Взорванная судьба - Фёдор Быханов

Сияя лакированными боками и крыльями, самолет, словно сам просился в небо. И только по воле людей вынужден был стоять на земле, нетерпеливо пофыркивая выхлопами сгоревшего топлива.

Пилот, коротал время в ожидании хозяина, сидя в кабине своей «воздушной птички». При этом он еще и прогревал двигатель, гоняя его на малых оборотах.

Но видно было, что спокойствие напускное.

Заметив направляющиеся сюда, в сторону стоянки, машины эскорта сеньора Грасса, летчик встрепенулся. Однако, не для того, чтобы выключать зажигание или добавить оборотов.

Сидящий за штурвалом пилот отвлекся от пульта управления на совсем иное действо.

Перегнувшись через всю кабину, он изнутри услужливо открыл застекленную дверцу у правого пассажирского сиденья.

Сделал же это для того, чтобы впустить к себе в кабину важного и единственного спутника, которого обычно в таких случаях и приходится доставлять по назначению.

Вот почему до этого пустовало пока место рядом с пилотским креслом. Именно оно предназначалось избраннику хозяина, которого тот лично решил проводить в полет.

Дон Луис, только что так сильно торопившийся на место отправления самолёта, теперь, приехав на взлетную полосу, словно бы забыл и о прежней спешке, и о том, как торопил шофера.

На взлётной полосе, лично убедившись в том, что все готово к отправке самолета, он не спеша более, притушил в выдвижной пепельнице окурок сигары.

После чего поднял трубку радиотелефона:

— Мануэль!

Голос был тихим и размеренным, но услышали его так, как и должно было быть — с подобострастием и готовностью тотчас выполнить любое приказание.

— Слушаюсь, босс! — раздался в ответ, всегда крайне учтивый в общении с ним, голос его первого помощника.

Финансист задал в трубку телефона только один вопрос:

— Кассир готов?

И получил на него исчерпывающую информацию.

— Точно так! — не без гордости за точное выполнение, порученного ему, задания донеслось из трубки мобильника. — И все, что нужно, у него при себе!

Вот когда раздались заветные слова:

— Тогда отправляй!

Исполнители не заставили себя долго ждать.

В одной из машин сопровождения экипаж значительно уменьшился.

Оттуда на бетонку аэродрома выбралось несколько человек. Один из них- невысокого роста лысый толстячок цепко держал в руке франтоватую, чем-то туго набитую дорожную кожаную сумку спортивного типа.

Следом шли устрашающего вида, мускулистые «гориллы», выпестованные для несения своей ответственной службы, под личным руководством Мануэля Грилана.

Каждый из них сейчас был с чуть заметным сюрпризом для врагов. В виде короткоствольного автомата, спрятанного под запахнутым, несмотря на жару, черным плащом.

Тогда как замыкал шествие он сам-стильно одетый молодой мужчина с гордой осанкой испанского кабальеро.

Подойдя к самолету, плешивый курьер, которого только что в телефонном разговоре назвали кассиром, обернулся к Мануэлю Грилану:

— В лимузине случайно не сам босс нас провожает?

— Не твое дело! — буркнул тот в ответ.

И все же не выдержал упоминания всуе имени всесильного хозяина.

Невольно и сам глянул на «Мерседес 600», из-за зеркальных стекол которого за ними следил сам дон Луис.

— Твоя задача проста как вареное яйцо — принялся за руководящие наставления, красавчик Грилан, каким и должен был бы выглядеть настоящий кабальеро. — Примешь товар, который поставщики загрузят в багажное отделение «Сессны», рассчитаешься за него наличной суммой и моментально вылетишь обратно!

Голос сеньора Мануэля звучал вызывающе грубо и это не могло не найти свое отражение в душе подчиненного.

— Все сделаю как нужно, не в первый раз! — не сумел кассир скрыть от, лично провожающего его доверенного лица руководства чувство невольной обиды.

Даже тон его голоса, прежде уверенного и не менее властного, чем у других важных лиц в их финансовой корпорации, вдруг изменился, стал какого-то, чуть ли не плаксивого, звукового оттенка.

— Обижаете! — с укоризной за проявленное недоверие протянул, уязвленный до глубины души, толстяк. — Можете не сомневаться в том, что всё порученное мне, будет выполнено точно так, как полагается по инструкции.

Стараясь далее выглядеть уже более независимым перед другими лицами свиты мистера Грасса, он словно мячик, запущенный на финальной стадии партии в гольф, покатил на своих смешных коротеньких ногах от машины прямо к, давно поджидавшему его, легкомоторному самолету.

Уже там, бросив объемистую кожаную сумку в кабину, пассажир, не менее смешно, чем по бетонке, перебирая ногами по алюминиевым ступеням лестницы, забрался следом за своим ценным грузом.

И только надежно пристегнув на пухлом животе привязной ремень, сердито хлопнул за собой дверцей кабины.

С таким видом, будто вымещая на этом, ни в чем ещё перед ним не виноватом, летчике и его самолёте, свой гнев по поводу недружелюбной и несправедливой выходки Мануэля Грилана.

Продолжая вымещать накопившуюся злость, единственный пассажир заявил грубо и дерзко, словно во всем подражая своему шефу:

— Полетели!

Пилот, однако, не очень-то уважительно отнесся к поданной ему, таким тоном, команде на взлёт.

Вначале он невозмутимо перегнулся через колени пассажира, подергал за ручку, проверяя надежность дверного замка, и лишь после этого сделал рукой прощальный знак провожающим.

К той поре все они уже благоразумно отошли в сторону от «Сессны», не желая подставлять себя под воздушный вихрь, поднятый винтом её самолётного двигателя.

Сам пилот, сжав руку в кулак, поднял её над своей головой под прозрачным колпаком кабины, словно сделав провожающим лицам немое пожелание:

— Счастливо оставаться!

Еще через минуту самолетик начал разбег. Затем, резко оторвавшись от бетонки, юркой птицей нырнул в низкие облака, повисшие над летным полем.

— С Богом! — прямо в машине перекрестил его след от дымка из выхлопной трубы, внимательно следивший за нехитрой церемонией проводов, сам дон Луис.

И только когда самолет скрылся из виду, финансовый олигарх и предводитель организованной преступной группировки расслабленно откинулся на мягком кожаном сиденье лимузина:

— Едем обратно!

Водитель не подвел.

Не стал мешкать с выполнением и этого распоряжения хозяина. Резко крутанув руль, он уверенно развернул бронированный и оттого тяжёлый автомобиль на ограниченном «пятачке» бетонки и нажал на газ.

Так что провожатые из числа его персональной охраны едва успели попрыгать в свои машины эскорта безопасности, рванувшие следом за начальственным шестисотым «Мерседесом».