Влюбленные - С. Стивенс

Мои щеки вспыхнули, а желудок сжался в тугой узел. Я старалась спокойно относиться к образу жизни Келлана, но выражение его лица, когда он расписывался на груди этой дурочки несмываемым маркером… Это было уже слишком. Как будто он схватил ее за задницу. Но как только я подумала о том, чтобы отпихнуть подальше эту мегеру, чья-то рука опустилась на мое плечо.

– Он любит тебя, Кира. Это всего лишь игра.

Я оглянулась и увидела Эвана. Он вышел из-за ограды, пока я наблюдала за Келланом. Тот умел заставить меня не замечать ничего вокруг. И моя привычка полностью сосредоточиваться на нем, позволяя всему остальному миру в это время расплываться в нечто неопределимое, явно была моим слабым местом. Следовало над этим поработать.

Эван усмехнулся, глядя на Келлана, и обхватил Дженни за талию татуированной рукой. Какая-то бойкая блондинка с обожанием уставилась на него. Конечно, Келлан всегда находился на самом виду и потому привлекал больше внимания, чем другие парни из группы, но и у Эвана определенно имелись поклонницы. Теперь они стояли позади него, ожидая, пока этот милый увалень отцепится от своей подружки.

Эван взглянул на меня теплыми карими глазами и указал свободной рукой на моего парня:

– Это часть его работы. Ты ведь знаешь, он должен заставлять фанаток хотеть большего.

Я оглянулась на Келлана: теперь с двух сторон от него стояли девицы, целовавшие его в щеки, а третья в это время фотографировала их. У меня не было сомнений, что снимок уже через час-другой появится в Интернете. С тех пор как мы начали встречаться, Келлан, по крайней мере, не допускал, чтобы они облизывали его губы. Но вообще-то, в Интернете были и такие снимки. Старые.

Снова посмотрев на Эвана, я пожала плечами:

– Знаю… Мне просто хочется, чтобы он не так старался.

Видимо, я произнесла это несколько угрюмо, потому что Эван хихикнул, хлопнул меня по плечу и наконец занялся своими поклонницами. Дженни стояла рядом с ним, пока он раздавал автографы и болтал с незнакомыми девушками, и тоже с ними говорила. Я же, сторонясь всей этой суматохи, удивлялась тому, как спокойно они оба держатся. А я? Я бы предпочла умереть, чем без конца говорить с совершенно чужими людьми.

Мой взгляд уперся в широкую спину Келлана. Женская рука лежала на этой спине непристойно низко, и я поспешно отвела глаза. Незачем было смотреть на это, разжигая собственную ревность. Мое внимание переключилось на Мэтта, тихонько появившегося неподалеку. Он выглядел таким же смущенным, как и я. Ему нравилось быть на сцене, творить музыку и исполнять ее. Именно это было его страстью, а ублажение фанатов не приносило ему удовольствия. Но он вежливо кивал, позируя перед фотоаппаратами, и спокойно расписался на двух-трех футболках.

Рядом с Мэттом стояла его такая же тихая подруга Рейчел. Она обладала бронзовой кожей и темно-каштановыми волосами и представляла собой прекрасный образец смеси латинской и азиатской кровей. Рейчел держала своего растрепанного светловолосого друга за руку, и, казалось, ее совсем не беспокоило уделяемое ему внимание, но в то же время непохоже было, чтобы ей нравилось участвовать во всем этом. Она даже не заходила в гущу толпы во время представления и смотрела его с лужайки неподалеку. Рейчел снимала комнату на пару с Дженни и была куда более сдержанной и застенчивой, чем я, что само по себе говорило о многом. Они с Мэттом начали встречаться прошлой весной, примерно тогда же, когда мы с Келланом официально стали парой, и все сильнее привязывались друг к другу, потому что очень друг другу подходили. Их взаимное обожание со временем только росло.

