Чужестранка - Евгения Савас

Это парочка видимо прекрасно знала, что делала. Разложив меня, как им было удобно, снова склонились над моими ногами. Я могла видеть их только периферическим зрением, потому как застыла в тот момент, когда смотрела на потолок.

И снова этот выворачивающий наизнанку звук, когда лезвие рассекло плоть. Женщина удивилась, судя по интонации, а старуха недовольно бормотала что-то, занятая чем-то, что требовало усилий. Из-за того, что она делала, моё тело слегка подергивалось. А потом с чавканьем и хрустом, одновременно сильно дернув, она подняла руку, явно довольная. Моя голова от рывка чуть сдвинулась, и я прекрасно рассмотрела все. В её окровавленной руке, поблескивая масляно и щетинясь шурупами, пластина металлическая была. Таких пластин и спиц, скрепляющих мои кости вместе в моих ногах было очень много. Однажды, в приступе философского настроения, я додумалась до того, что не могу ходить потому, что слишком много неживого железа в моих ногах, гораздо больше чем костей. Но в каком бреду можно было представить, что вот так меня от него избавят? Я потеряла сознание, наконец.

3 глава

Когда очнулась, было гораздо светлее. Утро или день? Не особенно понимая, где я, я щурилась на окно занятая выяснением этого вопроса. И тут я почувствовала нечто, чего давным-давно не чувствовала. Сердце заколотилось, как сумасшедшее. Я лежала, боясь вздохнуть и спугнуть ощущение и проверить одновременно, что это правда. Осторожно и медленно выдохнув, я посмотрела вниз. Тело, укрытое одеялом всего лишь. Но я чётко чувствовала - моя левая нога, в районе лодыжки - она чесалась! Этот зуд не проходил, и совсем не был похож на фантомное ощущение! И тут же я вспомнила. Ледяной дождь, странно одетую женщину и старуху с окровавленной пластиной, выдернутой из моей ноги вместе с шурупами. И нога дернулась! Я ясно это видела. Левая, которая чесалась!

Наверное, услышав мой возглас пришла та самая женщина. Заговорила успокаивающее, чашку поднесла. Я даже поняла, что она сказала:

- Акува.

Вода. Но мне совершенно не до налаживания понимания сейчас было! Схватив её за руку, я горячечно заговорила, надеясь, что она поймёт:

- Нога! Нога! Я её чувствую!

- М?

Повертев головой, она все же поняла и откинула одеяло. Длинная, до самых ступней сорочка все ещё была на мне. Приподняв её до коленей, женщина выматывающее медленно рассматривала то, чего я видеть не могла, а потом спросила о чем-то, вопросительного взглянув.

Мне не видно было ничего, как она не понимала?! Я рванулась, по какой-то казалось навсегда вырезанной из меня привычке пытаясь сесть, забыв, что не могу этого делать и очень давно. Но у меня получилось...

Я парализована полностью ниже пояса. Без посторонней помощи сесть я просто не могла. Но я почти сделала это! Женщина тут же бросилась меня поддерживать. Я чувствовала, что моя голова сейчас лопнет от нахлынувших эмоций. Я сидела, пусть и с поддержкой, но все же сама! И видела свои ноги - тощие палки, в которые они превратились, обезображенные шрамами вдоль и поперёк. Подождите! А где шрамы?! Я чётко увидела, как на правой ноге дернулся большой палец, и снова потеряла сознание.

Раньше тьма окутывающая сознание в те моменты, когда я проваливалась в неё, казались мне благом. Я стремилась, я звала её. Она была для меня желанным убежищем, которое не исцеляло, но давало передышку от боли душевной, страданий физических. А теперь я впервые стала с ней бороться. Усиленно отталкивала от себя, стремясь скорее вырваться из ее цепких объятий, окутывающее меня слой за слоем, как в вату онемение.

Произошло чудо, как я могла не бороться? Не знаю как, не знаю зачем, но эти странные женщины сделали невозможное. Вернули мне то, чего никто не мог вернуть. То с чем я не смирилась до сих пор, хотя убеждала себя в обратном. Но как заставить себя принять то, что ты искалечена, когда ты все ещё молода, полна сил? Каждый миг сравниваешь себя прежнюю с нынешней? Тогда, когда двигаться самостоятельно не было чем-то особенным. Не было чем-то, над чем нужно было задумываться. И никакого понимания, что это свобода счастьем была. Пока его не отобрали. Не авария даже, а те люди, что меня окружали. С благими намерениями, но каждый раз, топча мою гордость и даже не замечая этого.

Придя в себя, я поняла, что уже вечер. Никого рядом не было, я слышала шум из соседней комнаты. Звякала посуда, поскрипывали полы. Словно кто-то мог мне помешать, я поспешила откинуть одеяло. И попыталась сесть. И это у меня получилось. Глаза слезами заволокло, горло сжалось. Я робко протянула руку и прикоснулась к ногам. И тут же ее отдернула, прижав к груди, словно бешено заколотившееся сердце, в ней пытаясь так усмирить. Я почувствовала! Я ясно почувствовала прикосновение. Мои ноги не были больше еле живыми, чужеродными будто. Совсем как раньше я их ощущала. Даже странно. Если бы захотела, не смогла бы вспомнить, какие ощущения были тогда. Кто помнит о таком? Но как только чувствительность вернулась, я узнала ее мгновенно.

Я заставила себя успокоиться. Несколько раз вздохнула и выдохнула глубоко и спокойно. И только после этого потянула на себя подол сорочки. Ноги все еще выглядели тощими палками. Но шрамов, я снова в этом убедилась, не было! Я робко прикоснулась к бледной коже, снова поразившись тому как четко ощущаю касание, но в этот момент вошла женщина.

Она заворковала, что-то быстро. Кажется недовольная чем-то. Но при этом она точно не злилась. Скорее волновалась за меня. Взяв за плечи, она настойчиво, но мягко уложила меня. Поправила сорочку и накрыла одеялом, подоткнув его со всех сторон.

Потом она явно о чем - то раздумывая, посмотрела на меня. Затем устроила целую пантомиму. Показала на мои ноги. Изобразила пальцами ходьбу. Строго погрозила пальцем и развела руками вдоль моего тела.

- Я должна лежать?

Она, конечно, не поняла и тогда я повторила ее жест с хождением, а потом скрестила руки в знаке запрета. Она энергично закивала, довольно улыбнувшись. А потом показала мне три пальца. Три дня? Мне нужно лежать три дня? Я тоже попыталась ей улыбнуться и закивала, пытаясь показать, что поняла. Улыбаться я совсем разучилась, оказывается...

Она принесла миску с кашей или чем-то похожим. Вкус немного странный оказался, с кусочками мяса и чего-то похожего на овощи, но вполне съедобный. Я быстро уснула после того, как поела. Просто уснула. Спокойно и без обычных кошмаров.

Утром я поняла, что со мной не все в порядке. Состояние было примерно, как при простуде. Тело немного ломило, в груди словно тяжесть, мешающая немного дышать. Наверное, чтобы удержать меня на месте, мне что-то в еду подмешивали. Я заснула, едва поела.

А проснувшись, не слишком удивилась, что на улице уже темно. Наверняка снотворное. От новой порции еды, я попыталась отказаться. Хотела объяснить, что мне не очень хорошо, но женщина никак не понимала, что я пытаюсь ей рассказать. Настойчиво и мягко она заставила меня поесть, и я заснула.