Ученик поневоле - Александр Курзанцев

Так ничего и не ответив, посмотрел сначала на задумчиво подперевшую подбородок ладонью Марну, затем в доброжелательные глаза ректора, и наконец, решившись, резко рубанул ребром ладони в воздухе.

– А давайте проклятья!

Ну, а что ещё? Друидизм сразу нафиг, некромантию тоже – навозился уже с трупами, хватит. Кровь туда же, увольте, сдавал не от хорошей жизни. Демоны меня и в прошлой жизни не интересовали. Так что оставались лишь проклятья.

Вздрогнув, старший преподаватель сначала посмотрела на меня с подозрением, а затем недоумённо. Перевела взгляд на Кхана, но тот лишь коротко кивнул, стрельнув глазами в её сторону, и, дёрнув несильно себя за бороду, подтвердил:

– Хорошо. Так тому и быть.

Как я оказался на чердаке? Ну, мы посовещались, и Кхан решил, что селить меня в комнату к семнадцатилетке будет жестоко, причём по отношению ко мне. Больно подростки в последнее время грубые да резкие, затравят ещё. Вот так я и оказался на пороге единственного более-менее подходящего для проживания помещения, исключающего контакт с однокурсниками во внеучебное время. Исключительно из заботы о моём морально-психологическом климате, да.

Оставив люк на чердак открытым, я огляделся в полутьме, разгоняемой лишь пробивающимися из слуховых окон лучами света, и, не удержавшись, громко чихнул, ругнувшись следом для острастки. Пыли тут было весьма и весьма. А ещё имелись кучи какого-то хлама, паутина, засранные голубями стропила над головой… В общем, то ещё местечко. Но видали и похуже.

Высматривая дыры в кровле, я шагнул вперёд и неожиданно споткнулся, чуть не перепахав носом дощатый настил пола, а из-под ноги с сердитым шипением стрелою вылетел какой-то меховой комок и пулей унёсся к выходу с чердака.

Похоже, это была какая-то местная домашняя живность, навроде кота, и погрозив ему вслед кулаком со словами «У-у, животное!» – впрочем, беззлобно, – я продолжил осмотр.

Крыша порадовала – дыр я в ней так и не нашёл, а значит, затопления в дождь можно было не бояться. Оставалось только, фигурально выражаясь, засучить рукава и начать неравный бой с пылью за чистое пространство. Фигурально потому, что одними рукавами здесь было явно не обойтись, и со вздохом сняв свежевыданную мантию, оставшись в итоге всё в тех же родных трусах с майкой, которые было не жалко запачкать, я принялся за дело.

В первую очередь я распахнул все слуховые окна в количестве, равном пяти штукам, добившись приемлемого освещения и притока свежего воздуха, а затем, найдя притулившиеся в углу веник с совком, занялся планомерной чисткой. Правда, через пять минут мне пришлось срочно вылазить на крышу, благо скат был совсем не крутой, и пережидать, пока уляжется пылевая буря, поднятая мной. Хорошо ещё, что дул лёгкий ветерок, а открытые на противоположных сторонах чердака окна создавали тягу, успешно выдувая всё на тыльную сторону здания.

Вид, открывшийся на территорию академии, мне понравился: парки с широкими аллеями, сады с какими-то плодами, зелёная трава – и всё яркое, играющее красками. То тут, то там башни с островерхими шпилями, ротонды, даже целая большая арена с трибунами типа Колизея чуть подальше имелась.

Солнце, лёгкий прохладный ветерок… Вытянув ноги, я откинулся назад и, блаженно сощурившись, разлёгся на шершавой крыше, подложив под голову руки. Пожалуй, за сегодня это были первые хоть сколь-нибудь положительные впечатления.

Незаметно я задремал. Не знаю на сколько, но сон таки успел увидеть. Правда, в нём я, играя в танки, почему-то злобно похихикивал, потирая ладони, и прямо сквозь экран монитора насылал на противников различные проклятья – то взрыва боекомплекта, то косоглазия наводчика, а то и постоянно ломающегося движка. Чат пестрел от непечатных выражений… Да что чат, я, казалось, слышал их разъярённые вопли!

Впрочем, когда я словно рывком вернулся в реальность, оказалось, что злобные голоса мне вовсе не показались. Надо мной висела красная от бешенства Марна.

– Ты… ты…

Мне показалось, что я вижу, как от неё лёгким маревом распространяется жар. Растрёпанные волосы змеями Медузы Горгоны плавали в воздухе, и глядя на подозрительно скрюченные пальцы, я малость струхнул.

– Как посмел ты разлечься тут, на самом виду, да ещё и в таком виде!

– Да на каком виду-то?! – воскликнул я, медленно отползая, отталкиваясь пятками и локтями от кровли, от взбешённой девушки. – Это же крыша, оттуда не видно же ничего, – показал я вниз.

– Ага! – та и не думала успокаиваться. – Зато вон оттуда видно прекрасно!

Проследив за её пальцем, я увидел в отдалении группу магов рыл в двадцать, что, зависнув на десяток метров выше, живо что-то обсуждали. В мою сторону вроде бы не пялились, но пышущая гневом старший преподаватель академии ясно свидетельствовала, что незамеченным я не остался.

– И когда?! – она с хрустом сжала кулаки. – Когда в академии комиссия попечительского совета, которая проверяет, как мы подготовились к новому потоку студентов! Ведь в этом году в рамках нового мирного договора Империи к нам прибывают для поступления студенты от других разумных рас!

Успев подобраться почти к самому окну на чердак и пользуясь тем, что девушка слегка отвлеклась, я незамедлительно рыбкой нырнул в проём – жизнь моя мне дорога, и быть спаленным заклинанием одной нервной дамы мне не улыбалось совершенно.

Вот только манёвр вышел удачным лишь частично. В окно-то я нырнул, с этим проблем не возникло, но затем неизвестная сила с лёгким чпоком выдернула меня обратно, прямо под ноги Марне. Благо она уже выдохлась и взглядом выражала всего лишь ясно видимое неодобрение.

– Я ещё не закончила.

– Да слушаю я, слушаю, – буркнул я, с облегчением понимая, что убивать меня всё-таки не будут.

– В общем, я тебя прикрыла, – пробурчала девушка, успокаиваясь, – сказала, что ты у завхоза работаешь, крыши проверяешь. Благо в комиссии дураков нет к нему за разъяснениями обращаться. Но только попробуй мне ещё раз что-нибудь подобное учудить, – погрозила она мне маленьким, но крепким кулачком.

– Да всё уже, ухожу, сейчас только пыль до конца выдует…

Я поднялся и, стараясь не делать резких движений, поправил сбившуюся после всех передряг майку и чудом не слетевшие труселя.

– Стоп, – отлетевшая было от меня Марна медленно подлетела обратно, – какую ещё пыль?

– Какую-какую, обыкновенную. Я там уборку затеял. Совок, веник, все дела.

Посмотрев в мои честные глаза и, видимо, не найдя там ни капли притворства, она растерянно протянула:

– Совок… веник… пыль… Ерунда какая-то.

– Ерунда или не ерунда, – наставительно произнёс я, – а то, что у вас там лет десять никто не убирался – это факт.

– Так, – грозно нахмурившись, Марна решительно рубанула воздух перед собой. Я проследил за оставленным ладонью затухающим красно-оранжевым следом и подумал: «Однако, горячая штучка». – Иди на чердак, а я разберусь, где домовые и почему они ничего не подготовили. И Магнусом тебя заклинаю, не трогай там пока ничего!