Последний участник группы «Чудилы», вышедший к толпе, был совсем не так восхитителен. Я закатила глаза, когда Гриффин появился в моем поле зрения, касаясь всех, до кого только мог дотянуться. Кто-то из девчонок полез к нему с поцелуями, другие просто хихикали. Гриффин предпочитал обращать внимание на хихикающих. Раздавая автографы, он всегда то облизывался, то щелкал языком. Меня тошнило от одного его вида. И, честно говоря, я совершенно не понимала, что нашла в Гриффине моя сестра.

Внешне очень похожий на Мэтта, хотя и был лишь его двоюродным братом, Гриффин отпустил наконец девицу, которую тискал, и завертел головой в поисках новой жертвы. К несчастью, его похотливые глаза заметили меня. И тонкие губы тут же знакомо изогнулись, когда Гриффин направился в мою сторону. Я инстинктивно попятилась. Гриффин был из тех людей, от которых я предпочитала держаться подальше. Он имел склонность вести себя немного бесцеремонно. Заправив за уши светлые волосы, доходившие ему до подбородка, Гриффин на ходу провел ладонями по груди какой-то поклонницы.

– Кира, моя будущая любовь! Я в восторге от того, что ты пришла меня встретить! – Гриффин опустил руку к длинным шортам и обхватил свое хозяйство. – Тебе понравилось то, что ты видела? – спросил он, склонив голову набок.

Меня затошнило, и я повернулась, чтобы уйти. Но Гриффин был уже достаточно близко, он сделал еще шаг и схватил меня за руку. Мне показалось, что он собирается прижать мою ладонь к своему добру, и мои глаза расширились от ужаса. Но тут кто-то выдернул мою руку из пальцев Гриффина. Келлан, очутившись между нами, резко оттолкнул его.

– Шел бы ты, Гриффин! – пробормотал он, встряхивая головой и бешено сверкая глазами.

Басист пожал плечами и тут же нашел какую-то девушку, готовую приласкать его. Я облегченно вздохнула и прижалась к Келлану:

– Спасибо.

Келлан, посмеиваясь, поцеловал меня в макушку:

– Нет проблем. Я ведь знаю, как ты любишь поболтать с Гриффином.

Я, съежившись, ждала, пока Келлан попрощается с самыми навязчивыми поклонницами, которые, похоже, надеялись, что он будет общаться с ними весь день. Нет, разговоры с Гриффином явно не относились к числу моих любимых вещей.

Наконец, обняв меня за талию, Келлан направился в центральную часть парка. И почти бессознательно, как будто они были готовы следовать за своим лидером, не размышляя, остальные музыканты потянулись следом за нами. Оглянувшись, я увидела, что Мэтт и Эван шагают рядом, обняв своих девушек. Гриффин же шел, почесывая свои интимные места. В известной мере эти ребята действительно всегда держались за Келлана. Когда умерли его родители, тот бросил все и перебрался сюда, и они последовали за ним без малейших раздумий. И с тех пор жили здесь.

Снова сосредоточившись на человеке, шедшем рядом со мной, я крепко обхватила его за талию. Я даже вообразить не могла, что должен был значить для него тот давно ушедший день. Конечно, Келлан имел все причины ненавидеть своих родителей: они были грубыми, бессердечными мерзавцами и считали Келлана причиной всех своих бед, но все же оставались при этом его семьей. Единственными близкими людьми. И их смерть глубоко его потрясла.

Когда они погибли, Келлану было всего девятнадцать. Устав от постоянных оскорблений, он сбежал в Лос-Анджелес, едва закончив школу, сразу после выпускного бала. Он ничего не сказал родителям, а они и не потрудились искать его. Келлан как-то раз сказал мне, что, когда он наконец им позвонил через несколько месяцев после побега, чтобы сообщить, где он находится и что он до сих пор жив-здоров, они отреагировали весьма вяло. Как будто уже исполнили свой долг и теперь он может жить и умирать, как ему вздумается. И просто чудо, что Келлан не сбился с пути.