Радуга для миллионера - Марина Николаевна Леванова

их поддержку. Но Арно сидел с угрюмым видом, а Энзо довольно улыбался.

— Зря вы так! Я не занимаюсь похвальбой. У меня и в мыслях не было прийти и посмеяться над вами. Я реально оцениваю свои возможности. — Девушка смело обвела взглядом мужчин, которые почему-то вдруг притихли.

— Ладно. Мы услышали всё, что хотели. Вы можете быть свободны. — Неприятная жёсткость появилась в лице и голосе Максима. Он вернулся к своим документам и с серьёзным выражением лица принялся просматривать их, давая понять, что разговор закончен. — Мы вас больше не задерживаем, — добавил он, не глядя на девушку. Потом небрежно бросил стопку бумаг на стол и отошёл к окну, сложил руки на груди и прислонился к выступающему бетонному углу.

«Ну что тут скажешь… Нужно по-тихому быстро убраться отсюда и забыть об этом собеседовании, как о страшном сне». — На душе Катрин было погано, она чувствовала себя так, словно в грязи извалялась. Собрала со стола папки и как попало засунула их в сумку, туда же отправила фотографии и листы, подобранные с пола, направилась к выходу.

«Главное, ни на кого не смотреть! Просто уйти как можно скорее отсюда».

Открылась дверь, и вошла секретарь. В руках она держала папки с документами, из которых в разные стороны торчали цветные стикеры.

Катрин отошла в сторону, уступая дорогу девушке, и вдруг обнаружила ещё один лист возле дальнего стола. Прошла в ту сторону, присев на корточки, подняла фотографию, которая оказалась интерьером офиса из последних её работ, и направилась к выходу.

— Меня бесят выскочки, которые, однажды уверовав в свою гениальность, решают, что без их услуг не может обойтись ни одна компания, — тихо произнёс Максим, провожая взглядом серебристый «Рэндж Ровер», который только что пронёсся через перекрёсток. — А как она одета! Вы видели? — продолжал он рассуждать вслух, ошибочно полагая, что девушка ушла. — Это ведь просто ужас! Ощущение, что она сбежала с какой-то фермы. Ну что может создать человек, у которого нет ни вкуса, ни стиля? — Усмехнулся: — Ну прямо жаль бедняжку! — В кабинете стояла такая тишина, что её можно было потрогать, что было совсем несвойственно его друзьям. Догадка пришла сама собой. Нет, ему совсем не было стыдно! — Она что, всё ещё здесь?

— Да, я всё ещё здесь, — вместо кого-то из друзей ему ответила Катрин. Она до боли сжала пальцы в кулак. В глазах защипало. Она часто заморгала. Не хватало, чтобы она сейчас при всех ещё и разревелась. — И очень жалею, что не ушла до того, как вы начали обсуждать мой внешний вид.

— Я вас попрошу, — Максим обернулся и надменно повёл бровью.

— Нет! Это я вас попрошу! — Катрин сунула поднятую фотографию в сумку. Папка с эскизами так и осталась лежать на широком подлокотнике кресла, в котором сидел Энзо, но она о ней и не вспомнила. — Во-первых, я не нуждаюсь в вашей жалости. Во-вторых, да, моя семья живёт на ферме, и вы правы, мы питаемся тем, что сами вырастили на нашей земле. Но я нисколько не стыжусь этого!

— Послушайте, избавьте нас от этого спектакля! — Максим скривил губы в усмешке.

— Думаете, весь мир вращается только вокруг вашей компании? Вы ведь даже представления не имеете, какая на самом деле жизнь за пределами вашего офиса! — не унималась Катрин, смело встречая его презрительный взгляд. — И, наверное, уже никогда не узнаете. — Слёзы в глазах девушки высохли, взгляд стал насмешливым, а губы растянулись в сочувственной улыбке: — Это мне вас искренне жаль.

— Всё! Хватит! Забирайте свои бумажки и просто уходите! Вам же было ясно сказано: вы нам не подходите.

Страсти накалялись, интонации становились всё выше.

— Нет, — Катрин гордо подняла голову. — Это вы мне не подходите! И я очень рада, что не буду работать на такого человека, как вы — сноба и невежу. — И в сердцах добавила, не замечая, что перешла на свой родной, русский язык: — Индюк надутый.

У Надии из рук выпал поднос, Энзо съехал в кресле и даже натянул ворот свитера себе на лицо, а Арно бросился к девушке, подхватил её под локоть и силком потащил из кабинета. Ведь, хорошо зная друга, он понимал, что собеседование грозило перерасти в хороший скандал. Но Максим почему-то молчал. Арно осторожно бросил взгляд в его сторону: мужчина с ошеломлённым видом стоял возле окна и провожал их взглядом.

В кабинете, после того как с громким щелчком закрылась дверь за секретарём, ещё долгое время стояла тишина. Никто не решался заговорить первым.

— А что? — Максим опустился в кресло, придвинул к себе блокнот, перелистнул исписанный лист, аккуратно записал «индюк надутый», решив в ближайшее время обязательно выяснить значение этого выражения. Обвёл серьёзным взглядом присутствующих: — Мир и правда не крутится вокруг нашей компании? — Оба друга синхронно кивнули. — Непорядок! Нужно больше работать, чтобы исправить это упущение.

Три директора посмотрели на дверь, за которой скрылась девушка, многозначительно переглянулись между собой и засмеялись.

— Макс, я всё же хочу нанять её. — Энзо открыл альбом с эскизами на понравившейся страничке и спокойно встретил недоумевающий взгляд друга. — Пусть она займётся оформлением моего кабинета, так сказать, индивидуальный заказ.

— Твоё право! — Максим принялся изучать документы по слиянию компаний. Его взгляд скользил по строчкам, пунктам обязательств, а перед глазами стояло разъярённое лицо девушки. — И тебе не обязательно было сообщать мне об этом, — добавил он спустя несколько секунд.

Глава 5. И всё же работа

Катрин влетела в лифт и с силой нажала на кнопку с цифрой один. Створки закрылись, и кабина медленно поползла вниз.

«Может, всё же стоило спуститься по лестнице, чтобы остыть?»

Внутри от злости всё кипело, щёки пылали, хотелось непременно что-нибудь разбить, и желательно, на голове этого сноба.

«Ненавижу! — Она собрала волосы в хвост, закрепила заколкой, усмехнулась, вспоминая ошеломлённое выражение его лица, когда она заговорила по-русски. — Да-а-а уж, с индюком явно перебор вышел. Хорошо хоть, чего похлеще не ляпнула».

Двери лифта разошлись, и перед ней предстал Фабьен — второй охранник. Юноша стоял, прислонившись к стене напротив лифта, и улыбался. Первое, что пришло в голову, — Максим распорядился задержать её.

«А вдруг он настолько оскорбился, что жаждет отмщения?» — от страха внутри всё сжалось.

— Как прошло собеседование? — обыденным тоном поинтересовался молодой охранник, внимательно изучая её лицо.

— Отлично! — Катрин вышла из лифта. — Я уволена.

Самой стало смешно: ведь для того, чтобы быть уволенной, нужно сначала получить работу.

— Вас попросили задержаться, — Фабьен перевёл взгляд на соседний лифт: там над закрытой дверью одна