Опасный любовник - Татьяна Анина

   С жандармом объяснялась я. Красиво картавила и попросила нам помочь вернуться в отель.

   Мария была удивлена моему французскому. Она плохо говорила на иностранных языках, а у меня были три в запасе. Тогда моя сводная сестра узнала, что замечательные, восхитительные педагоги живут не только в Москве, но и в провинциальных городах. За обычную зарплату, в обычных школах, учат обычных детей.

   Влетело, конечно же,  Маше. Ей на тот момент было тридцать восемь, а мне шестнадцать. Алексей, узнав о нашей вылазке, решил устроить культурную программу, с посещением церкви Сен-Шапель с витражами в Париже. Поездка по Франции с Дюной дю Пилат, башнями Каркассон и римским мостом Пон-дю-Гар. Мы отдыхали в горных деревнях и пили вино в Шампань. Они пили, я нюхала.  А потом рванули на море и на яхте старого знакомого моего отчима, загорали.

    Но Маша не улыбалась. И насколько я знаю, она больше не ездила во Францию.

        – После гастрита будет язва, – настаивала я на серьёзном разговоре.

         – У меня прошли боли! – сопротивлялась Мария, кинув мишуру на ёлку.

         – У тебя…

          – Ульяна! – разнёсся по залу строгий голос отчима. – Подойди сюда.

            Маша расплылась в мстительной, подлой улыбочке.

            Я немного напряжённая пошла, сдаваться Алексею.

            Он стоял в тени у большой спиральной лестницы, что вела на высокий третий этаж.

            Ладонь к ладони его старческих рук.

        – Ульяна прекрати её прессовать. Человек должен во что-то верить, – хрипло и тихо сказал он.

        – Ладно, – помялась я на месте.

        – Зайди ко мне в кабинет.

         – Хорошо, сейчас….

        Я отошла от него обратно в зал. Как только я сделала пару шагов от этого властного мужчины, мне полегчало. Он очень сильно умел давить. Психологически.

        – Маша, – подбежала я к сестре. – Отчим велел перед тобой извинтиться.

       Мария расплылась в улыбке и приготовилась слушать извинения.

       – Прости меня. Ты можешь лечить гастрит - зелёнкой, а глистов - йодом.

       Маша вылупила на меня серо-голубые глаза и покрылась красными пятнами.

      – У меня нет глистов!!! – заверещала она, пробивая стены зала своим ультразвуковым визгом.

      – По гороскопу завтра появятся, – ответила я и побежала в кабинет отчима.

               Физиогномика  занимается определением характера, темперамента человека по чертам лица.

                 Это то, что я однажды просмотрела. Так, поверхностно без особого интереса.

                     И зачем в современном мире такая штука, когда среди женщин, каждая третья меняет: брови, форму лица. Красятся до неузнаваемости и делают пластику.

                   С мужчинами легче.

                 Алексей Владиславович Фролов имел нижнюю часть лица немного вытянутой. Развиты желваки. Губы узкие. Этот человек решительный, сильный, но тщеславный. Он лидер и добивается желаемого. А ещё его все боятся.

                  Поэтому, когда он говорит: «Сядь ко мне на колени», я иду и сажусь.

                Однажды, когда я стану очень смелой, я спрошу, почему он так странно ко мне относится. В прошлый раз, когда я задала такой вопрос, он с шипением поинтересовался, что собственно меня не устраивает.

                Я поняла, что тема для него неприятная, решила оставить этот разговор на потом.

             Удобно расположившись на коленях старика, я уронила ему голову на плечо и стала смотреть, что смотрел он.

          Алексей надел очки и внимательно изучал вечерний фиксинг лондонской биржи. Поглаживал меня по волосам.

          Ощущение, что я красивое домашнее животное посещало меня именно в эти моменты.

          – Каспера опасайся, – прошептал Алексей, листая ленту своих новостей.

          – Хорошо, – я старалась всегда с ним соглашаться.

         – Он приезжал на разборки со мной, – поведал мне отчим, задумчиво и устало. – Решил разорить меня. С Каспером Роком у меня конфликт.

          – Я поняла.

        – Вот и отлично, – он отложил планшет в сторону и чуть заметно улыбнулся. – Что тебе снилось сегодня?

         – Не поверишь, – я вдруг вздрогнула. – Я качалась на качелях, прямо над пропастью. И было жутко. Ноги сводило и щемило низ живота. Так сильно я боялась.

          – Со страхами надо бороться, – он стал скидывать меня со своих колен. – Беги, котёнок.

           – Спокойной ночи, – натянуто улыбнулась я.

             И  побежала из кабинета.

               Почти вот так проходил каждый вечер с отчимом. А Маша видела, что мы уединяемся, и что она там думала, даже тайной не оставалось. Все знали, что я «папина любовница».

              – Девяносто три, пятнадцать, семь и двадцать.  Девяносто три, пятнадцать, семь и двадцать.

           В доме стоял полумрак. Свет попадал в большие окна с улицы. И атмосфера в этом замке была сказочной и фантастичной. На паркете отражались светлые лучи уличных фонарей с извилистыми тенями.

               Я прыгала с одного светлого пятна на другое. Достигла широкой винтовой лестницы. Медленно поднималась, гордо и торжественно кружа вокруг ёли. На втором этаже остановилась и посмотрела вниз. Держалась за холодные перила. Высоко. А я живу на третьем.

                Поднялась ещё выше. Там был холл с высоким арочным окном, на подоконнике которого была организована тахта с тёмно-бардовыми подушками.

            На третьем этаже появлялись только уборщицы раз в неделю. Весь этаж был в моём полном распоряжении. И я по нему ездила на велосипеде.

            – Девяносто три, пятнадцать, семь и двадцать. Каспер Рок, – тихо произнесла я.

            В темноте прозвучало, как заклинание, после которого вся моя жизнь изменилась.

           Моя комната похожа на однокомнатную квартиру-студию с отдельным санузлом и крохотной кухонькой. Чтобы не спускаться вниз, я всегда могу попить чай на третьем этаже. Маша, а иногда даже Даша, ко мне в гости приходили, и я их угощала низкокалорийным зефиром.

          На стене панель, большая двуспальная кровать на тёплом полу, высотой в матрас. Рабочий стол с компьютером и велосипед у входа.

          Я переоделась в гардеробной комнате. В светлой душевой смыла косметику. Минут двадцать ухаживала за своим лицом. В нетерпении побежала в свою кровать, что тайно открыть интернет и посмотреть на то, что меня сильно интересовало.