именно ритуальное убийство. Я видел алтарь. А убийца чувствовал себя так, словно обладает полным правом убивать.

Элейн расслабилась и, удовлетворенно улыбнувшись, произнесла, с трудом удерживаясь от желания радостно потереть руки:

– Я была права: этот кинжал использовали жрецы культа Брекона.

Зак никогда не понимал любви коллекционеров и кураторов к предметам и орудиям, созданным убивать и наносить увечья. Хотя им ведь не приходилось иметь дела с видениями, вызванными оставленной на этих предметах энергией.

– А что такого особенного в этом кинжале? – спросил он.

Элейн тихо засмеялась:

– Директор музея в Седоне гонялся за ним на протяжении многих лет. Он был необходим ему, чтобы завершить коллекцию артефактов, относящихся к культу Брекона.

– Небольшое дружеское соревнование между кураторами?

– Не такое уж дружеское. – Элейн опустила стеклянную крышку и набрала шифр. – У Мило есть египетское кольцо, коим я страстно желаю обладать. Я несколько лет умоляла его обменять это кольцо на что-нибудь. И каждый раз он мне отказывал. Но теперь у меня в руках козырь. И ему придется принять мои условия.

– Понятно. – Зак окинул взглядом витрины. – Вам удалось собрать прекрасную коллекцию экспонатов, Элейн. Я, конечно, не археолог, но мне доводилось консультировать все четыре музея общества, поэтому с уверенностью могу сказать, что ваша коллекция просто выдающаяся.

Элейн рассмеялась:

– Я – живое доказательство того, что маниакальная страсть и острое чувство профессионального соперничества являются обязательными для успешного куратора.

– Подобные черты пригодились бы в любой профессии. – Большую часть своей жизни Зак и сам был таким же одержимым маньяком. До тех пор пока не встретил Дженну.

Теперь Элейн смотрела на Зака изучающе. Он знал, что последует за этим взглядом, и приготовился к отступлению. Он любил Элейн и восхищался ее профессионализмом, но она друг семьи, а семья слишком сильно давила на него в последнее время.

На первый взгляд приглашение Элейн выглядело совершенно невинно.

– У тебя есть немного времени, чтобы выпить со мной кофе перед отъездом в аэропорт?

– Вообще-то я собирался провести пару часов в музейной библиотеке, – уклонился от прямого ответа Зак.

– Этим предлогом ты пользовался в прошлый раз.

Зак обдумал варианты дальнейших действий, и ни один ему не нравился. Элейн – приятный клиент и очень умная женщина, а Заку всегда нравилась компания умных женщин. Если б дело касалось бизнеса, он не отказался бы выпить с ней по чашечке кофе. Он ведь совсем не торопился вернуться к себе домой в Северную Калифорнию, где его никто не ждал.

Зака вполне устраивала жизнь трудоголика, совмещающего разные виды деятельности. Проблема состояла в том, что семья и друзья становились все более агрессивными в своем стремлении заставить Зака занять, как им казалось, предназначенную для него должность. Он прекрасно понимал, что они давили на него вовсе не потому, что пеклись о его благополучии. Дело было в том, что у них имелись определенные далекоидущие планы, которые больше не перекликались с его собственными.

Зак взглянул на часы:

– Мой самолет улетает в пять тридцать. Так что немного времени у меня есть.

– Что-то не слышу в голосе энтузиазма.

Зак почувствовал, что краснеет.

– В последнее время я был немного растерян.

– И что тому виной?

– Работа.

– А… Универсальная отговорка. – Элейн легонько потрепала Зака по руке. – Нельзя отрицать, что работа – лучшее лекарство для человека, перенесшего такую потерю, как ты. Но прошел уже почти год, Зак. Пора двигаться дальше.

Зак ничего не ответил.

Они направлялись в дальний конец галереи. Эта прогулка меж рядов стеклянных витрин была сродни прогону сквозь строй. Излучаемая древними артефактами энергия гудела в воздухе, точно рой ос, и весьма неприятно раздражала органы чувств Зака. Он знал, что Элейн тоже что-то чувствует, но, в отличие от него, ей эти ощущения доставляли удовольствие.

Заку же приходилось прикладывать массу усилий, чтобы оградиться от наполняющей воздух потусторонней энергии. И все же ему никогда не удавалось защититься от нее полностью. Еще ни одному экстрасенсу десятого уровня не удавалось добиться этого. Ибо тогда человек, обладающий даром ясновидения, становился фактически глухим или полностью лишался обоняния. И все же у Зака получалось время от времени частично отключать свои сверхчувства.

– Над чем ты работаешь? – поинтересовалась Элейн.

– В данный момент заканчиваю статью для журнала.

Кураторы и консультанты музеев, принадлежавших к Тайному обществу, признавали лишь одно печатное издание – «Журнал Общества психических исследований». Как и музеи общества, это печатное издание и его он-лайн-версия не были доступны для широкой публики.

– Я чувствую себя детективом, пытающимся допросить подозреваемого, в то время как тот ожидает прибытия своего адвоката, – сухо произнесла Элейн. – Но я не отступлюсь. И какова же тема твоей статьи?

– Фотокамера Тарасова.

Элейн слегка склонила голову, посмотрела на Зака, и в ее глазах вспыхнула крайняя заинтересованность.