Кай - Егор Аянский

Мама… В сознании всплыл образ, она такая красивая в белом платье и улыбается мне. Затем картинка резко померкла, сменившись отрубленной головой с безжизненными глазами, которые смотрели куда-то сквозь меня. Внутри замутило, я перевернулся на бок и меня вытошнило желчью.

— Мальчик, мальчик голодный. Чу, чу, чу. Мальчик долго не ел.

— Подняться сможешь? — подросток присел на корточки и заглянул мне в лицо.

Я рассмотрел его получше. Одет в грязные лохмотья, испачканная физиономия и проворно бегающие глаза. Когда мы по выходным ходили с семьей на рынок, нам иногда встречались такие как он. Они частенько убегали от стражников, но иногда попадались, после чего их с криками куда-то отводили. Мама говорила, что этих бездомных людей называют «изгои», и им приходится воровать, чтобы выжить. У них обычно нет способностей, поэтому они не могут стать гражданами. А без гражданства почти нельзя найти хорошую работу.

Я перевел взгляд ниже и увидел у него на поясе кинжал епископа. Он проследил за моими глазами, вынул оружие из-за ремня и протянул мне:

— Держи, он все равно ничего не может разрезать. Лис говорит: «С чем новый человек пришел, то свято. Это может быть память об ушедших близких.» — Парень перевел взгляд на старуху, — Марта, ты закончила?

— Марта, Марта. Мальчик сильный. Рука крепкая, мальчик может идти. Мальчик мерзнет, мерзнет. Марта согреет. Чу, чу, чу. — Она сняла с себя какую-то тряпку, которая, кажется, когда-то была плащом и протянула мне.

Я вдруг сообразил, что все это время лежу без одежды и густо покраснел. С трудом приподнялся на неповрежденном локте, подтянул ноги и выпрямился. Накинул плащ на плечи, но он оказался слишком длинным и мне пришлось закрутить вокруг тела свободную ткань. Удивительно, но болеть отрезанная рука почти перестала! Вновь посмотрел на протянутый мне кинжал и произнес:

— Мне негде его хранить, он может пока побыть у тебя?

Парень пожал плечами и снова убрал его за пояс.

— Что-то ты как-то не похож на наших мелких. Рассудительный и говоришь будто взрослый.

— Не знаю, — я посмотрел ему прямо в глаза, и тут мой живот предательски заурчал. — Наверное, я теперь всегда так говорю.

— Жрать хочешь? — усмехнулся парень.

Не успел я ответить, как снова подала голос Марта:

— Лис покормит. Чу, чу. Мальчик идем, идем. — Она направилась в какой-то проход в разобранной по кирпичам стене, а затем исчезла в темноте.

Я направился за ней, а парень огляделся по сторонам, снял со стены факел и пошел следом. Когда мы перешагнули остатки каменной кладки, он остановился, поднял стоящий у стены деревянный щит и загородил им проход. Увидев мой любопытный взгляд, он пояснил:

— Мало ли… Защита невесть какая, но все меньше глаза мозолит. Идем. — Парень двинул вперед, освещая дорогу, а я последовал за ним. Весь путь был сплошным переплетением катакомб и арок, какие-то места были совсем темными, а какие то, наоборот, хорошо освещены. Иногда в потолке виднелись дыры, через которые внутрь пробивался солнечный свет. Очень скоро для меня потерялся счет поворотам и лесенкам.

— Марта, кто она такая? — я решил заговорить со своим попутчиком.

— Мать Лиса, она раньше была сильной видящей, это такие люди…

— Я знаю кто такие видящие, можешь не объяснять.

— Хм, ну ладно. Так вот, говорят, она могла, не выходя из комнаты видеть на десять полетов стрелы вокруг, и даже пробиться через сколитный амулет защиты. Когда на Танар напали хезы, князь обратился к ней за помощью. Говорят, что мы бы проиграли ту войну, если бы не Марта. У хезов был шаман, который собирался убить нашего князя через астральный мир. А она смогла найти это колдуна в астрале и одолела его в поединке, но выгорела.

— Хезы — это люди, которые могут превращаться в животных? Я читал про них. А что значит выгорела?

Парень удивленно посмотрел на меня:

— Выгоревшие, это те, кто использовал всю свою силу без остатка. Когда человек лишается силы полностью, она перестает накапливаться. И это может длиться много дней, или даже лет. Иногда, сила больше никогда не возвращается. Марта из таких. Когда на княжество сел Вилморт, он прогнал ее, и она пришла сюда. Лис тогда был еще мальчиком и пошел вместе с ней.

— А кто такой Лис? Ты постоянно говоришь о нем.

— Лис всем здесь заправляет — делит еду, организовывает вылазки в город, устраивает суд и лично наказывает провинившихся. Но ты не бойся, он мужик справедливый. Скоро сам с ним познакомишься. Тебя накормят, дадут одежду, а дальше будешь решать, останешься с нами или пойдешь своей дорогой. Лис один из немногих изгоев у кого есть сила, причем полезная, да еще и четвертого уровня.

— Вы называете себя изгои? Мама немного про вас рассказывала.

— Нас так называют горожане. Изгои — это выгоревшие, пустышки и никчемные. Если ты не смог найти себе место в городе, то обычно скоро оказываешься здесь, если конечно у тебя нет богатых родственников, которые помогут с гражданством. Пустышки — это те, кто родился без силы. Никчемные — люди с бесполезной способностью. Если выгоревший может вернуть себе силы, никчемный найти себе необычное применение и снова вернуться в общество, то пустышки, вроде меня, обречены. Нас здесь много. Кстати, меня зовут Гилми.

— Я Кай. Кай Фаэли. А почему Лис не вернется в город?

— Не знаю. Он бы мог жить лучше многих одаренных, но мне кажется, что он не хочет уходить из-за нас. Мы ведь пропадем без него. Говорят, что до того, как он возглавил изгоев, стража постоянно устраивала облавы на подземный Танар. Нас не считают людьми, и раньше даже организовывали охоту. Закону нет дела до жизни неграждан, а за убийство изгоя даже штраф платить не нужно. Но когда пришел Лис, все изменилось и набеги стали происходить реже, а потом прекратились вовсе. — Гилми указал мне на крепкую деревянную дверь и вошел в нее, взглядом предлагая следовать за ним. — Мы пришли.

— А куда делась Марта?

— Марта не живет с нами, у нее свое убежище в катакомбах. Ты не смотри, что старушенция немного не в себе. Она хорошая и умеет лечить тяжелые раны. И никогда не говори о ней плохо, даже если рядом нет Лиса. Запомни — Лис знает все и всегда.

Мы прошли по длинному узкому коридору и уперлись в еще одну дверь. Он открыл ее и передо мной предстало огромное помещение, освещенное факелами. Вдоль каменных стен располагались прибитые к стенам нары, на которых сидели и лежали люди, одетые преимущественно в драную одежду. Тем не менее, были и те, кто выглядел весьма сносно, и их даже можно было перепутать с рядовыми горожанами.

Некоторые люди повернули головы в нашу сторону, оглядели меня с ног до головы, а затем продолжили заниматься своими делами. В центре помещения стояли столы, где изгои играли в карты и пили какие-то напитки, судя по доносившемуся запаху — алкоголь. В ближнем к двери углу, справа, стоял огромный котел, возле которого крутилась крупная, но не толстая женщина.